Женщина в красном
Шрифт:
Когда через мгновение телефон зазвонил, Би подумала, что бывший муж хочет извиниться или — что более вероятно — поучить её полицейской процедуре, напомнить о её склонности к близоруким решениям, о постоянном выходе за рамки дозволенного. Би схватила трубку и раздражённо закричала:
— Что ещё?
Оказалось, что на связи криминалистическая лаборатория. Некто Дюк Кларенс Уошо по поводу исследования отпечатков пальцев. Ну и имя! О чём только думали его родители?
— Тут настоящая каша, мэм, — сообщил Дюк.
— Лучше называйте меня шефом, — заявила Би, — или инспектором Ханнафорд. Я
— О, прошу прощения.
Наступила пауза. Дюк собирался с мыслями.
— В автомобиле полно отпечатков, оставленных вашим виком [23] .
— Жертвой, — поправила Би, устало подумав о влиянии американского телевидения. — Какой он вам вик? Тогда уж лучше по имени — Санто Керн. Проявите к покойному больше уважения, мистер Уошо.
23
Vic — сокращение от английского слова victim (жертва).
— Дюк Кларенс, — отозвался тот. — Можете звать меня Дюк Кларенс.
— Я вне себя от восторга, — процедила Би сквозь зубы. — Продолжайте.
— Имеется одиннадцать чужих отпечатков. Это снаружи автомобиля. Внутри у нас семь вика… Прошу прощения, покойного. И шесть неизвестных. Они обнаружены на двери с пассажирской стороны, на приборной доске, на оконных ручках и в бардачке. Есть отпечатки на CD. Эти принадлежат самому покойному и трём другим лицам.
— А на скалолазном снаряжении что?
— Единственные приличные следы на изоляционной ленте. Но они принадлежат Санто Керну.
— Чёрт! — выругалась Би.
— Есть хорошие чёткие отпечатки на багажнике машины. Свежие. Не знаю, правда, чем это вам поможет.
«Да где там», — подумала Би.
В городе кто угодно мог, проходя мимо, прикоснуться к багажнику. Она возьмёт отпечатки пальцев у всех, кто недавно контактировал с Санто Керном, но дело в том, что если эти люди и оставили следы на автомобиле юноши, то это ничего не доказывает. Би испытывала разочарование.
— Дайте знать, если ещё что-то обнаружите, — велела она Дюку Кларенсу Уошо. — Может, в машине найдётся что-то, что нам пригодится.
— Мы обнаружили несколько волосков в скалолазном снаряжении.
— Сохраните их, мистер Уошо.
— Можете называть меня Дюк Кларенс, — напомнил он.
— А, да, — сказала Би. — Я забыла.
Они закончили беседу. Инспектор уселась за стол и глянула на констебля Макналти. Тот пытался набрать в компьютере свои записи. Би поняла, что Макналти не умеет печатать. Вытянув указательный палец, он напряжённо разыскивал каждую букву. Би почувствовала, что если посмотрит на него ещё с полминуты, то завопит. Поэтому поднялась и направилась к дверям.
Сержант Коллинз чуть не столкнулся с ней на пороге.
— Внизу телефон, — сообщил он.
— Слава богу, — произнесла Би с чувством. — Где они?
— Кто?
— БТ.
— «Телеком»? Они ещё не приехали.
— Тогда что…
— Телефон. Вас просят к телефону, который стоит внизу. Там офицер из…
— Мидлмора, — закончила Би его фразу. — Мой бывший муж.
Рэй, решила Би, сначала звонил ей на мобильник, а теперь пытается добраться до неё по стационарному телефону.
— Передай ему, что я уехала по неотложному делу. Пусть свяжется со мной завтра. Или вечером звонит домой.
«Хватит с него и этого», — подумала Би.
— Там не Ханнафорд, — возразил Коллинз. — Этот человек назвал себя сэром Дэвидом.
— Да что такое нынче с людьми? — возмутилась Би. — Я только что говорила по телефону с неким Дюком Кларенсом, а теперь ещё и сэр Дэвид?
— Хильер. Он назвал себя сэром Дэвидом Хильером, помощником комиссара Лондонской полиции.
— Скотленд-Ярд, — заключила Би. — Только этого мне недоставало.
Селеван Пенрул глянул на часы: пора ему и в «Солтхаус» — пропустить стаканчик виски «16 горцев из Тейна» [24] . Сегодня он это заслужил.
В течение одного дня иметь дело с упрямством внучки, а потом с истерикой её матери — да это любого выведет из себя. Неудивительно, что Дэвид отправил семейство в Родезию. Он-то решил, что жара, холера, туберкулёз, змеи и мухи цеце приведут их в чувство. Но не тут-то было, если судить по поведению Тэмми и голосу Салли Джой.
24
Известная марка шотландского виски «Гленморанджи».
— Тэмми хорошо ест? — допытывалась она из африканских глубин.
Нормальная телефонная связь была там сродни внезапному превращению кошки в двухголового льва.
— Тэмми молится, отец Пенрул?
— Она…
— Вес набрала? Сколько времени стоит на коленях? А Библия? Тэмми читает Библию?
«Ах ты, едрен-батон!» — мысленно выругался Селеван. От Салли Джой у него голова шла кругом.
— Я же пообещал, что присмотрю за девчонкой. Этим и занимаюсь. Что ещё?
— Конечно, я надоедливая. Вы даже не представляете, что такое иметь дочь.
— Я вырастил дочь. И четырёх сыновей, если тебе интересно.
— Знаю. Я знаю. Но в случае с Тэмми…
— Смотри сама: либо ты оставляешь её мне, либо я отправляю её обратно.
Это подействовало. Вернуть дочь в Африку — последнее, чего бы хотели Салли Джой и Дэвид.
— Ну хорошо, я понимаю: вы делаете всё, что можете.
«И получше, чем ты», — подумал Селеван. Но это было прежде, чем он застал внучку на коленях. Она соорудила некий предмет, который Селеван именовал молитвенной скамьёй. Внучка назвала предмет как-то иначе, Селеван не запомнил. Сначала он подумал, что Тэмми будет вешать на спинку этой скамьи свою одежду, как делают джентльмены в отелях. Но когда после завтрака он отправился искать Тэмми, чтобы отвезти на работу, то обнаружил, что внучка стоит перед скамьёй на коленях, а перед ней — раскрытая книга, которую Тэмми внимательно читает. Книгу Селеван заметил не сразу, сначала он решил, что девчонка снова перебирает свои дурацкие чётки, несмотря на то что он уже отобрал у неё пару таких бус.