Жена охотника
Шрифт:
Аннабель посмотрела на охотника. У него было крупное лицо с мощным волевым подбородком. Нос с горбинкой. Темные глаза и волосы, цвета воронова крыла. Многие в городке считали Леруа Ранкура очень красивым мужчиной. Аннабель думала, что это навязанное самим Ранкуром восприятие, и все же он был не столь плох. По крайней мере по сравнению с бедностью и перспективой обслуживать весь город Ранкур явно выигрывал. Он был уважаем. Даже любим. Охотничий промысел приносил ему достаточно денег. Плюс, Ранкур владел доходным домом, квартиры которого вносили немалую лепту в его бюджет.
Итак, решение
– Ранкур...Леруа, я буду твоей женой.
Мужчина улыбнулся.
– Вот умничка.
Аннабель опустила голову и закрыла глаза. Перед ней пронеслись и исчезли во тьме все ее мечты.
Часть II И пришло ...чудовище
1
По коридорам замка гулял сквозняк. Штукатурка лезла с отсыревших стен. Последним теплым уголком в этом проклятом месте был маленький очаг черной кухни, возле которого сидело, сгорбившись, существо. Издали, фигуру еще можно было принять за человеческую. Две ноги. Две руки. Согнутая спина. Но, подойдя ближе, любой человек вздрогнул бы от ужаса.
К слабому огоньку протягивались через чур длинные, покрытые шерстью руки, пальцы которых увенчивались острыми когтями. Ноги были мощными, с лохматыми ступнями. Что же до головы- это была не человеческая голова. И мало какой цирк видел маску подобного уродства. Высокий лоб. Широкий нос. Тонкая линия рта, с высовывающимися над нижней губой клыками. Шерсть, покрывающая почти все лицо.
И, между тем, это существо все же было человеческого рода. Его звали Эдуард Лазаре. Сын богатого торговца шелком.
Очередной порыв ветра, ворвавшегося на кухню, чуть было не загасил огонек очага. Эдуард поежился, плотнее укутался в проеденный молью плед, свисавший с его плеч. В этот вечер на ужин были волчьи потроха. То немногое, что осталось от последней охоты. Помешав вонючее вязкое варево ложкой, Эдуард поморщился. Куда делись те чудесные времена, когда ужин накрывали минимум из десяти блюд, а он мог позволить себе воротить нос от каждого?
– Ну хоть вы добавите капельку уюта в сегодняшней вечер, Госпожа Герранд,- сказал Эдуард старому ржавому чайнику, так же висевшему над огнем.
Дурную привычку разговаривать с вещами Эдуард приобрел давно. Примерно после того, как из замка сбежал последний слуга.
Сначала Эдуард делал это с сарказмом. Назвал чайник в честь чопорной иноземки- экономки, обожавшей чайный напиток и, уходя, назвавшей Эдуарда чудовищем большим внутри, чем он был снаружи. Часы Эдуард звал Рудольфом - в знак презрения к помешанному на пунктуальности лакею. Подсвечник был господином Шерми- его учителем музыки. Все женщины, спавшие с сем музыкантом, жаловались, что выгорает он быстрее дешевой свечи. Писуар носил имя самого любимого слуги- господина Дувера. Учителя высших наук, некогда нанятого папочкой.
Оставшись один, Эдуард злобился и рычал на вещи, вымещая на них весь свой гнев и фрустрацию последних лет. Но чуть позже, когда одиночество стало проникать в кровь, Эдуарду начало казаться, что вещи отвечают ему. Глубоко в сознании, он понимал, что это сдается и сходит с ума его бедный мозг. Но замок был такой огромный, в нем было столько комнат, коридоров, залов... И во всем этом Эдуард был абсолютно один.
Чтобы спастись, Эдуард сделал то, о чем раньше ему было смешно даже думать. Он принялся за книги.
Отец, сам не имевший хорошего образования, всегда старался пустить своим партнерам как можно больше пыли в глаза. Хорошая же библиотека, по его мнению, была фасадом благополучной, интеллигентной семьи. Поэтому отец активно покупал книги. Старые и самые модные. Хорошие и плохие. Труды философов и советы по садоводству. Все это было не важно. Главное - чтобы на полках стояли книжные корешки, а деловые партнеры отца, зайдя в библиотеку на стаканчик бренди, могли удивиться количеству томов.
Эдуард, будучи мальчишкой и юношей, книги презирал. Еще бы: вокруг было столько всего более интересного. Игры в прятки и кораблики в лужах. Стрельба из лука и бои на мечах. Чуть позже: карты, вино и девушки.
Теперь же, оставшись один, Эдуард не имел иного выбора, кроме как развивать свой мозг, дабы не сойти с ума.
Он прочел почти все книги библиотеки. Некоторые - не один раз. И на время ему даже удалось увлечься ими. Но такое решение проблемы не было перманентным.
Даже самая интересная книга становится блеклой, когда тебе абсолютно не с кем ее обсудить. И Эдуард вернулся к своим верным вещам. Конечно, он всегда делал вид что лишь шутит, когда разговаривает с ними, но часть его знала, что вещи- его единственные оставшиеся друзья. Другая часть понимала- он медленно и верно сходит с ума.
Сегодня в госпоже Герранд был заварен травяной чай. Напиток, травы для которого Эдуард собственноручно собрал в лесу. Это была последняя радость одинокого существа из полуразвалившегося замка.
Госпожа Герранд издала гудок, и Эдуард снял чайник с огня.
– Чтобы я без вас делал,- улыбнулся он.
Варево в кастрюле тоже начинало закипать, разнося по кухне свой отвратительный запах.
Конечно, Эдуарду стоило отправиться на новую охоту... Но последние несколько недель он чувствовал себя хуже обычного. Кашель, слабость, головокружения. Зима тяжело давалась ему. Возможно, у него даже был жар. Эдуард точно не знал и не хотел знать. Если он умрет, то пусть все будет быстро. Если выживет-то... Что делать дальше Эдуард не знал. Все последние годы он все больше и больше дичал. Не причесывал шерсть. Одевался в одежду лишь зимой, чтобы было теплее. Перестал брать на охоту винтовку и начал делать это как зверь, а не как человек. Возможно, еще год- два, и в замке появится настоящее чудовище. Зверь, ничем не отличающийся от других зверей. Так что даже смерть была бы предпочтительней. Но Эдуард боялся ее. Он даже не мог сам наложить на себя руки. Мерзкий слабак.
Эдуард налил себе чашку травяного чая.
– За вас, госпожа Герранд!- салютовал он чайнику.
И в этот момент до звериных ушей донесся странный звук. Будто отголосок женского смеха. Раскатистый, мелодичный, звонкий женский смех. Откуда он в этом проклятом доме?
Эдуард отхлебнул чая и прикрыл глаза. Похоже, его накрывали новой волной безумия.
2
Следующие несколько дней Эдуард провел с нарастающим ощущением того, что в замке он не один.
Ему чудились шаги. Человеческие голоса. Все тот же звонкий женский смех.