Женщина – не человек
Шрифт:
Собственно, по этой причине замужество младшей дочери Фархунды-опа и вызвало у их родственников озабоченность. Ведь найманы по праву гордились древностью своего рода. Разумеется, когда их девушки выходили замуж за представителей другого рода, найманы давали понять той стороне, как им крупно повезло породниться с ними. Однако в случае с конгуратами похвастаться не получилось. Потому что конгураты также гордились тем, что сам Чингиз-хан, да и другие монгольские ханы брали в жёны дочерей знатных конгуратов. Теперь родственники семьи Закировых беспокоились, как бы им не ударить лицом в грязь.
Проблема заключалась в невесте. В патриархальном Намангане с его вековыми
Но если женщина где-то работает, то после работы она должна бежать со всех ног домой. Никаких интересов по определению она иметь не может. Жизнь по заветам предков. С этой принципиальной позицией жителей не могли ничего поделать ни школа, ни комсомол, ни партия. Люди согласно кивали головами на разных собраниях, но жили по-своему. Можно сказать, советская власть в Намангане потерпела поражение.
А вот Малика родилась и выросла в многонациональном городе. На родину своей матери в Наманган она приехала, когда ей было 15 лет вполне сформировавшимся человеком. Но, по мнению здешней родни, младшая дочь Фархунды-опа обладала чересчур живым, даже независимым характером; плохо знала узбекский язык; носила брюки и мини; не пыталась научиться вышиванию и даже не умела готовить плов – блюдо из моркови, риса и мяса.
Родственники между собой шептались, что Фархунда-опа слишком уж избаловала Малику. Какой узбек в Намангане захочет взять неумеху замуж? Наверное, ей лучше уехать отсюда в столицу республики Ташкент, где много таких же, как она, русскоязычных узбеков. Иначе останется Малика старой девой. Какой позор на седую голову её матери!
Но, видно, Всевышний сжалился над вдовой, решили родственники Закировых, когда им Фархунда-опа вдруг сообщила, что к Малике хочет посвататься парень с юга Узбекистана. Там чтут национальные традиции не меньше, чем в Намангане. Разумеется, все наперебой стали убеждать женщину, что её своенравной дочери выпал счастливый лотерейный билет. Доводы родственников вкупе с опасениями вдовы умереть, не успев выдать младшенькую замуж, сделали своё дело. В доме Закировых начались активные приготовления к свадьбе.
Пока Фархунда-опа со своей племянницей – их чуть ли не единственной близкой роднёй, отоваривались на базаре, заботливые тётушки по родоплеменной линии каждый день в их дом приходили и вели с невестой долгие нравоучительные беседы. Одна рассказывала о славном прошлом их предков, другая подарила девушке русско-узбекский словарь, третья учила, как следует вести себя со свекровью, четвёртая объясняла, как надо топить печь.
Все они действительно очень беспокоились, что скажут о найманах представители рода конгурат. Возможно потому, что даже в рамках одного народа есть место соперничеству. По Малике конгураты станут судить обо всех найманах. И найманы лезли из кожи вон…
Юная невеста смотрела на всё происходящее вокруг неё отстранённым взглядом. Чтобы не причинять маме душевных страданий Малика приняла судьбу. Но ей – озорной весёлой девчонке, которая была так далека от национальных традиций и религии, не верилось, что это всё происходит с ней: что это ей на свадьбе и тем более
Хотя Малике ещё повезло. Поскольку семья Закировых и среди родственников, и в своей махалле считалась не совсем узбекской по причине того, что они переехали в Наманган из города Зарафшан, в котором проживали большей частью славяне, в случае с Маликой всё упростили. Тот же совчилик, или сватовство, который обычно проходит в три этапа, провели за один день и даже без участия невесты. Закировым помогли родственники и соседи. Туй, или свадьбу, также не стали растягивать: за один день отгуляли. Наконец, найманы сумели договориться с конгуратами, что шахар келини, или городская невестка, на туе в Учкудуке будет кланяться только их самым близким родственникам. Хотя бывают такие свадьбы, где невеста не может и на минутку присесть, так как она без конца кланяется многочисленным родственникам мужа.
Конечно же, найманы переживали в данной ситуации не столько о Малике, сколько о том, чтобы их строптивая невеста в кишлаке чего-нибудь не учудила. Ведь разговоров потом не оберёшься! А для узбека нет ничего страшнее, чем осуждение соседей или родственников.
Потом была свадьба. Благодаря жителям их махалли, а также родственникам, которые пришли на помощь семье Закировых, торжество получилось достойным. На своей свадьбе Малика впервые увидела будущего мужа. Среднего роста, жилистый, но крепкий парень, довольно смуглый, как все уроженцы юга, Карим мало говорил, зато часто улыбался и явно старался понравиться окружающим. Однако юная невеста жениху не поверила. Белозубая улыбка Карима показалась Малике наигранной.
К примеру, когда семья Закировых переехала в Наманган, и она пришла в новую школу, одноклассники встретили Малику не совсем дружелюбно. Девчонка в коротком школьном платьице сразу не пришлась ко двору в школе, в которой даже ученицы начальных классов показывали на неё пальцем, искренне ужасаясь, как можно в таком виде ходить по улице и уж тем более приходить на занятия. Они-то сами носили коричневое платье ниже колен, а волосы заплетали в сорок косичек, как положено.
Нет, поначалу Малика, которой её мама прожужжала все уши, что в Намангане другие порядки, и негоже её дочери в новом коллективе выделяться, попыталась не выглядеть белой вороной. Первого сентября впервые в своей жизни она одела удлинённое платье приятного голубого цвета. Правда, волосы заплетать не стала, а сделала два симпатичных хвостика. Одетые в строгую форму коричневого цвета девочки встретили русскоязычную новенькую такими взглядами, как будто они вдруг воочию увидели Марию Магдалину ещё до её легендарного раскаяния! Им было не понять, какую жертву принесла Малика, чтоб влиться в новый коллектив. А она подумала:
– Хорошо, на дворе 20 век, иначе бы меня камнями здесь забросали. Легко!
Боже, как она тогда страдала! Платье путалось в ногах, из-за чего Малика боялась упасть. В итоге, девушка двигалась семенящей скованной походкой. А когда её вызывали к доске, Малика думала только о том, как бы не сделать неловкого движения и не растянуться на полу на радость своих одноклассников. Промучившись так пару недель, девушка плюнула на общественное мнение, вооружилась ножницами, да и укоротила школьное платье.