Жена на замену
Шрифт:
– Это твой метод располагать к себе людей? Советую поменять подход.
– Мне не нужно тебя к себе располагать. – Он в очередной раз уставился на нее. – Я тебя купил.
Тео жил в огромном двухэтажном пентхаусе. Бекка вышла вслед за ним из самого роскошного лифта, какой ей приходилось видеть. Они оказались в просторном холле с мраморными стенами, переходящем в фойе со стенами из беленого кирпича, элегантными книжными полками и произведениями искусства. Бекка удивилась тому, что интерьер был оформлен в средиземноморском стиле. За фойе располагалась комната с высоченным потолком, огромными окнами и широкой каменной террасой с видом на тянущийся ввысь Манхэттен.
Никогда еще она не чувствовала себя так далеко от своей крошечной квартирки в не самом лучшем районе Бостона. Мама рассказывала ей, как росла в роскошном нью-йоркском особняке, а лето проводила в Ньюпорте на Род-Айленде…
Бекка ожидала увидеть очередное напыщенное жилище богача. И теперь, удивленная, с восхищением оглядывалась.
А вот Тео явно чувствовал себя здесь как дома. Он что-то тихо говорил в сотовый телефон, не обращая никакого внимания на окружавшую его роскошь. И все же Бекка ни на секунду не сомневалась, что именно он все здесь обставил – от разноцветных восточных ковров под ногами до явно дорогой мебели красного дерева. Квартира была очень уютная. Она на мгновение задержала взгляд на диванах, на которых можно было посидеть у камина и насладиться головокружительным видом из окон. На стенах висели прекрасные картины, а на полках выстроились внушительного вида фолианты, а еще вазы, шкатулки, статуэтки. Витая железная лестница поднималась к открытой галерее этажом выше. Эта квартира была воплощением гостеприимной роскоши.
И она должна остаться здесь? С мужчиной, который ходит по изумительной гостиной так, будто все это в порядке вещей и не заслуживает его внимания? По спине ее прошел холодок. Какой она станет, когда все закончится? Бекка вдруг снова ощутила, что эта история изменит ее навсегда. Какой она будет, перестав изображать Лариссу?
«Будешь самой собой, – сурово напомнила она себе. – Наконец-то перестанешь думать, что эти люди что-то значат в твоей жизни».
– Мьюриел покажет тебе твою комнату, – сказал Тео.
Бекка поймала себя на том, что стоит, замерев и разинув рот, в окружении богатства, хозяином которого является Гарсиа. Да что с ней такое? Она ведет себя как бедная родственница его богатых работодателей. Хотя, собственно, она таковой и является.
Бекка постаралась отогнать дурные мысли. Все равно уже поздно. Она здесь. Бумаги подписаны. И Эмили это нужно. Более того, она просто обязана сделать это ради младшей сестры. Чтобы той не пришлось когда-нибудь самой согласиться на что-то подобное.
Она должна поступить так, чтобы мама ею гордилась. Пусть даже через много лет.
А потом она выйдет отсюда с высоко поднятой головой. И навсегда оставит наследие Уитни в прошлом. Навсегда.
Бекка тяжело вздохнула и повернулась к невесть откуда взявшейся женщине.
– Мне нужно сделать несколько звонков, но я приду минут через сорок пять. – Тео говорил очень официально. Такой тон она еще не слышала.
– Ладно, – кивнула Бекка. И задумалась. Может, ей только показалось, что его взгляд и голос иногда смягчаются?
Его янтарные глаза обратились к ней, и она тут же невольно сжала кулаки, а сердце ее забилось чаще.
– Первый вопрос повестки дня – твои волосы. – Тео прищурился.
Она машинально подняла руку и потрогала свои каштановые, забранные в хвостик волосы. Его слова ее не удивили. Золотистая крашеная грива Лариссы была известна в обществе не меньше, чем ее сомнительное поведение и то, как она бесцельно прожигала жизнь. Бекка не думала о деталях сделки, но логично было предположить, что ей придется перекрасить волосы.
– Ты сам сделаешь из меня блондинку? – поинтересовалась она, стараясь, чтобы голос ее звучал сухо. Но ничего не вышло, когда она представила его сильные руки на своей голове.
Взгляд Тео потемнел, и это было даже хуже, чем привычный янтарный блеск. У Бекки внутри все сжалось, и ей пришлось напомнить себе, что нужно дышать.
– Я сделаю из тебя ровно то, что нужно, – заявил он. Как будто ему были известны ее самые сильные страхи. А потом склонил голову набок. – Вопрос в том, сможешь ли ты это выдержать.
– Я могу выдержать все, – отрезала Бекка.
Ее нервы были натянуты, как струны. А он стоял и спокойно и властно на нее глядел.
– Посмотрим. – И Тео Марко Гарсиа ушел, оставив потрясенную Бекку в центре огромной красивой гостиной.
Она не желала признаваться в том, что ей его уже не хватает.
– Пойдемте, – пригласила Мьюриел и повела ее навстречу судьбе или, точнее, злому року.
«Блондинкой она будет представлять еще большую угрозу», – сердито подумал Тео.
А потом задумался, почему он использовал именно это слово. В нем бушевали чувства, которые он не мог точно определить. Угроза… Какая угроза? Он же Тео Марко Гарсиа, а она… она будет такой, какой он ее сделает. Он смотрел на женщину, сидящую перед зеркалом в гостевой спальне. Она рассматривала свое отражение сумрачно-зелеными глазами. Она выглядела очень хрупкой и немного потерянной, как будто не осознавала, во что ввязалась.
Зато сейчас она была невероятно похожа на Лариссу.
Франсуаза была гениальным парикмахером, а еще она умела держать язык за зубами и без огромного гонорара, который Тео ей выплатил за молчание. И она создала настоящий шедевр. Волосы Бекки теперь представляли собой настоящую симфонию оттенков блонда – от светлого, словно выцветшего на солнце, до медового. Они ниспадали естественными волнами, струились и обрамляли ее лицо, как две капли воды похожее на лицо Лариссы.
Это была Ларисса, только в глазах ее бушевало пламя эмоций. Ларисса, но такая живая! А не та, что лежит сейчас под капельницей с потухшим взглядом.
Она была как призрак, только наоборот, эта женщина в поношенной одежде и с глазами неправильного цвета. Глаза должны быть изумрудными, а не карими, с примесью зеленоватого оттенка мха. Нос у нее, может, чуть тоньше, чем у кузины. Подбородок сильнее, упрямее, губы чуть полнее. Но эти отличия нужно выискивать. Приглядываться. Если бы Тео не знал Лариссу Уитни очень хорошо, он был бы уверен, что это она сидит перед зеркалом.