Женевский обман
Шрифт:
— A-а, значит, они все-таки позвали тебя! — радостно воскликнул он.
— Я так и знала! — обиженно сказала Аллегра. — С кем ты говорил? И что им сказал?
— ОБОПу понадобился специалист по античности. Они позвонили в университет. Университет направил их ко мне. А я сказал им, что вышел на пенсию, и вместо себя порекомендовал тебя.
— Они тебе сказали, чего хотят?
— Конечно, нет. Это же ОБОП. Они никому ничего не раскрывают. — Он вдруг задумчиво насупился. — Я думал, ты будешь рада. А что, какая-то проблема?
Вдохнув поглубже, Аллегра
— Так, значит, мертвец в Пантеоне — это…
— Брат-близнец Аннибале Ардженто Джио.
— Merda [7] , — выругался профессор, пожалуй, впервые за все время, что Аллегра знала его. — Вот они теперь будут упиваться!..
7
Дерьмо ( ит.).
Это «они» относилось к средствам массовой информации, столь презираемым профессором с тех пор, как несколько лет назад один проныра репортер втянул его в неприятную историю с поддельной этрусской вазой. Он презрительно махнул рукой в сторону стоявшего в углу телевизора, словно пытаясь отгородиться от этого предмета, который давно уже исключил из своей жизни.
— Я полдня ломала голову над тем, нет ли еще какой связи между этими двумя убийствами и другими полотнами Караваджо. Этот Галло норовит пристроить меня в подмогу на полный рабочий день.
— Прости, Аллегра… Я же не знал, что так выйдет.
Она пожала плечами. На старика было трудно сердиться. В конце концов, не кто-нибудь, а именно Аурелио очень помог ей в свое время — первым догадался, что ей надоела монотонная научная работа, и по-дружески посоветовал поступить в карабинеры — на службу в отдел охраны художественного наследия. Тогда он хотел как лучше, всего лишь хотел помочь.
— Да я понимаю.
— У тебя есть еще что-нибудь? Спрашивай, — оживившись, сказал Аурелио.
— Есть. И много. Прямо не знаю, с чего начать, — посетовала Аллегра. — Хотя… знаю с чего. Я же хотела спросить.
— Конечно, спрашивай.
— У обеих жертв во рту были найдены какие-то монеты, очень похожие на античные.
— Плата Харону, — моментально предположил Аурелио.
— Вот и я так сначала подумала. Но только это не монеты, а свинцовые диски.
— Свинцовые? — Аурелио задумчиво сдвинул брови. — Как странно…
— Вот и я подумала, что странно… Сначала вспомнила, что в Древнем Риме так подделывали монеты — чеканили из свинца и покрывали золотой фольгой. А потом подумала: вдруг тут есть какая-то другая связь с миром античности, вдруг я что-то упускаю…
— Странно, но не беспрецедентно, — продолжал Аурелио, перебив ее. —
Аллегра достала книгу с полки, где стояло еще штук пятнадцать его изданных академических трудов, и передала профессору. Несколько секунд он держал ее в руках с закрытыми глазами, ощупывая пальцами кожаный переплет, словно слепой, читающий шрифт Брайля. Потом открыл глаза и стал листать — медленные, неуклюжие движения напоминали об инсульте, перенесенном им лет пятнадцать назад.
— Вот, — сказал он наконец.
— Что «вот»?
— «В пятом веке до нашей эры перед лицом угрозы со стороны империи персов несколько ахейских государств решили объединиться в военный союз под предводительством афинян, — прочел Аурелио вслух. — Членам союза надлежало вносить плату в виде кораблей или денег, взамен чего союз брался защищать их территории от внешнего врага. Символически… — Аурелио многозначительно помолчал. Аллегра хорошо помнила этот его театральный прием еще по лекциям — он использовал его, когда собирался произнести что-то очень важное. — Символически представители государств, вступающих в союз, бросали в море металлические монетки».
— Свинцовые? — воскликнула Аллегра.
— «Обычно это были монеты из свинца. Считалось, что союзу суждено продлиться до тех пор, пока такая монета не всплывет».
Аллегра задумчиво молчала, потом сказала:
— И ты думаешь, что…
— Тебя интересовало, какая может быть связь между свинцом и миром античности. Я привел пример, а думать — твоя работа. — Он улыбнулся.
— А как назывался этот союз?
Аурелио сделал вид, будто консультируется с книгой, хотя Аллегра точно знала, что это просто повод для еще одной из его знаменитых театральных пауз.
— Они называли себя Делийской лигой.
Глава 18
Дверь «запикала» и открылась. Том даже не обернулся — по частым, семенящим шажкам Ортица и по тяжелой, размашистой поступи Стоукса понял, кто к нему пожаловал.
— И как долго вы собираетесь держать меня тут? — поинтересовался он, не скрывая злости.
— Мистер Кирк, убит федеральный агент, — ответил ему Стоукс ледяным тоном, уже не пытаясь скрывать инстинктивную враждебность. Он выдвинул из-за стола стул и оседлал его, усевшись лицом к спинке. — Поэтому держать вас тут мы будем столько, сколько сочтем нужным.
— Какого черта ты напоминаешь мне, что она убита? Ты, напыщенный урод! — сдавленно прохрипел Том, показывая ему рукав, еще влажный от крови Дженнифер. — Я держал ее за руку, когда она умирала. Или ты забыл?
Он даже был рад тому, что Стоукс так себя ведет. Это давало ему повод выплеснуть свою злость, от которой, как от ядовитого опиума, кровь бурлила и пульс учащался. Лучше уж так, чем под даться скорби, позволить ей сковать себя и мучиться бессмысленными вопросами по поводу того, что он мог и что должен был сделать, чтобы спасти ее.