Женщина и обезьяна
Шрифт:
На койке под белой простынёй лежал Эразм, закрыв кислородной маской своё выбритое лицо.
Охранник отступил назад.
— Вас будет сопровождать мотоциклист, — сказал он. — Надеюсь, вы успеете.
В сопровождении охранника на мотоцикле «скорая помощь» проехала следующий кордон, внутрь внешнего круга.
— Вы начинаете кое-что понимать, — сказал Боуэн. — С честностью далеко не уедешь.
Он сделал мотоциклисту знак, что тот может оставить их, и медленно поехал вдоль актового зала. Двери были закрыты. Снаружи стояла секретарша Адама, два охранника и несколько полицейских в парадной форме.
Завернув за угол, Боуэн
— Я оделся как врач, — объяснил он.
Александр Боуэн забрал у обезьяны огнетушитель, снял с неё передник и убрал инструменты.
— Если хочешь сойти за специалиста в области естественных наук, — сказал он, — то необходимо добиться гармонического сочетания: использовать всё имеющиеся в твоём распоряжении средства, и при этом никому не должно быть видно, что всё делается специально.
Он снял операционную шапочку с черепа обезьяны.
— Теперь вы похожи на врача-консультанта, — сказал он. — Больше, чем большинство врачей-консультантов.
Эразм взял его руку.
— Я хочу поблагодарить вас за то, что вы сделали в этот раз, — сказала обезьяна. — На тот случай, если другого не будет. Вы создали основу для появления друга.
Эразм уже уходил, когда Боуэн остановил его.
— Анализ ДНК, — сказал он. — Там было ещё кое-что.
Врач мял операционную шапочку в руках.
— Я не хотел говорить это жене Бёрдена — извините: прежней жене. Я знаю, что бы она сказала. Что наука снова произвела экскременты. И думает, что это священная жемчужина. Но я скажу это вам. Видите ли, очень трудно увидеть разницу между мозгом крупной обезьяны и нашим. Мозг шимпанзе похож на наш до неузнаваемости. При прочих равных можно сказать, что чем больше в нём извилин, чем больше neocortex, тем умнее животное. Ваш мозг, я это сразу понял, когда миссис Бёрден, извините, ваша подруга, показала мне снимки. Это мозг с самым большим количеством извилин из тех, что я когда-либо видел. С самой большой лобной долей большого мозга. Самый большой объём. У нас не было возможности поговорить о вашем образе жизни. И скорее всего, такой случай и не представится. Но тем не менее я хочу рассказать вам, что вы… то есть ваши предки, ваш вид, после того как вы отделились от нас, миллион лет назад, у озера Туркана, пошли на север. И потом вы нас перегнали. Мы полностью ошибались. Бёрден, его сестра и я. Мы думали, что получим сведения об одном из тех hominider, [11] который предшествовал человеку. Но вы не то, что предшествовало. Вы, вероятно, то, что появилось потом.
11
Человекообразное (лат.).
9
Адам Бёрден в этот день тоже не был самим собой. Вместо этого он представлял собой картину исторического соглашения между общественностью, королевской семьёй, миром зоологии и инвесторами, которое сделало возможным появление Нового зоологического парка. Он воскрешал миф о том, что исключительный человек пользуется исключительным успехом. А на своём теле — после того как его жена была
Ситуация может сделать человека крупнее, чем он есть на самом деле, и Адам вырос, Маделен поняла это в то мгновение, когда он взошёл на подиум. Теперь он был не просто поразительно красивым мужчиной. Ответственность придала ему харизму.
Когда он подошёл к кафедре и посмотрел в зал, на обращённые к нему лица и на объективы камер и телевизионных мониторов, за которыми находились миллионы зрителей, он вырос ещё больше. В это мгновение он заметил Маделен.
Он побледнел, словно у него случилась внезапная кровопотеря, и наверняка бы упал, если бы рука одного человека не ухватила его за руку и не поддержала его — Андреа Бёрден стояла рядом с ним. Протянув другую руку вперёд, она отключила панель микрофонов. Они с Адамом по-прежнему были на виду. Но теперь их никто не мог услышать.
— Это Маделен, — сказал Адам. — И Балли. И шофёр.
— Муравьи, — сказала Андреа Бёрден. — Упрямые. Но всё равно только муравьи.
— Пресса?
В этих экстремальных условиях полководческая натура Андреа Бёрден развернулась, словно цветок лотоса. Она не спешила, она совсем не спешила. Словно тренер, который — подобно матери новорождённого младенца — возится со своей уже получившей роковой удар звездой-тяжеловесом, призывая его тем самым вступить в последний, выигрышный раунд, она ласкала мускулистую спину Адама и шептала ему на ухо успокаивающие, неторопливые и отчётливые слова.
— Мы в Англии, — прошептала она. — Им ни за что не удастся поговорить с журналистами. А если и удастся, то Тоби позаботится о том, чтобы это не было напечатано. Тоби может предотвратить известие о конце света. Если будет сочтено, что это угрожает национальной безопасности.
Адам на мгновение закрыл глаза. Потом он оставил все свои опасения и отказался от своей воли, оперевшись наконец-то о плечо, на которое мог положиться.
Он включил микрофоны.
— Ваше королевское высочество, — сказал он, — дамы и господа, уважаемые гости. Природа неисчерпаема.
Находящиеся в зале зрители заметили его колебания и затаили дыхание. При его первых словах все вздохнули с облегчением. Когда Адам услышал свой собственный голос, он распрямился, светясь зоологическим star quality. Репетиции перед зеркалом пошли ему на пользу, все подготовленные слова и продуманные заранее движения открылись перед ним, словно автомагистраль. Он поднял взгляд и нажал на педаль газа.
— Разрешите мне объявить Новый Лондонский зоологический Риджентс-Парк — самый крупный, самый современный из расположенных в крупных городах мира парков — открытым.
Стены и крыша зала были стеклянными, покрытыми сетью жалюзи из нержавеющей стали. До этого момента жалюзи были закрыты, теперь они медленно открылись. За спиной Адама, за задней стеной зала, показался Зоологический парк — его территория, его джунгли, его саванна, его озёра и скалы.
— Соглашение, — продолжал Адам. — Договор между технологической цивилизацией и природой. Доказательство возможности мирного сосуществования животных и людей. Техническое чудо. Но всё-таки это покажется незначительным по сравнению с тем, что я сейчас имею честь продемонстрировать вам.