Женщина Альфы

Фолкнер Кэролайн

Её обнажённая, сочащаяся киска оказалась в нескольких дюймах от его лица.

Девушка чувствовала его тёплое дыхание на той части тела, которая была переполнена желанием принять его. Эмили чувствовала, что ей следует стыдиться и смущаться за лужицу собственной влаги, которая начала собираться у её ног, но ей не хватило твёрдости, чтобы сделать это.

Внезапно она почувствовала, как мужчина подтянул её ещё выше.

Эмили с недоверием, будто со стороны, наблюдала, как он закинул её бёдра на свои плечи, открывая её естество для себя и не спрашивая разрешения.

Остановившись на долю секунды, закрыв глаза и глубоко —

благоговейно — втянув её запах, он издал глубокое удовлетворённое рычание, прежде чем поднять голову. И только тогда он открыл глаза и с вожделением посмотрел на неё.

Его полные, чувственные губы слегка приподнялись — верхняя губа шевельнулась ровно настолько, чтобы дать ей возможность увидеть впечатляющие клыки — в улыбке, которая не имела ничего общего с весельем. Всё это было связано с грубой, примитивной мужской гордостью и собственничеством, которые она искренне не желала видеть.

Глава 2

Она должна была протестовать. Она должна была кричать, хоть знала, что вокруг нет никого, кто мог бы услышать её. Никто не придёт ей на помощь. И всё же она должна была сделать всё необходимое, чтобы вырваться из его объятий.

Где-то в глубине сознания — в той его крохотной части, которая всё ещё сохраняла способность рассуждать, — девушка всё это знала. Но её потрясло осознание, что она ничего не может предпринять и полностью потеряла способность отказать ему и себе в том, что так явно предлагал незнакомец. Эмили не могла понять почему, но в этот момент ей было уже всё равно. Тем более, что в её влажные складочки уткнулся его нос, и она с замиранием сердца почувствовала, как он опускает её киску на свой жаждущий рот.

Конечно же, не желание убежать заставляло её тереться и извиваться в его объятиях. Даже не шероховатость скалы за спиной вызывало повышенную чувствительность кожи. И даже не колючие волоски его бороды на её плоти, которые, как она подозревала, намеренно вызывали эту сверхчувствительность и сверхстимулирование плоти. Всё это многократно усиливало её желание. Контраст неуправляемого блаженства, которое он ей доставлял, и грубой ласки вызывал возбуждающий зуд по всему телу, он одновременно успокаивал и в то же время безжалостно бросал её в объятия сексуальной лихорадки.

Любовник специально не доводил её до края, что, оказалось, только делало её более влажной. И девушка даже представила, что просто залила его своей жидкостью, так сильно она текла для него. Её поразила мысль, что незнакомец не собирался останавливаться, что он не только наслаждался такой её реакцией, а старался ещё больше усилить её отклик на свои ласки, буквально зарываясь лицом в её влагалище, не беспокоясь даже о своих волосах, в которые она вцепилась мёртвой хваткой.

Эмили разрывали двойственные чувства. Зная в глубине души, что должна быть унижена реакцией своего тела на совершенно незнакомого мужчину, что должна ощущать себя грязной и дешёвой шлюхой, она продолжала отчаянно желать этой безумной близости и этих неудержимых ласк. Ничего из того, что она испытывала в своей жизни до стазиса, не подготовило её к тому, что этот варвар пробудил в ней. Девушка могла поклясться, что и раньше испытывала абсолютные высоты собственного удовольствия, но, по сравнению с этим опытом, всё выглядело бледной имитацией. Она чувствовала себя так, словно всё её тело подчинилось чувствительности

той области, которую пожирали его рот и язык.

Это было одновременно и возбуждающе и опустошающе — быть такой открытой, такой влажной, такой бесконтрольной. Это было пугающе — быть настолько контролируемой кем-то другим, в ком она не была уверена, ведь он легко мог убить её, когда получит желаемое. Что могло удержать его от подобного, ведь он был достаточно большим и сильным, чтобы сломать ей шею по прихоти.

Или даже случайно.

Эмили попыталась собрать запутавшиеся мысли, чтобы остановить это безумие, но мужчина неожиданно резко оторвал её от стены, не нарушив ни печати своего рта, ни ритма своего талантливого языка, который попеременно то уговаривал, то требовал ответа её тела.

И он всегда его получал.

Девушка даже не поняла, что он передвинул их, пока не почувствовала под спиной диванные подушки своей импровизированной кровати. С опозданием она отметила, что варвар навис над ней, как лев над своей добычей, а его рука быстро нашла то место, где совсем недавно был его язык. Смочив большой палец её соками, он начал медленно погружаться в её расщелину.

Это было уже слишком. Слишком много стимуляции и недостаточно освобождения. Эмили не могла больше сдерживать рвущееся наружу желание, но была бессильна сообщить ему об этом. Это была слишком сложно для женщины, всегда придерживающейся норм морали. Её разум цеплялся за единственное слово «нет», а тело пыталось получить вожделенное, откровенно предлагая себя незнакомцу. Девушка извивалась, выгибая бёдра ему навстречу.

— Пожалуйста! — прошептала она пылко и требовательно. Но единственной наградой стала ещё одна зловещая полуулыбка, вызывающая дрожь во всём теле. Хотя Эмили, очевидно, не очень-то и боялась, ведь это ничуть не ослабило её необузданное желание. Наоборот, если уж на то пошло, это ещё больше подогрело её страсть.

— Пожалуйста?

Его большой палец начал быстро и ритмично двигаться.

Вспыхнула надежда, что это поможет ей, успокоит огонь, разгоревшийся во всём теле, даст желаемую разрядку. Но уже через несколько секунд девушка поняла, что стало только хуже.

Гораздо, гораздо хуже.

Эмили так глубоко погрузилась в собственные переживания, что даже не заметила, когда любовник снял с бёдер ткань, прикрывающую его мужественность, и без колебаний прижал её руку к своему паху.

Девушка вздрогнула, когда её пальцы попытались — и не смогли — обхватить его член. Казалось, в нём всё было пугающе большим. Эмили даже не была уверена, что сможет принять его. У неё был только один любовник, и у неё никогда не было такого большого дилдо. Но варвар и не собирался давать ей выбор, потому что через несколько секунд она почувствовала, как её заполняет уже совсем не палец.

По крайней мере, он не врезался в неё.

Незнакомец был удивительно медлителен и нежен. Эмили могла поклясться, что он уже на пределе, но это не помешало ему не спеша немного приоткрыть сначала одну сторону её внутренних губ, затем, медленно продвигаясь вперёд, передвинуться к другой, игнорируя её безмолвные протесты и рваные стоны.

Мужчина нежно, но настойчиво продвигался вперёд, лихорадочно повторяя:

— Так тесно, так тесно, так тесно! — шёпотом.

Любовник жадным взглядом впился в лицо девушки, когда вошёл в неё на всю длину, ловя каждую её эмоцию, наслаждаясь каждым вздохом и хрипом.