Жена напоказ-2
Шрифт:
– Да ну? – прищурился недоверчиво.
Лабьет толкнул его в бедро лбом так, что он даже слегка покачнулся. Но сохранил невозмутимый вид, явно послав напарнику безмолвное ругательство.
– Не укушу, не бойтесь, – добавила я.
С той же ехидной ухмылкой на безупречном лице герцог уверенно подхватил мою руку и надел кольцо на палец так ловко, словно проделывал такое уже не в первый раз. И, будто этого было мало, вдруг склонился и коснулся тыльной стороны моей ладони губами. От мурашек, что пробежали по коже, волоски на предплечье тут же предательски приподнялись.
– Вам идёт, – шепнул он так проникновенно, что я страдальчески подняла глаза к небу.
А кого винить? Сама согласилась на эту пытку! Сердце колотилось в груди, слегка стеснённой жёстким корсетом, и, кажется, распевало какую-то глупую песню. Хоть разум, обидчиво нахохлившись, продолжал твердить, что это всё формальность и мне пора к заклятийнику. Вот прямо завтра нужно поискать другого!
Когда его светлость наконец отпустил меня, мы замерли друг напротив друга в некоторой неловкости. Я невольно опустила взгляд на его небрежно – слишком небрежно! – повязанный платок. И на небольшую прореху по шву фрака на плече.
– Так что же с вами всё-таки случилось? Вы так торопились сюда, что на полном ходу выпали из кареты?
Я подхватила концы платка и принялась за весьма сложный, но красивый узел. За время замужества научилась: Эдгару было приятно такое внимание.
Ренельду, наверное, тоже: он покорно приподнял подбородок, поглядывая на меня сверху вниз.
– Скажем так, это результат воспитательных мер, которые мне пришлось применить к брату.
Да что же это такое! Они снова поругались? В список срочных дел я мысленно добавила разговор с Ксавье. Придётся как-то всё это ему объяснить. Может, после этого он хоть немного успокоится?
– Он жив, надеюсь?
– Жив и умиротворён. По крайней мере, до того момента, как проснётся.
Я вздохнула, заканчивая с платком. Осторожно заправила его концы под ворот жилета и качнулась назад, оценивая результат своих трудов.
– Раз уж вы здесь… Можете поговорить с Ивлиной. Сегодня утром месье Орм очень ей помог. Отыскал причину того, почему она толком не шла на поправку даже после снадобий. Вам стоит взглянуть! Может, это поможет отыскать этого Рауля Донжона. А пока вы с ней разговариваете, я могу отдать ваш фрак служанке – она зашьёт. Очень умелая!
– Думаю, ничего страшного… – начал было герцог.
Но я уже взялась за лацканы и потянула фрак с его плеч вниз. И только потом меня догнала мысль: что я вообще делаю?! Ах, да! Раздеваю месье дознавателя на собственной террасе! А пах он совершенно потрясающе: по-мужски резковато, с лёгкой примесью пыли, осевшей на тёплой коже, и какого-то дорогого лосьона, которым, наверное, сбрызнулся после умывания.
Его светлость высвободился из рукавов, продолжая внимательно оглядывать моё лицо. Кажется, он стал чуть ближе? А я замерла с его фраком в одной руке, совершенно теряясь, что делать или говорить дальше…
Но что-то же делать надо! А герцог словно бы нарочно ждал именно моего шага.
Я так и чувствовала, как внутри растёт невыносимое напряжение. Меня будто толкают в спину: ну, давай же! Коснись его! Заройся пальцами в тёмные волосы и прижмись к его губам своими. К сожалению, я ещё очень хорошо помнила, каковы они на вкус, какими они могут быть мягкими и настойчивыми. Только сейчас эти воспоминания вдруг усилились до такой остроты, словно Ренельд де Ламьер только что меня целовал, отстранился – и я понимаю, что мне мало. Мало! Но всё закончилось. Пальцы ещё комкают рубашку на его груди, а губы холодит лёгкий ветерок, пробежавший по террасе.
Но одна поблажка этим позывам женского организма – и моё положение может стать ещё плачевнее. Ведь ничего нельзя придумать хуже, чем вешаться на шею мужчине! Особенно такому, как месье дознаватель.
Я чуть наклонилась вперёд, и герцог сразу подался мне навстречу. Вот, значит, как! Похоже, он вовсе не прочь взять то, что предлагают. А как же наш договор?!
Я выждала ещё немного, ощущая, как меня касается тепло кожи герцога, но в тот миг, когда пересеклось наше дыхание, качнулась вбок и взяла со столика колокольчик. Позвонила в него, и за приоткрытой в гостиную дверью сразу послышались шаги.
Лабьет угрожающе заурчал, сделал круг по площадке, едва не снеся кресло; на столике звякнула посуда от его топота. Казалось, он просто невероятно раздосадован и даже бьёт себя шипастым хвостом по бокам.
– Надеюсь, подобные игры вы не станете повторять, когда мы поженимся, – чуть хрипло проговорил Ренельд, поправляя безупречно повязанный платок.
– Игры?! – невинно переспросила я. – Мне вот сейчас вообще не до игр. Особенно с вами. Я не знаю, что вы там себе придумали, ваша светлость!
Похоже, месье охочий-до-поцелуев дознаватель в очередной раз со вкусом почесал своё эго. А я тут, между прочим, с заклятием борюсь! Знал бы он, как это тяжело, когда разум и собственное тело вступают в нешуточную борьбу. Но до свадьбы я от этой пакости избавиться должна… Иначе спокойная фиктивная супружеская жизнь превратится для меня в сущий кошмар.
– Мадам? – раздалось позади после деликатного покашливания.
Я повернулась к служанке и протянула ей фрак.
– Пожалуйста, передай Лоизе. Пусть зашьёт как можно скорее. И пусть мадам Хибоу велит накрывать к ужину.
– Я не останусь, благодарю, – тут же резко ответил герцог. – Поговорю с мадемуазель дю Пойр и сразу поеду назад. У меня там… Ксавье в лёгком заточении. Возможно, он уже протрезвел.
– Вы боитесь за брата или что я вас отравлю? – Отчего-то его очередной отказ остаться на ужин даже слегка меня задел. На месте повара я точно обиделась бы. – А может, моё лицо портит вам аппетит?
Лабьет страстно потёрся боком о мою ногу, словно бы убеждая, что это совсем не так и я вообще должна простить его дурака-напарника за все эти слова.