Жена офицера
Шрифт:
— Да ну тебя! — краснея, засмущалась та, взяла тазик и пошла набирать воду.
Надя с улыбкой смотрела ей вслед.
— Чертовски красивая! — с восхищением произнесла рядом стоящая женщина.
Настя, стоя под душем, прикрыв глаза, наслаждалась. Она не видела, что все женщины невольно поглядывали в ее сторону, любуясь юной красавицей.
Когда возвращались домой в автобусе, Надя вновь завела разговор про конкурс красоты.
— Настюша, — прижимаясь к ней, прошептала она, — тебе обязательно надо ехать на конкурс красоты. Ты обязательно выиграешь! Недавно у нас
Настя посмотрела на подругу. Та уловила в ее глазах смешок.
— Что, не веришь? Вот когда приедешь учиться, я покажу тебе победительницу. Сравнения нет, ты намного красивее. А насчет конкурса подумай. Ты ведь ничего не теряешь.
— Надя, помолчи.
— Настенька, если принять участие в конкурсе красоты, вся жизнь у тебя изменится! Она станет как…
Надя замолчала, обдумывая, какие бы слова подобрать, чтобы подруга поняла, какая жизнь ждет ее после конкурса, но Настя опередила ее:
— Как у Золушки… — смеясь, произнесла она.
Надя с укором посмотрела на нее.
— Ты на своей ферме окончательно превратилась в доярку, которая дальше коровьего вымени ничего не видит. Ты пошире открой глаза, оглянись вокруг: Жизнь бьет ключом, а ты…
— Может, хватит? — недовольно спросила Настя. Ей стало обидно, что лучшая подруга не может понять, что для нее самое главное поднять на ноги больную мать. Но подруга продолжала:
— Боже мой, до чего же ты глупая! Видно, Бог ошибся, когда тебе эту красоту давал. Мне бы твое, я бы…
Она не договорила, возле них остановилась пожилая женщина. Без слов встали, уступили место.
Через несколько дней Надя уехала в Москву, и потекли однообразные дни. С раннего утра, когда еще солнце не озаряло землю, Настя спешила на работу и возвращалась, когда солнце уже давно было за горизонтом, уступив свое место луне, чтобы та освещала ей дорогу. Настя не забыла разговор с подругой о конкурсе красоты и все чаще стала разглядывать себя в зеркало. Однажды она заметила на себе грустный взгляд матери и спросила:
— Мама, а я правда красивая?
— Да, доченька, ты очень красивая. Вот только боюсь я за твою красоту. Женская красота, она как приманка. Слишком много любопытных глаз. Кто с доброй душой посмотрит, а кто и… — мать, не договорив, замолчала. Ее глаза потускнели.
Настя подсела к ней, обняв, прошептала:
— За меня не волнуйся, в обиду я себя не дам. Моя красота будет принадлежать только одному человеку, которого я полюблю.
— Одной твоей любви, доченька, не достаточно. Надо, чтобы и он тебя полюбил.
— Он первый полюбит меня.
Вечером, когда легли спать, Настя перебралась к матери, прижалась к ней.
— Пожалуйста, ты только не сердись! Расскажи про моего отца.
Елена Николаевна вздрогнула, чем-то холодным кольнуло в сердце. Она закрыла глаза. Настя ждала, но мать молчала.
— Мама, ну почему молчишь? Почему мне не хочешь сказать правду?
— Я тебе давно сказала, что он умер! И больше не спрашивай.
— Пусть он умер, но расскажи, какой он был, когда ты встретилась с ним.
Но
— Я знаю, почему ты молчишь. Тебе не хочется о нем вспоминать, но я хочу знать правду. Ты слышишь?
— Если тебе доставляет удовольствие мучить меня, продолжай.
— Хорошо, про отца молчу, раз он умер, пусть так и будет. У меня к тебе еще один вопрос…
— Может, хватит?
— Нет, не хватит, — спокойно, но твердо ответила Настя. — Я хочу знать, есть ли у меня дедушка, бабушка. Может, и они тоже умерли?
Приподнявшись с постели, мать посмотрела на дочь. От ее взгляда Насте стало не по себе.
— Да, они тоже умерли! — глухим голосом ответила Елена Николаевна. — Что тебя еще интересует?
Настя увидела, как по щекам матери потекли крупные слезы, поняла, что ей больно от вопросов, и тихо произнесла:
— Прости…
Наступили теплые весенние дни. Рано стало светать, и Насте было уже легче ходить на работу. Однажды, подоив коров, Настя собралась идти домой, но ее остановила Фрося, тоже доярка.
— Настя, ты что, уходишь?
— Пойду домой, посмотрю, как там мама.
— Валентина Петровна сказала, что сейчас приедет председатель и чтобы никто не уходил. Пошли, уже все собрались в комнате отдыха.
В ожидании приезда председателя Малыхина доярки сидели в комнате отдыха. Одна из них, полная женщина с добродушным лицом, весело окинув взглядом подруг, громко произнесла:
— Тихо, бабоньки! Я вам сейчас анекдот расскажу. Мне вчера соседка рассказала. Снесла курица яйцо, весом аж пять кило. Прибежали ученые и спрашивают у курочки: «Расскажи, милая, как ты умудрилась такое крупное яйцо снести?» А курица им в ответ: «Не могу, семейная тайна!» Стали ученые к ее совести призывать, мол, смотри, страна в бедственном положении, открой тайну и мы всю страну такими яйцами закидаем. Но курочка молчит. Тогда один щупленький ученый вопросик курочке подкинул: «Скажите, пожалуйста, а какие у вас планы в будущем по части яйца?» Та ему в ответ: «Снести яйцо в семь кило!» Ученые пошли к петуху в надежде у него выпытать секрет. Петух тоже ни в какую, мол, семейная тайна! А щупленький ученый вновь вопросик подкинул: «Уважаемый петух, а какие у вас с курочкой в перспективе планы насчет яйца? Покрупнее будет или на этом вы и остановитесь?» Тот опять за свое: «Семейная тайна!» Щупленький ученый взял и подковырнул: «Твоя ненагладная курочка нам по секрету сказала, что в будущем она планирует на семь кило!» Петух хмуро посмотрел на щупленького ученого и выпятил грудь: «Вот отобью у страуса яйца и посмотрю, как моя дура на семь кило потянет!»
Доярки покатились со смеху.
— Бабоньки, вот бы нам такого страуса, а то истощали наши петушата, — сквозь смех произнесла одна из них,
— Ты, Катерина, наших мужиков не трогай! — раздался голос Фроси. — Сказывают, что их в Красную книгу заносят. Вон, погляди на нашего мужичка! — она показала рукой на скотника Федора, мирно дремавшего в углу. — Срамота, а не мужик!
Тот, открыв глаза, огрызнулся:
— Ты лучше на себя посмотри, корова!
Фрося вскочила с места, выпятив мощную грудь, подошла к нему.