Жена чудовища
Шрифт:
— Выспаться ты успеешь потом, моя леди, — шепнул он и медленно провел губами по ее шее, от подбородка и до груди.
И… собственно, а кто тут хотел выспаться?..
Глава 37. Надежды больше нет..
Наутро Валантену передали записку. Он мельком заглянул в нее, сказал:
— Значит, сегодня. Можно бы в шутку заключить с тобой пари о том, как все выйдет, но раз мы оба не верим…
— Гайне — здесь? — она, сидевшая у зеркала в одной рубашке, вскочила.
— Пока лишь брат вызывает меня в Верхний. Не переживай, — добавил он, и его темные губы дрогнули в улыбке, — превратить меня во что-то более кошмарное у него вряд ли получится. И Хойр присмотрит.
Он ушел, оставив Тьяну в смятенных чувствах. Какое-то время она старалась отвлечься, бралась за разные дела, но в конце концов собралась и велела вызвать экипаж до Верхнего.
Узкая подъездная дорожка к боковому входу оказалась занята другой каретой, и кучер свернул к главному подъезду. Тьяна вышла, отпустила экипаж и медленно пошла вверх по лестнице, заодно осматриваясь. За последние дни замок заметно опустел, почти все гости поторопились разъехаться сразу вслед за королем. Неудачная в этом году получилась охота, будет ли следующая?..
Она уже была на самом верху лестницы, когда услышала снизу звук подъезжающей кареты и оглянулась посмотреть, кто это может быть — к главной лестнице подъезжали лишь почетные гости. Карета, которая стояла внизу, была самой простой, без гербов, скорее всего вообще наемной, и неказистые лошадки разной масти еще больше портили картину. Налицо был недосмотр привратника или помощника управляющего, не направивших эту карету куда следует.
Из кареты вылез человек, высокий, угловатый, очень худой. Чем-то неуловимо знакомый. Он остановился у края лестницы, посмотрел на Тьяну, приложив руку козырьком к глазам — тоже знакомый жест…
В следующее мгновение Тьяна, придерживая юбки, уже мчалась по лестнице вниз, а прибывший незнакомец раскинул руки, чтобы подхватить ее, и радостно заулыбался, а ей хотелось и смеяться и плакать одновременно.
— Брен! О Пламя, как же я рада, Брен! — она с размаху повисла у него на шее, так, что он пошатнулся, но все равно подхватил ее и обнял.
— Здравствуй, сестричка. Не ждали меня, да? Ну прости, я очень хотел тебя повидать.
Когда-то она была младше и, наверное, легче, а он — совершенно точно крепче и сильнее. Сейчас брат не выглядел здоровым, но, главное, он был свободен.
— Какое счастье, Брен. Теперь все будет хорошо. Как же я рада. Я думала, что сразу отправишься домой, и ждала письма…
— Тин, я не мог не приехать. Тин, я понимаю, что ты сделала. Я готов сейчас рухнуть перед тобой на колени и благодарить, и просить прощения. Тин…
— О, Пламя. Брен, пожалуйста. Этого не нужно делать, прошу, — он так взволнованно на нее смотрел, что она испугалась, не бросился ли он на самом деле на колени.
— Пойдем, — она схватила его за руку, — пойдем, пожалуйста.
Поднимаясь, она глянула вверх и вздрогнула — там, наверху стояла герцогиня и смотрела на нее. Ни них с Бреном. Очень озадаченно смотрела. И рядом с ней был ее якобы брат, тот красавчик-виконт, Торин Трайверин. Сын ее отчима. И этот брат тоже смотрел, и, кажется, улыбался и говорил что-то. И Тьяна сразу вспомнила Овертину в объятиях этого «брата». И поняла, что только что видела Овертина — в точности то же самое, что когда-то так потрясло ее, Тьяну. Какая усмешка судьбы — действительно ведь то же самое!
И все же разница была, потому что рядом с Тьяной шагал ее родной брат, а никакой не сын отчима, с которым она якобы провела детство. И ничего, в сущности, страшного не было в том, что они вот так бурно поздоровались.
— Идем же, — она подтолкнула Брена, который беспокойно поглядывал то на нее, то на Овертину, — это моя невестка, герцогиня Нивер, я сейчас тебя представлю.
Герцогиня и виконт, конечно, ждали, герцогиня играла бровями и выглядела очень заинтересованной.
— Миледи, милорд. Это мой брат, барон Брен Рори. Он решил навестить меня по дороге домой.
— Я так и поняла. Добро пожаловать в Нивер, барон. Задержитесь немного, мы будем рады, — голос и улыбка Овертины были сама теплота.
Брен поклонился, поедая герцогиню восхищенным взглядом. Да чего там, он, кажется, был потрясен, что не укрылось от виконта — тот откровенно веселился, разглядывая нового родственника Айдов.
— Это мой брат, виконт Торин Трайверин.
— Лорд Торин.
— Барон Рори…
Обмен поклонами, еще какими-то учтивыми фразами ни о чем. Кажется, Брен в упор не видел виконта, но
Овертина должна была растаять лужицей под его горящим взглядом. Тьяне даже захотелось ткнуть брата в бок, или ударить чем-нибудь по голове — не очень сильно. Его голова, ничем не затуманенная, крайне нужна была матери и сестрам.
Тем временем из боковых дверей выплыла графиня Каридан, которую осторожно вел под локоть слуга — видно, старой даме стало лучше и она решила прогуляться. Снова — представления, поклоны, улыбки, взгляды, вздохи.
— Я прикажу определить комнаты барону, — сказала Овертина Тьяне, — или хотите поселить его у себя? Это решайте с лордом Валантеном. Так или иначе, я распоряжусь.
Они, наконец, разошлись в разные стороны, Тьяна повела Брена наверх, а свои покои в Верхнем. Тот все еще не мог опомниться, выглядел так, словно по голове его все-таки ударили.
— Герцогиня Нивер. Виконт Трайверин — мы с ним уже виделись в Гарратене, два года назад. Конечно, он меня не запомнил. Я был с… а, ладно. Графиня Каридан — это же мать первого министра? Ты, сестричка, теперь вращаешься только в таком блестящем обществе. Не ослепла еще? — он пытался иронизировать.
— Ничуть. А я, дорогой брат, теперь жена брата герцога. От моего вида у тебя глаза не щиплет? — вернула Тьяна.