Женщин обижать не рекомендуется. Сборник
Шрифт:
— Сейчас он в таком состоянии, когда любое решение, принятое за него, примет с благодарностью. И еще. Нечего тратить деньги на вторую квартиру. Переберешься сюда, я с хозяйкой договорилась, она поставит тебе раскладушку.
— Нет, — сказала она. — Я завтра еду в Москву.
— Глупо, — возразила ей жена Петрова. — У тебя отпуск. Единственный, между прочим, в году. Надо отдохнуть, позагорать, поплавать. Да, да, плавать, плавать! Ты, мать, начинаешь тучнеть, килограммов пять надо сбросить обязательно.
— Ну как вы можете? — сказала она. — Вы меня должны
— Почему? — удивилась жена Петрова. — Презирать я могу только Петрова, но я не хочу его презирать. А ты мне не сделала ничего плохого. Ты же меня ведь не знала. Я для тебя была просто абстрактной женщиной. А теперь мы с тобой почти подруги по несчастью, правда. Ничего у вас с Петровым уже не будет. Тебе же не захочется сделать мне неприятное. Да и Петрову это уже неинтересно.
На следующий день жена Петрова уехала. Через две недели и она с Петровым вернулась в Москву. Жена Петрова встретила их на вокзале. Они поздоровались. Жена Петрова взглянула мельком, ее взгляд можно было бы и не заметить, пропустить, но она не пропустила, она могла смотреть в глаза жены, она выполнила все ее поручения, выполнила честно: готовила Петрову, возила его на процедуры в курортную поликлинику, но ничего у нее с Петровым не было. И, наверное, жена это поняла, а если и не поняла, то для нее это уже не имело никакого значения. Петровы довезли ее до дома, а на следующий день она вышла на работу. Сразу после оперативного совещания, которое проводилось каждое утро, к ней зашла подруга, начальник печатного цеха, закрыла кабинет на ключ.
— Ну как? — спросила подруга нетерпеливо. — Как все было?
— Нормально, — ответила она. — Хорошо отдохнула, как видишь.
— А как Петров? — спросила подруга.
— А я ездила одна, — ответила она.
— Ах, подлец, — сказала подруга. — Значит, обманул. Но после твоего приезда хоть позвонил?
— Нет, — ответила она. — А я перед отпуском решила с ним расстаться.
— И он так легко согласился? — спросила подруга.
— Довольно легко, — ответила она.
— Тогда и не жалей, — утешила подруга.
— А я и не жалею, — ответила она.
Может быть, и вправду она не жалела. Так спокойнее. Она не считала даже, что потерпела неудачу. Просто ее поправила более старшая и более опытная. Как поправляла когда-то учительница, а сейчас это делает главный инженер типографии.
После поездки на юг жизнь ее вошла, как говорится, в привычную колею. Утром на работу, вечером домой, лето закончилось, она купила вязальную машину и начала вязать себе шерстяное платье. Как-то позвонила жена Петрова и пригласила в гости. Она не пошла, сославшись на занятость, и похвалила себя за проявленную твердость. Обычно, если ее уговаривали, она уступала, она не умела отказывать, если ее просили.
Жена Петрова позвонила в начале зимы.
— Я еду в Канаду, — сообщила она с ходу. — Читать лекции в одном из университетов. Месяца на полтора. У меня к тебе просьба: присмотри за Петровым.
— В каком смысле? — не поняла она.
— В прямом, — ответила жена. — Он сейчас не в лучшем состоянии, я не хочу, чтобы он ел в столовых. Я тебя прошу приходить хотя бы раз в три дня и готовить ему диетическую еду. Какую — это ты знаешь лучше меня.
— Послушайте, — возмутилась она. — У меня нет никаких отношений с Петровым.
— Я знаю, — сказала жена Петрова. — Ему сейчас не до этих отношений, о каких ты говоришь.
— А если он почувствует себя лучше? — Она постаралась вложить в этот вопрос как можно больше язвительности.
— Будет очень хорошо, здоровье самое главное, а все остальное — проходящие глупости.
— Нет, — заявила она, — я отказываюсь.
— Послушай, — снова терпеливо начала жена Петрова. — Не искать же нам третью женщину.
— Какую третью? — не поняла она.
— Есть ты, есть я, и этого вполне достаточно, — сказала жена Петрова.
— Но я не имею к Петрову никакого отношения, — взмолилась она.
— Все мы имеем отношение друг к другу, — сказала жена Петрова. — Завтра я тебе завезу деньги и ключи.
— Завтра меня не будет, и послезавтра, я уезжаю за город.
— Тогда я все опущу в твой почтовый ящик. Звонить из Канады я не буду. Это дорого, — сказала жена Петрова и повесила трубку.
На следующий день, вынимая газету, она нашла конверт, в котором лежали деньги и ключи.
— Ну уж нет, — сказала она себе, — я не поддамся. Я уеду к матери, и Петров меня не найдет.
К матери она не поехала, а Петров ее не искал. И она забеспокоилась. А если у него опять приступ? Еда, которую сготовила жена, уже наверняка кончилась. Она позвонила Петрову, но его телефон не отвечал. Она схватила сумку, заехала на рынок, купила овощей, сметаны, творога, села в такси и назвала адрес Петровых.
ОЧЕНЬ СЛАБЫЙ МУЖЧИНА
Рассказ
Прошел всего год, как началась, вернее, уже и закончилась эта странная история. Мы, а точнее, моя жена поменяла нашу квартиру с улицы Новаторов. Почему эту улицу назвали так торжественно, я не знаю, да и никто, наверное, не знает. Кто придумывает новым улицам названия, может быть, какой-то служащий, а вернее, служащая Моссовета. Как известно, в учреждениях у нас в основном женщины, а эта, что придумала, наверное, была особой весьма романтической и в возрасте — нормальный молодой мужчина так торжественно мыслить не может.
Да и никакие новаторы не могли ни жить, ни строить эти пятиэтажные блочные дома, которые, говорят, были рассчитаны на двадцать лет, чтобы потом их снести и на их месте построить нормальные дома, но их, наоборот, капитально отремонтировали, и они простоят, может быть, и все пятьдесят лет, у нас ведь могут взять почин — увеличить срок годности жилья и до ста лет.
В общем, моей жене надоело жить в доме, в котором зимой холодно, летом душно, лифта нет — почему-то раньше считалось, что пятиэтажке лифт не положен, — и она поменяла нашу трехкомнатную малогабаритную квартиру на нормальную в кирпичном доме, естественно с приплатой, недалеко от Речного вокзала.