Женщина нашего времени
Шрифт:
Линда уже спешила к волчку. Она наводила порядок на полках, передвигая игрушки на те места, которые были не заполнены. Японская пара стояла неподалеку, рассматривая «Мейзу» для путешественников.
— Это, действительно, очень хорошая вещь, — сказала Линда, встав прямо перед ними. — Вы должны купить ее.
Они отступили от нее, с трудом удерживая «Мейзу» в руках, занятых пачками песочного печенья в клетчатой упаковке.
— Линда! — возмущенно позвала Харриет.
— Ну и что? Это же торговля, так ведь? Разве вы не испытываете гордости, видя, как люди покупают ваши
— Да, я чувствую гордость. Конечно. Но я не говорю об этом.
«Так же, как и о том удовольствии, которое испытываю, услышав, что Линда связывает меня с Каспаром на одном восторженном дыхании», — подумала Харриет. Однако это не отрицало реальности такой ситуации. Она улыбнулась Линде.
— Я возьму тебя в свои торговые агенты.
Пришло время посадки на ее рейс. Харриет проверила, на месте ли ее паспорт, билет и посадочный талон.
— Это не настоящее прощание, — сказала Линда, — потому что вы скоро будете в Лос-Анджелесе. Это будет так замечательно — увидеть вас там.
— Это только на неделю, — предупредила Харриет. — Я не знаю, как часто мы сможем видеть друг друга. Ты будешь со своей мамой…
«А я подружка твоего папы», — деликатно не добавила она.
Линда отреагировала мудро:
— Клэр нравится то, что делает меня счастливой. Вы, кажется, делаете меня счастливой. Не волнуйтесь, это мы устроим.
Ее хорошее настроение, ее доверие и привязанность доставляли Харриет удовольствие. Линда, казалось, была уже не тем мятежным ребенком, которого она встретила у Лендуитов.
— Увидимся в Лос-Анджелесе.
Они крепко обнялись, не как мать и дочь, но и не так, как сестры. «Во всяком случае, не так, как я с Лизой», — подумала Харриет. Она смотрела и махала рукой, пока Линда не скрылась из виду.
Пришел последний день перед ее собственным отлетом. На этот день было запланировано телевизионное интервью, после которого она отправится в аэропорт.
Вместе с телевизионной командой приехала Элисон Шоу, делающая программу «История успеха». Сидящая в своем кабинете под собственным портретом с пугающим титулом «Предприниматель года», только что присвоенным ей, Харриет явно демонстрировала собой успех. Она могла вспомнить Саймона, протянуть руку и прикоснуться к растрескавшемуся куску древесины первой «Мейзу», но у нее не было необходимости подробно останавливаться на том, что случилось. Она могла быть уверена в том, что, когда она вернется после недельного отпуска — ее заслуженной награды, она сможет наладить работу в Уинвуде. Она всегда справлялась с любой работой, она — это история успеха.
Комментатор закончила интервью. Пока телевизионная команда снимала последние кадры, Харриет вышла из кабинета ответить на звонок Чарли Тимбелла. Чарли обрадовался, что застал ее. Когда он говорил, он машинально и энергично рисовал в своем блокноте, изображая замкнутые окружности, а затем заштриховывал их косыми линиями.
«Харриет, до меня дошел слух».
У него был ланч с агентом по связям с общественностью, жизнерадостной девушкой, которая с удовольствием пила вино и с которой он регулярно встречался на веселых и оживленных ланчах. Но после ланча Чарли нужно было писать статью, и поэтому он выпил только один стакан, а девушка закончила все оставшееся в бутылке.
«Вы приятель Харриет Пикок, не так ли, Чарли?»
Вопрос сопровождался многозначительным взглядом, предполагавшим, что за ним последует лакомый кусочек информации. Приятельница Чарли не работала в фирме, связанной с «Пикокс», но у нее были личные контакты. И хотя то, что она, наклонившись вперед через стол, выдохнула ему, содержало не слишком много информации, это очень встревожило Чарли. Кроме того, информация содержала такую историю из жизни Сити, которая отличалась от предлагаемых им своим читателям. Он заспешил в свой офис и сразу же позвонил Харриет.
«Харриет, ты знаешь, что творится у тебя за спиной? Не слишком ли далеко вы зашли?
Ее смех был уверенным, но это не успокоило его.
«Я не скажу тебе, Чарли. Что для тебя важнее — я или хороший газетный материал?»
«Ты будешь далеко от дома».
Она беззаботно ответила ему, что направляется не в Амазонию. Она сможет вернуться в Лондон в течение двенадцати часов, если это потребуется. Чего не может быть.
И, таким образом, Чарли ничего не оставалось, как сказать: «Желаю тебе хорошо провести время».
Харриет повесила трубку. Карен сказала, что машина, которая должна отвезти ее в аэропорт, ждет внизу. Элисон Шоу вышла из кабинета Харриет, из-за тяжелых складок ее одежды и плаща, перекинутого через руку, она казалась более унылой на фоне элегантной Харриет.
Женщины пожали друг другу руки, и Элисон поблагодарила Харриет за интервью. Харриет сказала, что она получила от него удовольствие, что было неправдой, потому что она не любила давать интервью. Это было связано с поисками известности в прошлом, любой известности, и, кроме того, с Саймоном.
Но она заметила, что сейчас, когда комментаторская работа была закончена, на лице Элисон засветились теплота и дружелюбие, а также стал явно виден острый интеллект. Это заставило Харриет подумать о том, что, если бы было время, то хорошо было бы завести нового друга. В ответ у нее появилось такое же теплое выражение лица.
«Счастливого путешествия», — одновременно пожелали Элисон и Карен.
В пять часов Харриет оторвалась от земли.
Сидя в своем кресле первого класса и держа бокал шампанского от «Бритиш эйрлайнс», Харриет позволила себе небольшой вздох удовлетворения, тронутого самым маленьким и самым приятным зудом неверия.
Она была преуспевающей деловой женщиной, по решению избирающего комитета она была не меньше, чем «Предпринимателем года».
У нее были деньги, настоящие деньги, свидетельством чего были шелк и шерстяной костюм с желанным ярлычком, туфли ручной работы и бриллиантовое кольцо, которое она с удовольствием подарила себе. А сейчас, что было лучше всего остального, что было лучше всего, она летела в Лос-Анджелес к Каспару Дженсену.
Харриет сделала глоток шампанского, улыбаясь и забыв о предостережениях Чарли. Ей предстоял дальний путь.