Жена моего брата
Шрифт:
К сожалению, пришлось. У меня был назначен деловой завтрак. Я спешно собрался, чтобы не опоздать.
— Сегодня обещал прийти доктор, — напомнила Лиза, провожая до двери.
Она уже трижды успела сунуть Ваньке градусник, и тот показал впервые за эти дни чуть больше тридцати шести.
— Ага, спасибо, что напомнила, — я допил кофе и притянул жену к себе, чтобы поцеловать. — Я ему позвоню, может подберу у клиники в городе, чтобы вместе спокойно добраться.
Лиза смущённо съёжилась, но я все равно нашел ее губы и поцеловал. Крепко. Невольно увлекаясь, жалея, что в душе не было быстрого
— Мы про тебя не забыли, приятель, — засмеялся я, отстраняясь и целуя пацана в макушку.
Лиза тоже посмеивалась, снова смущенно опустив голову. Я поднял ее за подбородок, чтобы она посмотрела на меня. Как всегда велел:
— Звони, если что. И просто так — тоже. Увидимся.
Она кивнула и не попыталась избежать прощального быстрого поцелуя в губы.
Днем, после встречи, я, как и планировал, созвонился с педиатром и захватил его по дороге домой. Забавно, но всю дорогу мы общались исключительно о детях. Оказывается, я столько всего не знал. Мне казалось, что уже в год мелкие становятся взрослыми и все понимают. А — нет. Внезапно выяснилось, что все дети разные. Нам с Лизой невероятно повезло с Ванькой. Доктор велел ценить это, но не забывать, что бывает иначе. Если вдруг со вторым у нас будет больше хлопот.
Второй ребенок.
В этот момент я неожиданно для самого себя осознал, что не воспринимаю Ваню, как племянника. Кажется. Я считал себя его отцом. Самолично назначил, так сказать. А еще я был не против в второго ребенка. Конечно, сейчас об этом рано говорить, но ночью… Если бы Лиза была не против… Если бы я не стал спрашивать… Если бы она забеременела…
Я тряхнул головой, приказывая себе не думать сейчас об этом. Мне нужно сосредоточиться на компании. Отцовские чувства к племяннику отчасти меня наверно, оправдывают. Я буду вполне искренним, когда предложу Лизе усыновить Ваню. Надеюсь, она воспримет это с радостью.
Доктор пробыл у нас минут сорок. Он обнаружил у Ваньки сыпь на спине, сделал какой-то анализ, собрав с горла мазок.
— На всякий случай, — объяснил он, пугая даже меня.
Лиза просто стала белой.
— Сыпь, это же плохо. Это очень плохо, — бормотала она. — Почему я не видела? Не заметила…
Она, похоже, собралась снова окунуться в чувство вины и самоуничижение. Я готовился активно работать, чтобы снова выбить из ее прелестной головы эти глупости. Но за меня это сделал доктор.
— Это же не менингит? Я читала… — совсем запаниковала жена.
— Поменьше читайте, Лизонька, — оборвал ее врач. — Хотя, конечно, нужно учитывать все. Сыпь появилась, скорее всего, только что, поэтому вы ее и не заметили. Температура упала, пупс чувствует себя хорошо, улыбается, тест мы имеем отрицательный. Значит никакой скарлатины-ангины, никакого менингита. Это розеола. Вирус. Им болеют один раз в жизни. Маленькие дети подхватывают легко, переносят тоже достаточно легко. Можно сказать, вам в первый раз повезло. Кашля, насморка и прочего веселья можно не ждать. Побольше гуляйте, погода отличная. К году жду вас на
Лиза долго благодарила доктора. Надо признаться, у меня тоже отлегло. Я отвез его домой, хотя тот отказывался.
Вернувшись, я нашел жену в гостиной с ноутбуком. Ваня, похоже, спал. Я не смог сдержать улыбки. Работает, увлеченная, губы кусает. Даже не заметила, что я дома. Не знаю, сколько я стоял у двери, прислонившись к косяку, наблюдая за Лизой. Внутри меня все одновременно пело и переворачивалось. Я никогда ничего подобного не чувствовал. В этот момент мне хотелось, чтобы между нами не было родственных связей, запутанного брака по расчету и грядущего возвращения в столицу.
Почему я просто не встретил ее на улице?
Возможно, потому что я не хожу по улицам. Только с ней и Ваней стал гулять по городу.
Ладно. Почему она не пришла ко мне устраиваться на работу секретарем?
Возможно, потому что она дизайнер.
Ладно. Можно бесконечно перебирать обстоятельства и жалеть не пойми о чем. А можно просто оставить все, как есть. Ведь наша жизнь складывается идеально. Можно все устроить так, что Лиза и не узнает о моих грязных играх с отцом.
Я врал себе, конечно. Рано или поздно узнает и она, и Ваня, когда станет старше. Но сейчас я хотел наслаждаться этой весной. Хотел гулять с женой и ребенком. Хотел заниматься с Лизой любовью. Хотел смотреть, как она работает. Кажется, впервые в жизни у меня появилась семья. И это было здорово.
Лиза заметила меня, когда взглянула на радио-няню. Ваня заворочался, но не проснулся.
— Работай, — проговорил я, проходя мимо нее на кухню. Лиза кивнула и снова все внимание вернула ноутбуку.
Она закончила через полчаса и сама пришла ко мне.
— Хочу прокатиться с Ваней в город, погулять по набережной, — проговорила она, доставая из холодильника овощи для салата. — Поедешь с нами?
— Ты приглашаешь меня в благодарность или просто будешь использовать как тяговую силу для засовывания коляски в багажник?
Лиза засмеялась.
— Да, конечно. Ради коляски. Ты меня раскусил.
Я не удержался и усадил ее на столешницу. Она снова смотрелась на ней безумно соблазнительно.
— Подожди, — уклонилась Лиза от поцелуя. — А за что я должна быть благодарна?
— За то, что я вытрахал из тебя всю глупость ночью.
Поцелуй снова сорвался, потому что она расхохоталась.
— Боже, Артур, ты невероятно самоуверенный засранец.
— Знаю. Но я тебе нравлюсь именно таким.
Я снова стал предпринимать попытки целовать ее. Лиза игриво отворачивалась, и я попадал не в губы, но в шею, щеки, нос.
— Нет, я тебя терпеть не могу. Ты же невыносимый.
— Конечно, малышка, конечно. Скажи это еще раз. Меня заводит твои попытки самовнушения.
— Артур, скоро Ваня проснется. Не начинай, — почти уже повизгивала она, шлепая меня по рукам.
— Он спит, как ангел. Раздвинь ножки, детка.
Я сунул руку за пояс ее домашних брюк, и тут же увидел, что Ванька и правда просыпается. Лиза тоже заметила движения на экране «няни», оттолкнула меня и слезла, игриво злясь.
— Вот! Что наделал? Я не успела сделать салат. Грей суп, режь овощи, я к сыну.