Жена неверного ректора Полицейской академии
Шрифт:
Это был охотник с собакой, высеченный из беловатого холодного материала, словно светящегося изнутри слабым синим светом.
Редкий алмазный кристалл был у меня в кармане!
Между прочим, танцую я очень даже неплохо, и даже будучи в теле Бьянки могла изобразить что-то приличное.
Не валить этажерку, это уж точно!
Но зачем, если это была великолепная возможность стащить необходимый мне материал?
А Лианс был настолько отвращен моими дикими телодвижениями, что даже не заметил, как я свистнула охотника прямо
То ли еще будет, полиционер фигов!
Оставался лишь один ингредиент — перо серены.
За ним мне нужно отправляться в Квартал Теней. Но для этого надо подгадать время.
Увы, в последующие дни это сделать не получалось.
Преподаватели словно взбесились, нагружая меня кучей дополнительных и порой невыполнимых заданий.
Я могла бы на них забить, но до жути не хотелось снова позориться. Я делала все, как положено.
Похоже, муженек отдал им приказ заморить меня до смерти!
Особо усердствовал тренер по силовой подготовке, офицер Аэрон Хартвинг. В то время, когда остальные управлялись со шпагами и мечами, и выполняли различные упражнения, этот мучитель заставлял меня бегать.
Вернее, не так.
Не просто бегать, а БЕГАТЬ.
У него это называлось «развивать выносливость».
Так и говорил:
— Итак, охламоны, сегодня будем делать упражнение «Танец ветра». Нужно будет сконцентрироваться и прислушиваться к воздуху, улавливая его малейшие вибрации. Упражнение выполняют все, кроме Бьянки Рэтборн. Она не сможет выполнить его, пока не разовьет в себе выносливость. Курсантка Рэтборн, сто кругов вокруг плаца по часовой стрелке, и сто пятьдесят против часовой! Пошла! Ну, что ты встала, как корова? Бегом, я сказал! Бегом!
И я срывалась в бег под ехидное хихиканье и шуточки остальных, включая моих братца с сестрицей.
Пока сокурсники прохлаждались на специальной площадке, якобы «прислушиваясь к вибрациям», я наматывала бесконечные круги.
Благо, хоть форму удалось достать свободную, а не то убожество, что тогда притащила Розамунда.
Правда, это слабо утешало. Я приходила с занятий в дом Лианса, потная и красная, как помидор, без сил валилась на кровать. Чуть передохнув, приступала к домашке.
Такое «развитие выносливости» для человека с фигурой Бьянки смерти было подобно. Дураку ясно, что нагрузку надо наращивать постепенно.
Правда, это дураку было ясно, а вот тренеру Хартвингу — нет.
Другие занятия тоже давались мне тяжело.
Например, на интеллектуальных искусствах преподавательница, словно нарочно, начала задавать сложнейшие задачи, которые, мне кажется, даже самые именитые математики решили бы с трудом. А, может, и вовсе не решили.
Между прочим, я смотрела тетрадь Бьянки — до этого ей такой сложный материал не задавали. Она с ними справиться не могла, а вот я бы вполне даже решала.
Но преподша, старая и сморщенная, как печеное яблоко, офицер Лопена Примордиал,
Разумеется, ни популярности, ни баллов в общем табеле мне это не прибавляло. Но, по крайней мере, я не давала лишнего повода для насмешек — и то хлеб.
Самым человечным преподавателем оказался профессор по воплощениям де Ламонтуан — кудрявый мужчина со смуглой кожей.
По иронии судьбы, для меня его предмет был бесполезен — ведь магического воплощения у меня не было. Но зато, когда я задавала этому внимательному мужчине с живыми черными глазами свои вопросы, он отвечал на них без обычного для местных офицеров высокомерия.
На сегодняшнем занятии Ламонтуан велел курсантам перевоплотиться и помедитировать в этом состоянии, ощутить в себе токи силы и попытаться ее контролировать.
Воплощение, учил Ламонтуан, это состояние, в котором ты можешь повелевать чистой магией. Но оно и таит в себе опасность, так как переводит в более дикое, первобытное состояние, будучи в котором необходимо учиться контролю.
Я при всем желании выполнить это задание не могла — воплощения у Бьянки не было, в первую очередь за это она и подвергалась всеобщим нападкам.
Зато наблюдать за остальными курсантами, открывающими свои сущности было довольно интересно. И даже немного не по себе.
Обычно при воплощении человека окутывал свет — синий, зеленый, красный или любой другой в зависимости от его воплощения.
Затем он немного поднимался, как бы парил над землёй. И в вихре и в свете менял свой облик, прическу и одежду — самые яркие черты воплощения явственно проступали в нем.
Например, у Розамунды в ее воплощении Гипнотизера появлялся розовый плащ и посох, увитый цветами. Древко состояло из чередующихся по спирали розово-белых линий.
Пастушка хренова!
Стоило только посмотреть на этот посох, которым она вертела, как копьем — все, пиши пропало. Она гипнотизировала тебя всумерть.
У сестры Антонии воплощением была гарпия — черная полуженщина-полуптица с огромными темными крыльями и перьями, торчащими из головы в виде короны.
Брат Дориан обращался в большущего косматого и волосатого йети.
По правде сказать, воплощения брата и сестры Кастро выглядели не особо добродушными, если не сказать наоборот.
Присутствовали тут и вампир, и кицунэ, и русалка, и минотавр, и баньши.
Было достаточно жутковато находиться в этой большой круглой аудитории с большими стеклами, рядом со всеми этими сильными магически одаренными существами.
Особенно, учитывая то, как они все ко мне относились.
Знакомая девица, приятельница Мунды и Антонии, Роналис, которая превращалась в баньши, незаметно подлетела ко мне и что есть мочи завизжала в ухо.