Жена из прошлого. Книга 2

Чернованова Валерия Михайловна

— Значит, в следующий раз поменьше хлещи шампанское и флиртуй со всякими мисти, — пошутил я, правда, улыбнуться при этом не вышло.

Мне вообще сейчас было не до улыбок. Хотелось, чтобы этот паршивый вечер скорее закончился. Хотелось выставить Экеблада, Рейера, полицейских и вернуться к Жене. Удостовериться, что она действительно пришла в себя, успокоилась и сможет уснуть. Если потребуется, остаться с ней на ночь. На полу, в кресле — неважно.

Лишь бы она была в порядке.

— А защиту, Эндер, проверь, — посоветовал Экеблад, подхватывая с дивана

и перекидывая через руку пиджак. Собрался уходить — отлично. На этом моменте даже потянуло на улыбку. — Я понимаю, что в бордель ему не составило труда пробраться, но как он проник к мейсту Лоде, а теперь ещё и к тебе — вопрос интересный. И волнующий. Если люди поймут, что от искажённых нельзя укрыться даже дома, это может плохо сказаться на экономике. Королю не понравится, если продажи зелий упадут. А парламент от таких перспектив и вовсе придёт в «восторг».

Последнее, о чём я сейчас думал, — это о чувствах короля и парламента. Как по мне, так лучше бы вообще перестали производить эти «эликсиры счастья». Не плодили бы искажённых. А без людей с дарами Кармар уж как-нибудь обошёлся бы.

Но, увы, не без доходов, получаемых от продаж зелий на основе огненной крови.

— Доброй ночи, господа. Жду вас завтра в девять в своём кабинете.

— Завтра же воскресенье! — нахмурившись, напомнил Рейер.

— Ну и что? — хмыкнул Экеблад. — Расследование надо вести по горячим следам. Или уже забыли, что на вас двое искажённых, которые непонятно откуда взялись, непонятно что приняли и вообще вели себя странно. Не так, как полагается себя вести этим тварям.

Забрав у служанки трость и шляпу, Арильд ушёл, и Рейер тоже стал собираться.

— Я, наверное, тоже пойду. Если, конечно, тебе не нужен.

— Вообще-то нужен, — сказал я, и напарник вопросительно вскинул брови. — Никогда не наказывал детей?

— У меня же их нет, — расплылся в беззаботной улыбке Таубе.

— Пойдём, проведу бесплатный урок на будущее. А ты мне подыграешь. Просто разговоры, как оказалось, с Эдвиной бесполезны. Придётся переходить к действиям.

— И в чём она провинилась? — заинтересовался Рейер.

— В том, что моя жена осталась одна, в том, что ей было плохо, страшно, больно. Сейчас всё узнаешь.

Напарник тихонько присвистнул.

— А это точно была Эдвина?

Я мрачно кивнул.

— Вот потому мне и не нужны твои уроки. У меня детей нет, не было и никогда не будет! — с уверенностью заявил Рейер, но тут же примолк, стоило мне распахнуть дверь в кабинет.

Эдвина уже была там. Сидела в кресле возле письменного стола и нервно теребила кружево на юбке. При виде нас она вскочила, еле слышно произнесла:

— Дядя...

Бледная, напуганная, напряжённая.

Ну хоть что-то.

— Не садись, Эдвина, — велел я и, прикрыв за Рейером дверь, прошёл в кабинет. — А ты присаживайся, — предложил гостю, и Таубе рухнул в кресло напротив девочки.

На её бледных щеках вспыхнул румянец. Эдвина явно не могла понять, почему она, леди с такой выдающейся родословной, должна стоять в присутствии простого служителя закона.

Ладно, Рейер не простой следователь, но по статусу до моей племянницы явно не дотягивал. Их даже глупо было сравнивать. И тем не менее сейчас в моих глазах она была ниже любой безродной нищенки.

Опустившись в кресло по другую сторону стола, я посмотрел на племянницу:

— Думаю, не стоит объяснять, зачем я тебя позвал.

В ответ — тишина.

Эдвина стояла, опустив взгляд, и продолжала мять ни в чём не повинную (в отличие от неё) юбку.

— Но для мейста Таубе, пожалуй, всё же озвучу вслух, что ты натворила.

Племянница снова стала белее мела, но продолжала молчать, словно язык себе откусила, от злости или, может, страха. Я же продолжил говорить, теперь уже обращаясь к напарнику:

— Раннвей убежала не из-за того, что случилась осечка с даром. Ей стало... больно. Знаешь, что такое Ведьмины капли?

Рейер ошеломленно кивнул:

— Слышал про них... Немало. Ужасного, — добавил он после короткой паузы.

— Вот, — я мрачно усмехнулся. — Ты про них только слышал, а Раннвей была вынуждена испытать их действие на себе. И всё благодаря моей племяннице, превратившей мою жену из красавицы в уродливое существо, на которое без жалости теперь никто не взглянет. Пятна вскоре вскроются болезненными язвами, а потом...

Я замолчал, пристально наблюдая за реакцией племянницы. Жаль, я не эмпат и не способен считывать чужие чувства. Я бы сейчас многое отдал, чтобы понять, что на самом деле она испытывает. Только страх за себя или хотя бы каплю сожаления, стыда.

— Великий Дракон, Эндер! — ещё более ошеломленно выдохнул Рейер.

Может, и стоило его предупредить, что я преувеличиваю, придумываю и добавляю, но мне нужна была не игра, а настоящие эмоции напарника.

Эмоции, которые не заставили себя ждать.

— Эдвина, ты с ума сошла?! — полыхнул он от гнева.

В отличие от меня Рейер не мог похвастаться сдержанностью и слова подбирать зачастую не утруждался.

— Какого харга ты так обошлась со своей тётей?! Как чудовище! Безжалостное... Жестокое! В половине преступников, которых я арестовал, не было и доли твоего коварства! Эдвина... ты ужасна!

Рейер продолжал бушевать, глаза девочки наполнялись слезами. Я не вмешивался и не прерывал. Судя по всему, когда я её ругаю, она мои слова всерьёз не воспринимает. Я ведь любящий и всё прощающий дядя. Всегда таким был.

А теперь пожинаю плоды.

— В голове не укладывается! — негодующе припечатал Рейер и резко откинулся в кресле, так, что то жалобно заскрипело.

Несколько секунд тишины, напряжённого молчания, и Эдвина, не выдержав, зарыдала:

— Она должна была просто зачесаться! Просто щекотка... Ничего больше! Я... я не знала про язвы. Я-а... Клянусь дядя! — спрятав лицо в ладонях, она продолжила истерично всхлипывать и при этом дрожала, словно её пронизывало лютым холодом.

Обычно, едва заметив слёзы в её глазах, я терялся. Сразу пропадало желание отчитывать, наказывать, упрекать. Но не сейчас.