Жена Президента

Кострова Валентина Викторовна

– Ты ревнуешь? – подрывается с места, встает. Подбирает разбросанные вещи, небрежно все кидает на ближайшее кресло в спальне.

– Ты не ответил, - не отстаю от Игоря, сама встаю с кровати.

Он закрывается, как ракушка, сразу же окуная меня в холод и сдержанность своих чувств. Эйфория близости проходит, уступая место отчужденности с его стороны. Становится обидно, прикусываю губу, ощущая во рту сухость с привкусом горечи. Часто моргаю, чтобы не расплакаться. Отстраненно наблюдаю за Игорем. Он не стесняется своей наготы, его тело

по сей день вызывает обильное у меня слюноотделение, а восторженные комментарии женского населения России в Инстаграмме желают всем депутатом выглядеть, как действующий президент.

Игорь уходит в ванную, это выглядит, как побег от разговора. Услышав, как включилась вода, возвращаюсь обратно в кровать, ложусь на нее и смотрю невидящим взглядом перед собою. Разговоры с ним морально выматывают, тяжело разговаривать самим собой, пытаясь пробиться через стену уравновешенности, хладнокровия и показного равнодушия. Я верила и верю по сей день, что в глубине души Игорь все же сдерживает свои эмоции, иначе не было внезапных вспышек агрессии, гнева, ревности, он просто их глушил в себе еще на стадии зарождения.

Появляется. Мокрый, в полотенце, идет сразу в гардеробную. Выходит, уже полностью одетый в светлые брюки в футболку-поло.

– Куда ты?

– Я поработаю.

– Но…

– Разговор окончен, - чеканит каждое слово, предупреждающе на меня смотрит, когда я встаю с кровати. Открываю и закрываю рот, как выброшенная на берег рыба, перед этим оглушенная ударом. Уходит, оставляет меня одну.

***

Иногда я сбегала из своей благополучной жизни. Одевалась как все и бродила по городу, гуляла по туристическим местам, бродила под кремлевскими стенами, слушая со всех сторон иностранную речь, перемешанную с русской.

Если Игорь узнает об этих вылазках, не знаю, что он сделает. Наверное, как минимум, всех из службы безопасности уволит, как максимум – запрет меня дома.

Но я с головой дружу, приключений на свою задницу не ищу, со мною всегда незримо за спиной Денис. Да, без него я и не гуляла бы. Он не мелькал перед глазами своей широкой спиной, но знала, что рядом. Денис давал мне иллюзию свободы.

– Таня? – за мой столик в популярном «Старбакс» на Арбате садится мужчина. Я улыбаюсь, киваю Денису, что все нормально.

– Привет, - выдавливаю из себя. Странная штука жизнь. Сталкивает с человеком в самых неожиданных местах.

– Я в шоке! Не думал, что тебя можно запросто встретить в обычных кафешках. Ностальгия? – карие глаза с интересом рассматривают меня вблизи. – Ты с каждым годом все красивее и красивее. Забавно, что спустя столько лет, я до сих помню эти искры в твоих голубых глазах. Ты счастлива? – сжимает стакан с надписью: «Улыбаетесь». Кручу свою большую чашку.

– Да. Счастлива. Счастье ведь имеет разные формы, я счастлива в одной из них. А ты? Спустя столько лет рассмотрел в Мари свою судьбу?

– Между нами нет любви, Таня. Я живу с Мари,

потому что живу. Я счастлив в одной из множества форм счастья. У меня складывается впечатление, что о Мари ты знала еще до того, как тебя с нею познакомили. Откуда?

– Когда ты улетел, я как-то шла в кафе, чтобы позвонить тебе по скайпу. Столкнулась с Игорем, он предложил позвонить у него дома, не платить деньги за интернет. Перед этим мы дошли до МИДа, где встретили твоего отца. Он и сказал, что возможно сбудется его мечта, породнится с другом. Как видишь, мечта твоего отца сбывается, ты женишься на Мари.

– И, наверное, с того дня ты сблизилась с Игорем? – голос Лешки глухой, хриплый. Я смотрю на его напряженное лицо, воспоминаю тот самый вечер, когда меня швырнуло эмоциями в объятия Игоря.

– Ты любишь его? – карие глаза мечутся по моему лицу, высматривают что-то для себя.

– Я люблю его, Леш. Полюбила.

– Неправда, – качает головой. – Ты лжешь. Его невозможно любить. Он же как глыба льда, ни тепла, ни доброго слова! – осторожно берет мои руки, пытаюсь выдернуть их, но удерживает.

– Таня, - вздыхает. От его проникновенного взгляда хочется поплыть, от его вот этих нежных прикосновений к моим пальцам по телу пробегается волна дрожи.

– Я люблю тебя.

– Леш… - выдергиваю все же свои пальцы из его рук, заправляю волосы за ухо. – Давай без мыльной оперы.

– Таня, ты стала… другой. Сухой какой-то! Я говорю тебе, что люблю, а ты про какую-то оперу! Это точно влияние Игоря. Ты стала такой же, как он.

– Леш, я - замужем! Замужем, не за сапожником, а за… И потом, я, действительно, его люблю. Это сложно объяснить, но рядом с ним я в гармонии с собой, - улыбаюсь. Улыбаюсь как можно счастливее и увереннее, но Лешка качает головой.

– Ты пытаешься убедить меня? А чего у самой глаза на мокром месте и смотрят с тоской? Это счастье такое? Любовь? – нагибается ко мне. Он так близко, что я чувствую его запах.

– Ты пахнешь все так же… - шепчу ему, смотря в серьезные карие глаза. – Леш, нельзя. Все в прошлом. Я с Игорем, ты с Мари. Надо двигаться вперед.

– И быть несчастливым? Тань, ты себя слышишь? Ты кого хочешь убедить? Меня? Меня не надо, я все понимаю по твоим глазам. Можешь убеждать сколько душе угодно, но счастливой я тебя не вижу. Рядом со мною твои глаза искрились, а сейчас смотрят загнанным зверьком. Он тебя бьет?

– Нет! – махнула рукой, отвернувшись от пытливых карих глаз. – Просто с ним всегда сложно в моральном плане. Он похож на энергетического вампира, все забирает, почти ничего не отдает взамен.

– Я не понимаю, как ты с ним столько лет прожила…

– Молча, - усмехаюсь, встречаясь вновь с Лешкой взглядами. – Его почти не бывает дома. Он как моряк или космонавт, дома набегами. Поэтому мы с ним столько лет вместе и даже умудрились родить двоих детей. Может будь он чаще дома, была бы многодетной матерью, - кручу чашку.