Женщина из его снов
Шрифт:
Однако он успел заметить цвет и обругать себя за то, что не подумал о ловушке.
Когда боль пронзила череп, Маквей думал об Амейре. Она в комнате мотеля. Спасенная от Уилли Спаркса, но не от убийцы, подобравшегося гораздо ближе, чьи мотивы и способы так походили на те, что принадлежали давно умершей пугающе безумной ведьме.
– Дядя Лазрес! – Снова испытывая отчаяние, Амейра потрясла его, обводя взглядом комнату. – Проснись! Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты проснулся, и мы могли убраться от… Черт! Черт, черт!
Она вскочила, но взгляд ее оставался прикованным к полу.
– Дядя Лаз… – И оборвалась.
Застекленная гравюра на противоположной стене отобразила быстрый отблеск движения снаружи. Амейра пригнулась. Пуля пробила стекло и вонзилась в стену рядом с гравюрой.
Амейра рванула прочь, как бегун со старта. Живот сводило, пальцы совсем онемели. Подбежав к кухне, она захлопнула дверь. Это действие отрезало ее от света, но не принесло пользы.
Зная, что ее силуэт просматривается, она укрылась за вытертым раскладным диваном, испытав одновременно ужас и облегчение, когда вторая пуля просвистела рядом с ней. Стреляли явно не в дядю.
Стреляли в нее.
Бросая испуганные взгляды во тьму, Амейра старалась держать себя в руках. Должен быть как минимум еще один путь наружу, помимо входной двери.
Она покрутила головой. Да, вот оно! Окно кухни! Если удастся его открыть, она сможет выбраться.
Прячась в тенях, Амейра пробралась к окну, подергала задвижку, пока та, поддавшись, со стуком не отскочила в сторону.
Снаружи туман и машины заклинателей. Пока Амейра перелезала через подоконник вниз между домиков, в переднее окно влетели еще две пули. Хотелось закричать, убежать, спрятаться, не выходить до тех пор, пока минует опасность. Она заставила себя не издавать ни звука. Все кружилось перед глазами. Холод скреб острыми когтями.
«Блокируй страх, – велела она себе. – Думай о Маквее».
Из своего теперешнего местоположения она видела заднюю часть его джипа. Если бы удалось добраться до машины! Не уехать, нет. Не уехать. В мешанине ее сумбурных мыслей таилась уверенность, что она знает главный ответ.
Это месть за что-то, что она сделала в детстве.
В первую ее ночь в Лощине они с Йоландой обменялись колкостями. И с Джейком тоже.
Амейра вспомнила о пауках. Много лет назад Йоланда хотела ее напугать. Джейк и брат Йоланды Ларри, движимые собственными побуждениями, наловили полный горшок этих жутких тварей и подложили в ее кровать. Джейк в особенности наслаждался так называемой шуткой.
Дружили ли Джейк и Йоланда в детстве? Джейк и Ларри? Маловероятно. Почему же Джейк с такой готовностью присоединился к Йоланде? Из-за младшего брата Джимбо? С точки зрения Джейка, это логично.
Мог бы Джейк желать смерти Ханне? Стал бы взрывать «Красный глаз»? У него, конечно, была возможность незаметно выйти из бара. Но зачем уничтожать место, которое ему нравилось?
Если только в его план не входило убить Амейру и замаскировать настоящую цель одновременным убийством множества невинных людей. Зашел бы он так далеко просто из ненависти? Должно быть что-то еще. То самое «что-то», о котором она упоминала Маквею и которое снова завертелось поблизости и в глубинах памяти. Амейра почти его поймала. Но, как и раньше, «почти» поблекло и отступило во мрак, оставив ее в отчаянии и страхе.
Где же Маквей? А скорая помощь? Полчаса уже прошли, совершенно точно. Почему медики не приехали?
И зачем она оставила пистолет и мобильный на столе в комнате?
«Ладно, хватит!» Еще не все потеряно. В кармане ключи, в джипе рация. Можно позвать на помощь близнецов Харден.
Выждав, когда длинные клочья туч затянут луну, она поборола леденящий ужас и помчалась к машине. Беспрепятственно добралась до водительской дверцы. Дернула, открыла, забралась на подножку. И заметила дюжину пауков, ползающих по сиденью. Отпрянула, словно от удара током.
Пауки в джипе Маквея! Пауки в аптечном шкафчике Лазреса! Джейк не стал бы этого делать. Он всегда злился и ненавидел ее и открыто выказывал вражду. Но издеваться для него несвойственно. Он вспыльчивый, а такие люди обычно предпочитают быстрее покончить с делом.
Уклончивое «что-то» пронзило ее мозг. Может, триггером послужили розовые потеки сахарной ваты на одном из фургонов заклинателей, но Амейра внезапно осознала все просто и ясно. Пятно розовой помады на краешке винного бокала в раковине на кухне Ханны. Ярко-розовой помады. Подобно той, которой пользовалась Уилли Спаркс и…
– Еще шаг, Амейра, и ты труп.
Она остановилась, зная, что это не пустая угроза.
По гравию захрустели шаги. Сначала она увидела пистолет, потом держащую его руку и наконец ненависть. Пронзающую, как отравленные стрелы. Ненависть в сверкающих голубых глазах Йоланды.
Маквей боролся за свое возвращение. К сожалению, пришлось сражаться с искаженными изображениями дымящихся горшков, капающих черных комков и ужасом маленькой девочки, которой удалось вырваться из рук женщины и выбежать с чердака особняка Белламов. Ее детскими глазами он увидел длинный, узкий ряд уходящих вниз лестничных пролетов и зигзаги молний, расколовших небо над особняком.
Высокие скалы манили, но он кинулся к мосту.
Он не понимал, почему выбрал именно это направление, пока не посмотрел вверх, увидев над собой ворона, будто тот его вел. К смерти или прочь от нее? Он доверчиво последовал за птицей, отчаянно надеясь, что она спасет его от сумасшедшей женщины.
– Ты должна пересечь Белламов мост, Аннали. – Голос ворона раздался откуда-то сверху. Вороны умеют говорить или он сошел с ума? – Ты должна пересечь то, что она не может.
Но ребенок-Маквей знал: сооружение повреждено чередой недавних бурь. В эти дни никто не пересекал Белламов мост.
– Беги, Аннали! – торопил ворон. Он опустился на сломанную опору моста, будто указывая крыльями. – Ты должна пересечь мост сейчас!
Оглянувшись, Маквей увидел, что приближается разъяренная Сара, вытянув руки, в ярости и безумии сверкая глазами.
«Иду!» – решил он. И спрыгнул на мост. Тот поддался под ногами, закачался, жутко скрипя, заглушая раскаты грома. Маквей не отступил, даже когда, споткнувшись, тяжело приземлился на руки и колени.
– Беги, Аннали! Я не дам ей спуститься с горы. Здесь она построила себе клетку, здесь и останется.