Жених из позапрошлого века
Шрифт:
Но появился совсем не Андрей, а Мариус.
— Не зови, не мучай его. Он тебя слышит, но пока прийти не может! — хранитель был едва различим, и выглядел бледновато. — А про коридор правильно думаешь. Я Фёдору чуть голову не оторвал, когда узнал, на что он тебя сподвиг! Не вздумай больше такое делать, добром не кончится.
— Мариус, ну хоть ты мне скажи, как мне ему помочь? — девушка с надеждой смотрела на духа-хранителя, но тот только головой покачал и умолк.
Сейчас недоангел выглядел очень красивым, и ужасно серьёзным, в нём сложно было узнать жеманного женоподобного нарцисса.
— Слушай,
Девушка испытующе смотрела на прекрасного духа, и чего уж скрывать, получала огромное удовольствие от того, что видела. Всё-таки, Мариус бесподобно красивый мужчина. “Нет! Не мужчина, а дух!” — тут же поправила она себя. Мариус усмехнулся, явно услышав её мысли.
— Вот для того, чтобы ты не забывала, что я не мужчина, я и веду себя так по-идиотски! — недоангел подмигнул ей, и снова вошёл в образ возвышенного, неземного красотули: — А то ещё влюбишься в меня, страдать будешь… К чему мне эти сложности? С тобой и так куча проблем! А вообще, я серьёзный.
Несносный дух театрально закатил глазки и изящно, как прима балета, махнул на Майю рукой. Смотрелось это смешно, до очаровательного!
— Ну ты и фрукт! — девушка усмехнулась, покачав головой.
— Но я хочу тебе добра, — снова посерьёзнел дух. И тут же мечтательно вздохнул и добавил в своём репертуаре: — Если ты будешь счастлива, то меня до ангела повысят наконец-то!
— Ну ты… Карьерист потусторонний, вот кто ты! — Майя расхохоталась.
— Что мне тебе сказать, — глубокомысленно протянул Мариус, — известно же, в жизни всё либо развивается, либо деградирует. После жизни всё то же самое!
Мариус исчез, а Майя продолжала смеяться. С таким хранителем не соскучишься!
“Вот же чудо в перьях!”- вслух подумала девушка. И тут же услышала кокетливый ответ: “ Пока не в перьях, но очень на это надеюсь!” — и мелодичный смех хранителя растаял в тишине…
Оставшись одна, Майя поняла, что расстроилась. Её надеждам на встречу опять не суждено сбыться, а она, помимо воли, чувствовала, что очень скучает по Андрею. Девушка отчаянно пыталась вспомнить ещё что-то из их общего прошлого, но им было отпущено слишком мало времени вместе, чтобы накопилось много воспоминаний. В памяти всплывали какие-то жалкие обрывки. Вот он качает её на качелях, в своей усадьбе. Они радостно улыбаются, и душа девушки поёт от счастья. Или она играет на пианино, а он стоит рядом и смотрит на неё влюблёнными глазами. Девушка смущается, но тает в волнах орехового тепла…В другом фрагменте прошлого они гуляют по аллее в вечернем саду, Андрей останавливает её, мягко коснувшись плеча, и быстро, украдкой прижимается тёплыми губами к её губам…
Все воспоминания были чистые, даже наивные, но таких глубоких эмоций, как они рождали, Майя не испытывала никогда в своей нынешней жизни. Получается, то, что она чувствовала к бывшему мужу, и выеденного яйца не стоило.
Девушка вдруг поняла, что никогда его не любила, что эти отношения просто результат её одиночества. Она вцепилась в Виктора, своего бывшего, лишь бы не быть одной! Неприятно осознавать такие вещи, но эту горькую пилюлю Майя проглотила, теперь она смотрела на себя и свою жизнь совсем иначе. Есть люди, для счастья, а есть для урока. Виктор был её учителем, а не судьбой. Как там сказал Мариус? Всё либо развивается, либо деградирует… Но как же трудно далось ей это развитие!
Толи осмысление своих поступков сломало какой-то барьер, толи духи стали сильнее, но той же ночью Майя очутилась в зеркальном коридоре, и рядом был Андрей…
Он держал её за руки, и словно не было бездны, которая их разделяет. Происходящее было так естественно, что все предрассудки и сомнения отступили и затерялись в блеске окружающих зеркал. Андрей смотрел на неё с отчаянной радостью, жадно скользя взглядом по её лицу, всматриваясь в глаза.
— Ты вспомнила! — счастливо выдохнул он и нежно коснулся щеки девушки. — Теперь мы снова вместе, радость моя!
Его слова сразу как-то всё усложнили… Майя не знала, что сказать. Думала, при встрече им столько всего нужно обсудить… Но всё из головы вылетело. Она не понимала, как себя с ним вести, ведь очевидно, что он возлагал большие надежды на этот момент. И вот она вспомнила его, их… Чего он ожидал? Что его любимая вернётся? Но Дашей-то она не стала! Она другой человек, с другим характером, чувствами, жизненным опытом. И что со всем этим делать?.. И ещё этот его взгляд! Ей постоянно казалось, что все эти нежности предназначаются той, другой, которой она когда-то была.
— Ты так смотришь… — смущенно прошептала Майя, — я не понимаю кого ты сейчас видишь. Меня или Дашу?
— Я вижу любимую душу, а облик не имеет значения. Тогда или теперь, это всё равно ты! — Андрей смотрел ласково, терпеливо объясняя ей простые для него, но невероятные для неё вещи. — Когда Даша умерла, я не мог последовать за ней в мир духов, потому что застрял тут, на земле… Я так ждал твоего перерождения! Боялся даже подумать, что с зеркалом что-то случится, и мы никогда больше не встретимся.
— Почему тебе могу помочь только я? — после слов о любимой душе Майя расслабилась, и теперь нежилась в его бесхитростном обожании, было так хорошо, что мысли расплывались, и говорить о важном было трудно.
— Ты, единственная, кто может меня услышать в этом мире, — просто ответил он. — Когда я почувствовал, что ты снова здесь, нашёл тебя и с нетерпением ждал, когда подрастёшь. Я не знал, что делать, рассказать всё сам не мог, но надеялся, что как-то мне удастся тебе напомнить о нас… а потом ты неожиданно закрылась. Я чувствовал, как ты страдаешь, как одинока. Я так хотел помочь, рассказать, что ты не одна, но ты меня не слышала, даже в сны твои было не пробиться.
— Почему так произошло?
— Ты была почти ребёнком, родных не осталось, и душа старалась закрыться от враждебного мира. И тебе это удалось. Ты страдала от одиночества, но меня к себе не подпускала. А потом появился этот Виктор. Я видел его насквозь, стремился к тебе, пытаясь предупредить, но, между нами, словно стена выросла… Я ревновал страшно! — Андрей сжал челюсти, отчего скулы заострились, придавая лицу непримиримое выражение. — Если бы ты знала, как я ненавидел твоих мужей и в этой, и в прошлой жизнях! Но о Дарье муж хотя бы заботился, а этот даже уважения не проявлял к тебе. Не понимаю, как ты его терпела!