Жена Его Сиятельства

Росси Делия

– Светлого дня, Генри, - спокойно сказала она и улыбнулась.
– Рональд уже проснулся?

– Да.

Генрих был немногословен. Он бросил на Джулию настороженный взгляд и уставился на ее руки, обнимающие Эмму. В глазах мальчика мелькнула растерянность, но он тут же отвернулся и принял независимый вид.

Больше всего на свете Джулии хотелось притянуть ребенка к себе и обнять, но она не стала этого делать. Генри слишком сильно держался за свою независимость, и Джул понимала, что нужно проявить терпение и дождаться,

пока мальчик привыкнет к произошедшим переменам, и сам к ней потянется. Как тогда, в Эрдроне.

– Ну, раз все уже проснулись, тогда пойдем завтракать, - весело сказала она, спустила Эмму на пол, взяла ее за руку и протянула ладонь Генри.

Мальчик сделал вид, что не заметил этого жеста и пошел к двери.

– Я позову Рона, - тихо пробормотал ребенок.

«Упрямец!» - вздохнула Джул и сказала: - Хорошо. Мы с Эммой будем ждать вас в столовой.

– А на завтлак будут пиложные?
– деловито спросила девочка.

– Конечно, - кивнула Джулия, - но только после того, как ты съешь кашу.

– А каша какая? Если овсяновая, то я не буду, я ее не люблю. Я кисель люблю. Челничный. Папина кухалка готовит челничный кисель?

Эмма задрала голову и вопросительно уставилась на Джул.

– Вот, спустимся вниз, тогда и узнаем, какая каша, и какой кисель, - усмехнулась Джулия и повела девочку в столовую.

– А дедушка тоже будет с нами завтлакать?
– медленно шагая по ступенькам, спросила Эмма.

– Кто?

– Дедушка Джон.

Джул удивленно посмотрела на девочку.

– Ну, лолд Эдисон, - пояснила Эмма.
– Я его вчела ночью видела, он ко мне плиходил и лассказывал пло папу, как он был маленьким.

Джулия опешила. Как Эмма могла видеть лорда Эдисона, если тот никогда не покидает свою картину?

– А ты его хорошо разглядела?

– Конечно, - кивнула Эмма и спрыгнула с последней ступеньки, но тут же опомнилась и аккуратно подхватила подол платья.
– Он такой сталенький, и волосы у него белые. А последине головы - лысина. Он еще так обладовался, что я его вижу! Сказал, что наконец-то сможет поговолить с плиятным собеседником.

Джул с сомнением посмотрела на девочку. Похоже, придется пообщаться со стариком. Вряд ли Эмма могла сама такую историю выдумать.

– Нет, лорд Джон не будет с нами завтракать, - задумчиво сказала она и повела Эм в столовую.

Рональд и Генрих уже сидели за столом, но, при их появлении, поднялись и поклонились.

– Светлого утра, миледи, - радостно улыбнулся Рон.

– И вам, мальчики, - кивнула Джул.

– Лони, а я с дедушкой Джоном познакомилась!
– поспешила похвастаться Эмма.
– Он все-все знает!

– Что за дедушка Джон?
– удивленно спросил Рональд, а Генри с подозрением уставился на девочку.

– Он папин дедушка. И мой тоже. И твой, - задумалась Эмма и с сомнением добавила: - Ну, он может стать дедушкой и Генли, если Генли

захочет. Генли, ты же хочешь, чтобы у тебя был дедушка?

Эмма взобралась на стул и уставилась на Генриха.

– Я сам по себе, - буркнул мальчик и уткнулся в тарелку с кашей, которую поставила перед ним служанка.

– Ой, овсяновая, - протянула Эмма, глядя на вязкую молочную кашу.
– Я не буду. Она невкусная.

– Разве?
– удивилась Джул.
– А по мне, так это самая вкусная каша на свете. И очень полезная. Те, кто ее ест, становятся умными и сильными.

– А папа тоже ее ест?
– недоверчиво посмотрела на нее девочка.

– Папа ест мясо, - авторитетно заявил Рональд, с аппетитом уписывая кашу.
– Такое, запеченное большими кусками, я сам видел.

– Это в обед, - ответила Джул, стараясь сдержать улыбку.
– А на завтрак папа всегда ест овсянку. Это его любимая каша.

Она мысленно посочувствовала Риану. Похоже, теперь ему придется полюбить «овсяновую» кашу. Должен же отец подавать положительный пример своим детям?

– Да?
– удивилась Эмма.
– Поэтому он самый сильный?

– Конечно, - кивнула Джул.

– Тогда мне тоже надо есть овсянку?

– А ты как думаешь?

– Ладно. Я тоже хочу быть сильной и класивой, - сосредоточенно кивнула девочка и зачерпнула ложкой тягучую кашу.
– А от пиложных тоже выластают сильными?
– неожиданно отвлеклась она и с надеждой посмотрела на Джулию.

– От пирожных вырастают толстыми, - важно заметил Рон.
– Как няня Молли. Она всегда доедает все сладости, что остаются после завтрака, я сам видел.

Джул вспомнила няню, оставшуюся в Кроне, и незаметно усмехнулась. Она бы не назвала Молли толстой, скорее, крепко сбитой. Про таких ещё говорят, «кровь с молоком».

– Няня Молли класивая, - не согласилась с братом Эмма.
– И доблая. Она мне лазлешала читать папины книжки.

– Ой, можно подумать, ты умеешь читать!
– пренебрежительно фыркнул Рональд.

– Умею!
– вспыхнула девочка и повернулась к своему верному защитнику.
– Генли, скажи ему!

– Рональд, ты доел кашу?
– вмешалась Джулия.
– Нет? Тогда доедай. Эмми, детка, мы с тобой после завтрака пойдем в детскую и посмотрим, какие интересные книжки стоят в твоем шкафу. И обязательно одну из них почитаем.

– Сказку?
– восторженно спросила Эмма.

Глаза девочки загорелись, и она с готовностью отложила ложку.

– Я уже наелась, - объявила малышка.

– После завтрака, Эмми, - покачала головой Джул, - и это значит, что поесть должны все. Так что, не торопись, доедай свою кашу и жди, пока у Рона и Генри тоже опустеют тарелки.

Эмма с укором посмотрела на мальчиков, но промолчала. Правда, громкий страдальческий вздох прекрасно показал, что девочка думает о медлительности братьев.