Жена в придачу, или самый главный приз

Но, отец! — выдохнула я, слишком шокированная, чтобы подобрать подходящие слова. — Ты не можешь так поступать!

Драгор Саагар — нынешний глава гильдии магов, сильнейший маг империи, а по совместительству мой дражайший и до сего момента любимый папочка жестом велел замолчать.

— Победитель не только займет мое место, возглавив гильдию, но и получит в придачу неоценимое, величайшее сокровище, — громогласно повторил он, обведя присутствующих пробирающим до дрожи взглядом. — Фелицию Саагар в жены!

С

тем, что Фелиция Саагар — величайшее, неоценимое сокровище, поспорили бы очень многие, в числе которых была и я сама. Но никто не то, что возразить, даже взглядом выразить несогласие не посмел! А кому захочется связываться с магом, чья сила превосходит силу всех присутствующих вместе взятых?

Драгор Саагар не просто так получил прозвище Драгора Непобедимого. Он в одиночку положил целый полк, смеющий угрожать нашей великой империи, расправился с несколькими подпольными гильдиями и в честном поединке одержал верх над Грэхом Кваро, являющимся предыдущим главой гильдии.

Папа давно хотел выдать меня замуж и, вознеся благодарность Всевышнему, наконец, вздохнуть спокойно. Он орал, умолял, угрожал, шел на шантаж — использовал все методы воздействия на отбившуюся от рук дочь, но подобной подлости я от него не ожидала.

Это же надо, меня — родное дитя обещать как приз магических игр! Да это оскорбительно, в конце концов!

Судя по виду, отец ничего оскорбительного в этом не видел и был крайне доволен собственной смекалкой. Магические игры проводились ежегодно, и лишь раз в пятьдесят лет они были особенными — теми, где победитель возглавлял гильдию. Но за всю историю игр не бывало случая, чтобы в придачу к главному призу действующий глава обещал руку собственной дочери.

— Папа! — снова попыталась возмутиться я.

— Молчать! — рыкнул он, и за окном средь ясного дня блеснула молния.

— Но…

— Цыц, я сказал!

На улице что-то затрещало и упало: видимо, растущий у входа дуб.

Жаль. Красивое было деревце…

Папа в гневе страшен. И не в гневе, в общем-то, тоже.

Вокруг Драгора Непобедимого взметнулось пламя, и все согильдийцы благоразумно попятились назад. Те, кому повезло находиться не в центре, бочком и по стеночке принялись пробираться к выходу.

— Стоять! — адресовалось несчастным, мгновенно замершим в нелепых позах.

Снова обведя присутствующих пробирающим, подчеркивающим важность происходящего взглядом, Драгор Непобедимый подытожил:

— Заявление на участие подать Руте в течение недели. Все!

Это самое «Все!» стало ветром, буквально сдувшим магов из зала.

Как только за последним из них захлопнулась дверь, папа рухнул в кресло и устало отер лоб. Старость — не радость, и хотя на людях он по-прежнему держался бодрячком, я знала, насколько ему тяжело. Шутка ли, столько лет занимать пост главы, да еще и фактически в одиночку поддерживать магическую защиту всей столицы?

Не сделай он сегодня такого заявления, я бы, как всегда, уселась рядом, положила его голову к себе на колени, перебрала седые волосы и успокоила. Но сейчас я была слишком зла, чтобы жалеть папу, так бессовестно меня предавшего!

— Знаешь, как это называется?! — больше не сдерживаясь, обрушилась я на него и тут же замолчала, в очередной раз силясь подобрать выражения без использования ругательств.

В последний раз, когда я позволила себе браниться при папе, он наложил на мой язык заклинание жгучего перца. В прямом смысле приправленное огненной магией, оно стало настоящим мучением на целых два дня, так что тот урок я усвоила хорошо. И больше не ругалась. В присутствии папочки, разумеется.

— Я категорически против! — не сдержав порыва, я грозно топнула ногой, и стук каблука о пол набатом прозвучал среди воцарившейся в зале тишины. — Ты хоть подумал, что будет, если победителем, например, Шейр окажется?!

Собственное воображение заставило содрогнуться, услужливо нарисовав картину, где мы с дряхлым, пропахшим нафталином старикашкой, рука об руку стоим в храме. А потом он тянется ко мне сухонькими тонкими ручками, подслеповато морщится, вынуждает наклониться к нему поближе и складывает для поцелуя бескровные ниточки губ…

От охватившего меня ужаса я даже плечами передернула. Впрочем, это я, конечно, погорячилась. В Шейре магии ни на грош, так что победа в любом случае не светит. И все-таки…

— Победу одержит Трэй, — ничуть не смущенный моим вопросом, произнес папа. — Он самый достойный кандидат, как на пост главы, так и на роль твоего мужа. А если откажешься выходить замуж, сама знаешь, что тебя ждет. Устав игр непреклонен, а слово главы — закон. Нарушишь его, и будешь с позором изгнана из гильдии, после чего ни один заказчик, ни один работодатель в твою сторону не посмотрит.

— Ты этого не сделаешь, — не веря собственным ушам, усомнилась я.

— Это сделают согильдийцы, — устало выдохнул отец. — Фелиция, все мои действия направлены лишь тебе во благо. Я уже немолод, а тебе нужна надежная опора и защита. Как еще мне заставить тебя выйти замуж? Ты ведь всем женихам отказала. Всем!

Да потому что не хочу я замуж! Не хочу! Не для того столько времени потратила на оттачивание навыков и зубрежку сложных магических формул. С самого детства мечтала стать первоклассным боевым магом, брать сложные заказы…прославиться, в конце концов! И, к слову, имела к этому все предрасположенности, включая прекрасную, понятно кем обеспеченную наследственность. А теперь что, все магрысе под хвост только из-за родительской прихоти?

Злости не хватает!

Неожиданно папа поднялся с места, приблизился и хотел коснуться моего лица, но я отпрянула. Слишком неуместно сейчас с его стороны проявление нежности!

Он вздохнул:

— Фелиция, ты прекрасная молодая девушка, и любой маг будет счастлив на тебе жениться.

Я фыркнула. Папа снова вздохнул.

Ну да, все вот прям сидят и мечтают, как бы жениться на той, кто получше всякого мужчины управляется с клинками, носит брюки и дни на пролет проводит в тренировочном зале.