Женщина и церковь: постановка проблемы
Шрифт:
Таким образом, содомский грех может пониматься в широком смысле как сексуальные извращения, или нетерпимость к добру и крайняя степень моральной распущенности (когда уже бесполезно пытаться образумить человека). При чтении Библии и различных комментариев к ней становится понятно, что грех Содома – крайнее негостеприимство и гомосексуальное насилие.
Насилия, как можно заметить, нет в списке грехов, вопиющих к небу, но сам содомский грех, ввиду широты его трактовок, предполагает: 1) моральную распущенность и порочность, ненависть к ближнему; 2) связанные с моральным падением жестокость к странникам и насилие различного рода (Лот считает допустимым отдать на поругание дочерей, содомляне считают приемлемым насилие над странниками, видимо, с целью не только изнасиловать их, но и убить и завладеть их имуществом).
Это если и не снимает в глазах фанатиков ненависти к гомосексуальности как таковой, но заставляет задуматься над вопросом, почему именно гомосексуальное насилие столь порицается в этом отрывке христианскими комментаторами, однако мы наблюдаем обратную ситуацию, когда речь идет о дочерях Лота? Очевидно, по той причине, что движет и людьми, готовыми сегодня поднять руку на человека за факт принадлежности к людям гомосексуальной ориентации – страх оказаться в положении сексуально использованного другим мужчиной, то есть страх за свою мужественность, понимаемую в контексте сексуальной «неприкосновенности», как доказательства мужества. Потому неудивителен тот факт, что Тора умалчивает о лесбийских отношениях – ведь сексуальность женщин не находилась в фокусе «гендерной проблематики» древнего иудаизма.
Церковь и проблема насилия
Раскрытие идеи этой книги было бы неполным, если не коснуться такой тяжелой и актуальной темы, как насилие. Можно определить это понятие как физическое, психическое, эмоциональное, сексуальное, экономическое воздействие одной, властной стороны без добровольного согласия другой, подвластной, с целью добиться определенного поведения, нарушающее личную неприкосновенность человека. Насилие как принуждение к желаемому поведению (например, в рамках воспитания) обществом считается приемлемым, пока не перейдет некий порог, после которого оно уже считается неприемлемым. Насилие – это система человеческих взаимоотношений, в которых одна из сторон (или обе) стремится занять доминирующую позицию с целью контролировать поведение, образ мыслей и жизнь другого. Различают психологическое, эмоциональное, физическое, сексуальное; домашнее, экономическое и т. д. насилие, насилие над женщинами, над детьми… Все виды насилия могут применяться с целью показать человеку его «место», унизить его и возвыситься в своих глазах. Существует и религиозное насилие, первое, что приходит на ум – это тоталитарные секты. Но только ли они?
Если не возражаете, приведу два гипотетических, но часто встречающихся на практике примера.
Некий человек рос с отцом, который его избивал. Он привык думать, что за малейший отход от правил, за то, что он не идеален и не умеет быть идеальным, его побьют. Когда он пришел к Богу, он продолжал бессознательно переносить все эти усвоенные уроки на их отношения. То есть, если он не идеален, то Бог его побьет (накажет, посадит в ад, отдаст на откуп демонам и т. д.). Он следует в отношениях с Богом модели отношений с его отцом, подвергая себя религиозному насилию. Пока он ей следует, ни о каком исцелении речи быть не может.
Некий человек, воцерковленный христианин, верит в первородный грех. Когда он столкнулся с насилием в семье (узнал, что в его церкви есть священники-педофилы), он склонен отмахиваться от обвинений, потому что это противоречит его вере в христианские ценности, и обвиняет возможную жертву во лжи, вследствие грехопадения и испорченной природы, а также приходит к парадоксальному выводу, что дети ввиду этой первородной испорченности сами могут провоцировать на сексуальные действия. Таким образом, вера в христианские ценности остается непоколебимой, вера в справедливого Бога – тоже. Остается вера в то, что каждый в мире получает по заслугам. Вера в правоту сильного и неправоту незащищенного. То есть получается, в чьих руках сила, тот прав.
Хочется задать вопрос, где же христианская любовь? Хотя ведь именно Христос нам говорит, что сам Он пришел для того, чтобы спасти тех, кто слаб, что ближнему надо помогать, и Он рассказывает нам притчу о добром самаритянине.
Какой ответ может дать религия человеку, столкнувшемуся в жизни с насилием? Принять его, как волю Божью? Каков смысл Богу способствовать психической травме, последствия которой будут преследовать всю жизнь? Наказание за грехи? Это очень деструктивное объяснение, вина – полностью разрушительное чувство, более того, это снятие ответственности с виновного. Такой искренний ответ, как «тебе не повезло» самого человека не устраивает, он не хочет признать, что был беспомощным, поэтому он склонен искать другое объяснение, в итоге либо начиная обвинять себя, искать причину в себе, либо, что менее деструктивно, объясняя это неким провидением, экзаменом, устроенном Высшими силами с какой-либо целью. (Все было не зря, все, что ни делается, к лучшему). Примерно такие же объяснения могут давать и его близкие, и чужие люди. Если этот человек – женщина, то ей предлагается объяснение, что она несет в мире отпечаток греха праматери Евы, что Бог наказал женщину подчинением мужчине и своим терпением она искупает первородный грех… Что это, как не разновидность религиозного насилия?
Как считает М. Аткинсон, американский психотерапевт, занимающийся реабилитацией женщин, пострадавших от насилия, некоторые культуры «более склонны к изнасилованию», чем другие (Термин «культура изнасилования» получил в русском языке более широкую трактовку «культура насилия», и есть причины рассматривать более широкую трактовку, потому что изнасилование, покушение на сексуальную свободу – разновидность насилия и культуры насилия):
«В культурах, которые не склонны к изнасилованию, мужчины и женщины обладают большими чертами равноправия. Религия не рассматривается как чисто «мужская» сфера, и женщины разделяют с мужчинами влияние в законодательстве, семейной жизни и передаче культуры». Эти культуры не патриархатные (мужчины у власти) и не матриархатные (женщины у власти); они эгалитарные (власть делится поровну). […] Культуры, которые менее «склонны к изнасилованию» имеют тенденцию избегать жестких структур гендерных ролей («это мужская работа, это женская работа; место женщины такое-то и такое-то; женщина, которая подверглась насилию, поставила себя в это положение», и т. д.) и авторитарной морали. […] Религия в таких обществах рассматривается как средство освобождения и личности, и целого общества от угнетения, несправедливости и отсутствия возможностей, а не как форма санкционированной божеством власти и контроля, за который отвечают мужчины.» [30]
Примером такого подхода может служить брошюра Всемирной Лютеранской Федерации «Церкви говорят „нет“ насилию над женщинами» (Churches say «no» to violence against women). Наряду с обзором проблемы насилия над женщинами здесь утверждается, что религия часто служит средством угнетения женщин. Первая глава пособия «Называя грех» рассматривает грех как состояние рабства, которое искажает человеческую жизнь и приводит к контролю над другими людьми и насилию над ними. Слова Бытия 3:16 о том, что муж будет господствовать над женою, часто используются с целью оправдания контроля мужчин над женщинами. Но необходимо понимать, что это результат греха, входящего в мир, и это описание падшего человечества, а не предписание Господа. Это падшее состояние, от которого нас освободил Иисус Христос. Неизменность падшего состояния продолжается потому, что мы не хотим принять Божью благодать через веру, полученную от Христа. Популярные интерпретации отрывков, подобных Бытию 3:16, использовались с целью подчинения женщин. Подобным же образом использовались Послание к Ефесянам 5:22 – 24, 1 послание к Коринфянам 11:2 -16, 1 послание к Тимофею 2:9 – 15, Послание к Колоссянам 3:18. Таким образом, церковь должна признать, что насилие по отношению к женщинам – не только мирской грех, но и некоторые члены церкви иногда совершали такой грех, как в действии, так и в бездействии. Церковь предпринимала усилия в отношении решения проблемы насилия над женщинами, несмотря на то, что они могут казаться незначительными и несоответствующими ситуации. Некоторые церкви содержат краткосрочные приюты для женщин и предоставляют пасторское консультирование или хотя бы решают проблему на семейном уровне. Почти вся подобная деятельность инициирована женщинами и осуществляется на волонтерской основе. Брошюра прямо утверждает, что церковь должна проанализировать, не проповедовала ли она Евангелие на протяжении столетий таким образом, что это поспособствовало склонности к насилию у мужчин, бессилию женщин и толерантности общества к домашнему насилию. Глава вторая дает обзор различных видов насилия – физического, сексуального, эмоционального или психологического, описание цикла насилия.
В третьей главе «Трансформируя церковь и общество» рассматривается целый ряд проблем, например, андроцентризм («упущение» явления Христа Марии Магдалине у Павла в Послании Коринфянам 15:5 – 6, мизогиния, исключение женщин из лидерского служения, потому что апостолы были мужчины и т. п.), двойные стандарты (инцидент с попыткой побить камнями грешницу в Ин 8, хотя по Моисееву закону следовало побить камнями и мужчину и женщину за прелюбодеяние), культурное насилие: ритуальное насилие, FGM, убийства чести; траффикинг, секс-туризм, изнасилование как орудие войны, порнография. Глава затрагивает теорию и практику церкви: патриархальное устройство церкви (доминирование одних мужчин над другими, мужчин над женщинами), язык, который мы используем, говоря о боге (образ бога преимущественно мужской: отец, царь, господь), и хотя мы понимаем мужскую сущность бога метафорично, метафора может приписать божественность мужской сущности и обосновать ее превосходство над женским началом. Концепция Иисуса как мужчины и его предпочтение учеников-мужчин служили стандартом для мужского священства, апостольской преемственности и лидерства в церкви. Эти идеи должны быть пересмотрены в свете Нового Завета и свидетельств ранней церкви. Заслуживает отдельного упоминания восприятие Иисуса как жертвы. Женщины, страдающие от насилия, проявляют тенденцию отождествлять себя с жертвой Иисуса. В своем страдании они чувствуют близость к нему и не проявляют борьбы. Соответственно, «восприятие Иисуса как жертвы может укрепить структуру насилия и привязать жертву к ее роли жертвы». Важно видеть различие между жертвой насилия и сознательным актом жертвы Иисуса. Воскресение Иисуса и эта возможность дает послание женщинам, страдающим от насилия, что Бог хочет для них хорошей жизни. Библейское понимание жизни не ограничено выживанием, но включает в себя всю полноту жизни, свободу, мир, радость, любовь, справедливость.
Распятие Иисуса не санкционирует страдание. Оно является свидетельством ужаса насилия, происходящего с другими. (Строго говоря, Иисус мог бы «стереть в порошок» при желании своих обидчиков). Это не модель того, как следует переносить страдание, но свидетельство желания Бога о том, что никто не должен более переносить такого страдания. Существуют теологические концепции, которые негативно отражаются на жертвах насилия, женщины и дети, пережившие сексуальное злоупотребление, тяжело принимают идею вездесущности и всемогущества Бога, потому что испытывают гнев, что такой Бог не пришел к ним на помощь. Некоторые аспекты традиционной теологии способствуют вере в то, что женщина создана для страдания, самопожертвования и служения. Это ведет к пониманию страдания как Божьего благословения и искупления чужих грехов. Неправильная интерпретация идеи о том, что Бог послал единственного сына на страдание, иногда используется для оправдания любого несправедливого страдания. Такая теология заставляла жертв молчать и терпеть свою боль. Страдания на Кресте должно интерпретироваться как выражение любви Бога и преодоление зла. Добровольное пожертвование Иисуса избавило других от необходимости страдать несправедливо. Воскресение Иисуса было победой над виктимизацией и могло бы освободить женщин от односторонней идентификации со страдающим Христом. Он могли бы, напротив, идентифицировать себя с торжествующим Христом. Согласно Гал 5:1, Христос освободил людей, чтобы они были свободны, а не для страдания. Солидарность Иисуса с женщинами, особенно его забота о маргинальных женщинах, его признание женщин являются для нас обязанностью. Факт, что женщины были солидарны с Иисусом не только при его жизни и служении, но и в его страдании и смерти, и более того, при его воскресении, подчеркивает необходимость подтвердить женскую крепость в вере.