Жена или жертва?..

Уитни Филлис

За моей спиной раздался смех Кейта, и петля, стягивавшая мое горло, ослабла. Судорожно переводя дыхание, я повернулась к нему лицом, все еще не в состоянии говорить.

Его голубые глаза лихорадочно блестели, а на губах играла торжествующая улыбка.

— Как это, оказывается, легко сделать! — заявил он. — Я мог задушить тебя, и ты даже не смогла бы сопротивляться. Испугалась? Это я напугал тебя или этот леопард? Он невероятно хорош. Гораздо лучше, чем головка из алебастра. И я знаю почему. Потому что Гленн думал о моей матери, когда работал. И у него получилось очень похоже. Я знаю это, потому что

я — ее сын. Я уже давно советовал тебе посмотреть на то, что он делает. Но ты не послушалась меня, а теперь уже слишком поздно, потому что его жертва — ты. Понятно? Она собирается наброситься именно на тебя. — И он придвинулся ко мне.

Я приложила руку к горлу, все еще пытаясь выровнять дыхание, а мальчик все ходил вокруг меня и вокруг этой чудовищной головы леопарда с человеческими волосами. Он передвигался легко, как в лесу, с грациозностью танцора или, скорее, матадора. И при этом размахивал передо мной длинным шарфом, словно оружием, которое собирался использовать против меня.

Наконец я обрела способность говорить.

— Где ты взял этот шарф? — спросила я.

Кейт поднес его к глазам, как будто увидел в первый раз.

— Там, — ответил он, махнув рукой в сторону студии Колтона. — А почему ты спрашиваешь об этом? Ты должна быть благодарна мне за то, что я отпустил тебя. Разве ты не испугалась меня?

Я не собиралась ему ничего объяснять и, протянув руку, выхватила у него шарф, а другой рукой отвесила хорошую оплеуху. Мальчишка возмущенно вскрикнул и отпрянул, но я больше не обращала на него внимания. Меня больше интересовал длинный шарф — темно-коричневый с розовыми полосами по всей длине.

— Если бы ты не был так глуп, — сказала я Кейту, — то узнал бы шарф, который Номи подарила мне на Рождество. Я была в нем в тот день, когда мы с Глендой пошли кататься на коньках. И именно его я бросила ей, завязав другой конец узлом на дереве, чтобы она могла удержаться над водой. Посмотри, как он выглядит! Весь полинял. У него должен быть оторван кусочек бахромы.

Мальчик стоял, прижав руку к щеке и сердито глядя на меня, но на лице его появилось испуганное выражение.

— Покажи мне точно, где ты нашел его! — настойчиво произнесла я.

Вся его грация исчезла без следа. Еле передвигая ноги, словно немощный старик, он медленно поплелся по направлению к студии Колтона. Я еще никогда не ступала в эту часть мансарды, поскольку знала о негласном правиле, запрещавшем входить туда без приглашения хозяина.

Кейт приподнял крышку какого-то старого сундука и ткнул пальцем в кучку тряпья, лежавшую на его дне.

— Он был там, внизу, в самом углу.

— А зачем ты полез в этот сундук?

Мальчик поколебался, прежде чем ответить:

— Я хотел посмотреть, нет ли у дедушки старых ненужных резцов, которые я мог бы позаимствовать. Он не заметил бы их отсутствия. Так я нашел этот шарф.

— Ладно, — сказала я. — Я даже рада, что ты это сделал. Видимо, тебе пора повернуться лицом к реальной жизни. Я все знаю о воображаемом мире, в котором ты жил до сих пор, потому что тоже жила иллюзиями и только недавно поняла, насколько он опасен. Если оставаться в нем достаточно долго, он начинает действовать как наркотик. Из него трудно вернуться к реальности, потому что она пугает, а поступки, которые кажутся естественными в

этом мире иллюзий, в реальности теряют всякий смысл. В результате вся твоя жизнь может разлететься на куски.

Поскольку я уже преодолела этот путь, то могу помочь тебе. Сейчас мы постараемся вместе взглянуть в лицо реальности — пойдем к Макинтайрам и покажем этот шарф твоему дедушке. Нужно выяснить все раз и навсегда. Если кто-то спрятал его среди вещей Колтона, ему лучше знать об этом.

— Может быть, она сама спрятала его там! — Голос Кейта слегка задрожал. — Я имею в виду Гленду. Иногда мне кажется, что она по-прежнему пытается заставить меня делать то, чего я вовсе не хочу! Она еще не успокоилась…

— Я возьму этот шарф, если вы позволите, — вдруг раздался за нашими спинами тихий голос Номи.

Мы были так увлечены разговором, что не заметили, как она неслышно поднялась по лестнице и вошла в студию Колтона.

Номи повелительным жестом протянула руку к шарфу, но я накинула его на плечи.

— Я считаю, что Колтон должен узнать об этом, — заявила я.

— Нет! — почти крикнула она тоном, не терпящим возражений. — Я больше не позволю его мучить. И Гленна тоже. Я начинаю думать, что ты принесла в этот дом несчастье, Дина. Мне придется починить этот шарф. Позволь мне распустить его и связать заново.

— А что будет со мной? — спросила я. — Все обвиняют меня в смерти Гленды, в то время как я сделала все, чтобы ее спасти! Этот шарф — моя единственная возможность оправдаться. Кейт только что пытался задушить меня. Он набросил этот шарф мне на шею и…

— Ничего подобного, — обиженно заявил мальчик. — Я только хотел тебя попугать. Я знаю, что ты не убивала Гленду.

— Но почему? — воскликнула я. — Почему тебе нравится пугать людей?

Его голубые глаза, одновременно и похожие на отцовские, и непохожие, вспыхнули.

— Потому что от тебя одни проблемы! Ты должна уехать отсюда. Моя мать ненавидела тебя. Она не хотела, чтобы ты была женой Гленна, и сейчас она по-прежнему пытается избавиться от тебя!

Его лицо болезненно побледнело, и я с возмущением отвернулась от него и заговорила с Номи:

— Я хочу показать вам скульптуру, которую сделал Гленн.

— Я ее уже видела, — спокойно ответила она. — Ты думаешь, я не наблюдала за ним все это время? Это хорошая работа. Я имею в виду ее художественную сторону. Думаю, она была для него своего рода терапией. И пусть лучше он выражает свои чувства таким образом, чем… — Внизу хлопнула дверь, и она оборвала свою фразу. — Это Гленн. Кейт прав, Дина. Тебе лучше уехать. Перестань вмешиваться в наши семейные дела. Гленн переживет твой отъезд, но если ты останешься, то можешь пострадать. Уезжай в Нью-Йорк и оставь наши беды нам. Они тебя не касаются.

Я ничего не сказала в ответ, просто отдала ей шарф, повернулась и начала медленно спускаться по лестнице. Навстречу мне поднимался Гленн, и мы встретились на полпути. Он казался еще более опустошенным и отчаявшимся, чем когда я видела его в последний раз.

Номи тревожно заговорила с ним, но он ничего не ответил. Только молча прошел мимо нас в свою комнату — бывшую спальню Гленды.

Тетка собиралась последовать за ним, но я схватила ее за руку и остановила.

— Я пока еще его жена, — сказала я. — И это мое дело.