Жених для Снегурочки, или Отрази меня в Зеркале
Шрифт:
Запрещая сыновьям заниматься наукой, императрица сама же и привила когда-то к ней интерес у собственных сыновей. Она живо интересовалась всем, что касалось научного прогресса. Супруг ворчал, но закрывал глаза, и в кулуарах иногда шутил о том, что его супруга «активно развлекается на стороне».
Войдя в покои матери, Гарун удивился. Он с детства помнил, как матушка любила собирать необычные вещицы. Гарун любил подолгу рассматривать рисунки на затейливых вазах и шкатулках всех возможных и невозможных форм. Теперь же многих вещиц, памятных с детства, тут не доставало.
Её величество сидела в кресле, закутавшись в накидку из меха тригона. Яркий подшёрсток трепетал, выдавая внутреннее состояние императрицы.
Стоило Гаруну заикнуться о событиях в замке, императрица сразу же повела себя не адекватно. А услыхав про взрыв в лаборатории, она пришла в такое бешенство, что принц даже пожалел о своем решении рассказать ей всё. Побиты были вазы саройского фарфора, бережно хранимые императрицей в память о родине, и стало ясно куда подевались остальные бесценные сокровища.
Когда мать отвесила ему звонкую пощечину, Гарун не выдержал.
– Я так понимаю, ваше величество, вы не собираетесь входить в моё положение?
Императрица молча приходила в себя и лишь тяжело дышала в ответ на слова принца.
– Так вот, ваше величество, я тоже не желаю входить в ваше положение. И немедленно отправляюсь в свой замок. Встречу с невестой и помолвку придется отложить. Думаю, тут найдется чем развлечь её высочество в моё отсутствие.
Императрица поджала губы и отвернулась к окну, после чего Гарун покинул её апартаменты.
После ухода сына Карилла долго ходила по комнате, стараясь унять гнев. Придя в себя окончательно, императрица решила предпринять последнюю попытку к примирению с сыном. Ну что ж, придётся послать на переговоры Эру...
Рыжие всполохи Гуэдзона метались по ночному небу Аггарха словно призрачные тени, отражаясь в граните обрамления высокого стрельчатого окна беспокойными мутными пятнами.
Гарун рассеянно взирал на светопредставление за окном, совершенно не обращая внимание на Эру, вот уже битый час пытавшуюся убедить принца остаться на зимний праздник Огней Рэйра. Напрасно она старалась принарядиться для этой беседы. Не помогло ни мерцающее синими искрами платье с глубоким декольте и вырезом почти до бедра, ни затейливая прическа, сверкающая вплетенными драгоценными камнями.
Ну что ему стоит произнести такое привычное - «Эра, ты просто неотразима»?! Ей так нравится после этого задумчиво усмехаться, добавляя в эмоцию чуть-чуть горечи...
Ничего не вышло. Недаром по дворцу ходили слухи о переменах в характере принца.
Устав от бесплотных попыток получить хоть какой-то ответ на свои вопросы и хоть какую-то реакцию на приведенные доводы, Эра шумно вздохнула, топнула в ярости изящной ножкой в высоком сапожке из шкуры винджеры, и взмахнув в стремительном развороте черным блестящим полупрозрачным плащом, откинутым для хорошего обзора за плечи, двинулась по направлению к широкой лестнице, ведущей наверх. Но тут же присела в глубоком почтительном реверансе. Навстречу ей сверху спускалась императрица. Оказавшись совсем близко от девушки, она вопросительно взглянула в полыхавшие огнем глаза баронессы, и, увидав в них отрицательный ответ, стремительно шагнула к окну, где по-прежнему невозмутимо, сложив руки на груди, стоял и смотрел на грозу за окном её сын и наследник престола - принц Гарун Деррийский.
– Гарун, - произнесла королева с глубочайшим раздражением в голосе, - почему ты отказываешься остаться на праздник? Только не говори мне больше, что твои научные изыскания важнее политики страны, которую тебе предстоит возглавить в скором времени.
Принцесса Карилла, пятая дочь повелителя Сортии, магесса в третьем поколении и императрица Кароффы, была заботливой матерью, в отличии от прочих дам высшего общества Кароффы. Потому что была полукровкой. Чистокровные демонессы обычно забывали о существовании собственных детей сразу же после рождения. Она же, хоть и не принимала непосредственного участия в воспитании сыновей, считала своим долгом присматривать за ними. Дорн Тарсонский, её супруг и император Кароффы, не возражал против такой опеки, но иногда вынужден был напоминать жене о том, что её слишком явное внимание по отношению к уже взрослым сыновьям вредит им, заставляя думать некоторых подданных о слабости характера наследников.
Брак ныне царствующих особ Кароффы и так выглядел с самого начала не традиционным. Жениться на полукровках чистокровным демонам законами Кароффы уже давно не запрещалось. Однако, негласный закон для императорской семья всё ещё существовал.
Высшая знать тоже негласно пыталась хранить старые традиции, хотя и не так рьяно. По крайней мере, в первых трёх браках. Последующие браки заключались с полукровками с целью одной целью - получить крепкого наследника-полукровку. Поэтому дети первых браков зачастую просто носили титул и имя отца, но ничего не наследовали. Именно по причине множества браков, дарвам запрещалось иметь одновременно больше одной супруги.
Были времена, когда знатные дарвы имели гаремы. Но стремление к улучшению крови истребило в кровавых стычках за право обладания лучшей женщиной, множество воинов. И тогда император Зирфеи первым издал закон о том, что каждый дарв, имеющий достаточно доказательств на превосходство, может быть разведён по первой просьбе, но не имеет права иметь больше одной супруги одновременно. Причём, любовница, проживающая с дарвом под одной крышей, автоматически считалась супругой.
Брачные ритуалы на Аггархе не практиковались. Дарву достаточно было назвать женщину своей супругой, или тем или иным образом продемонстрировать обществу близкие отношения. Например, надеть на руку брачный браслет.
Дорн был первым, кто нарушил негласный устой - жениться только на чистокровных дарвах. Помимо этого, монарх имел от супруги целых двух отпрысков, назвав обоих престолонаследниками. Это грозило расколом страны. Поэтому события, происходящие в семье императора, находились под особым пристальным вниманием знати. Не смотря на все заслуги его императорского величества перед страной, в кулуарах иногда звучали угрозы в адрес императора.
На трон могли претендовать многие. Достаточно было вызвать императора на поединок. Дорн посвятил немало времени тому, чтобы доказать свою состоятельность и отбить у кого бы то ни было охоту соперничать за престол. И это были не только постоянные физические тренировки с боевыми клинками.
Всем было известно, что именно нынешний повелитель Кароффы наладил отношения с западными землями Зирфеи, не имевшей дипломатических отношений с Кароффой вот уже несколько столетий из-за странной ссоры правителей.
Ни один из монархов не пожелал тогда разобраться в причинах ссоры, и обе страны были на столетия ввергнуты в вялотекущий приграничный военный конфликт. Спустя столетия, оказалось, что военные действия ведёт только население приграничных территорий, бесконечно мстя друг другу за периодически наносимый ущерб. Сразу после коронации Дорн послал в приграничье своего главного советника, чтобы тот разобрался с беспорядками. Советник доложил его величеству о положении дел, и тот предложил правителю Зирфеи собрать глав общин приграничных территорий. Оба правителя присутствовали на переговорах и не только сумели уладить конфликт, но и договорились о восстановлении былых добрососедских отношений между странами.