Женщина-ягуар и мудрость дерева бабочек
Шрифт:
– Но я встречала множество женщин, которым удается зарабатывать деньги без участия мужчин, – сказала я, вып рямляясь на стуле.
Сойла повернулась к Хосе, а затем ко мне.
– Да, сегодня женщины могут заработать деньги, но лишь при условии, что их мужской щит хорошо развит. Если женщина слаба по части своего мужского щита, она будет только отдавать, ничего не требуя взамен. Она превратится в мученицу. Мужчины могут много порассказать женщинам на этот счет.
На какое-то время мы умолкли. Я видела, что Хосе очень устал. Он вернулся из длительного путешествия. Я всем сердцем была благодарна судьбе за то, что мне выпало оказаться в обществе этих прекрасных людей. Я помогла убрать
– Не забудь свою флейту-колибри, – сказала Сойла. Мы обнялись на прощание.
– И берегитесь пум, – сказал Хосе.
Я засмеялась и отправилась в путь. Пройдя несколько ярдов, я обернулась. Хосе и Сойла, обнявшись, стояли в дверном проеме. Мы помахали друг другу, и я двинулась дальше. Небо было чистым и звездным. Гравий, которым была покрыта дорога, шуршал под моими сандалиями. Проходя через деревню Ллано, я подумала о любви Хосе и Сойлы, и у меня стало легко на сердце.
Людскиеголосавэтуночь, казалось, были слышны дальше, чем обычно. До меня доносился смех из деревни. Я шла быстро, широко шагая. Вдруг без всякой видимой причины по моему телу прошла дрожь. Я посмотрела вверх как раз вовремя, чтобы увидеть, как огромная тень, похожая на каракатицу, проплыла надо мной и скрылась за верхушками ближайших деревьев. Я была уверена, что мне не показалось. Я принялась рыскать глазами повсюду, пытаясь понять причину этого странного явления. Из подлеска на меня дохнуло холодом, и я плотнее закуталась в свою расшитую цветами шаль. Птицы и ночныезвери практически умолкли; опустившаяся тишина напоминала ту, что бывает перед землетрясением.
Я ускорила шаг; воображение рисовало мне картины одна страшней другой. Все они были связаны с близким присутствием Рыжего Пса. К тому времени, когда я, пройдя сквозь джунгли, вышла к асьенде, ужас завладел всем моим существом. Я быстро взбежала по ступенькам и отворила дверь в комнату. Агнес приветствовала меня. Моя грудь все еще тяжело вздымалась.
Прямо с порога я спросила:
– Мог ли Рыжий Пес превратиться в тень в небе, похо жую на каракатицу? И мог ли он заставить замолчать всех ночных зверей?
Агнес с удивлением посмотрела на меня.
– А почему ты спрашиваешь?
– Потому что как раз это, Агнес, сейчас и произошло.
– Что произошло? Ты так толком и не объяснила. Я, как могла, рассказала, что со мной случилось. Агнес посмеялась над моими страхами, похлопала меня по руке и сказала:
– У Рыжего Пса множество обличий. Я не знаю, что за летуна ты видела. Если это действительно был Рыжий Пес, то ты должна быть благодарна, что это была только разведка, а не нападение. Пусть тебя это не волнует. В следующий раз он тебя убьет, и на этом все кончится.
– Агнес! – воскликнула я, топнув ногой.
– Ты ведь неуклонно движешься к тому, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Сейчас он боится тебя, но тем-то он и опасен. Мне бы очень не хотелось тебя потерять, но ты слабая, беззащитная женщина.
– Агнес!
– Рано или поздно… – сказала она, качая головой. Лучше будь со мной, Агнес. Она приподняла бровь.
– Иди поспи немного.
Приняв ванну, я забралась в постель и выключила свет. Глядя на черные бревенчатые стропила и солому крыши, я стала рассказывать о Хосе, о его любви к Сойле, об их взаимоотношениях, пока до меня не донеслось похрапывание Агнес. Вскоре я уснула.
Глава 10. Лик земли
Источники
И необработанная кость…
Говорят, они возникли,
Словно череда холмов.
«Солнце – расплавленная масса»,
И потому погружается само в себя?
Действительность, слепое око,
Научившее нас пристально всматриваться…
Ранним утром мы с Агнес отправились в пустыне по дороге, начинающейся за асьендой. Невысоко над горизонтом мягкой белизной сияло солнце. Я на ходу делала глотки чая из небольшой полой тыквы, которую осторожно удерживала перед собой обеими руками. Путь предстоял неблизкий, и я испытывала невероятное счастье. Все вокруг казалось чудесным, даже эта кружка из тыквы выглядела намного прекраснее обычной чашки. Несомненно, она содержала в себе не только горячую жидкость, но и саму жизнь.
Солнце поднялось выше, его тепло окутывало мои плечи и согревало утоптанную землю дороги. Как водится, ночью прошел легкий дождь, и теперь лужицы грязноватой воды медленно высыхали. Я видела фруктовые деревья и ощущала легкий запах костров, разведенных на полях мексиканской пеньки.
– Какое солнце! – сказала я. – Очень бодрит, правда?
– Свет, который ты ощущаешь сейчас, представляет собой ту жизнь, что некоторое время назад окончательно погибла для ее источника. Когда ты теряешь зуб или состригаешь волосы, эти частицы тела навечно становятся для тебя мертвыми. Разве солнце изменилось после этого? Разве ты чувствуешь какую-то разницу, когда состриженные волосы падают на пол?
– Нет, все остается прежним.
– Недавно ты предлагала мне поговорить о смерти, а для этой темы подходит любое время. Когда дух отделяется от тела, происходит то же самое – последняя жертва. Подобно солнцу, дух продолжает излучать свет и силу, он просто выбирает иной внешний облик. Вот и все, в этом и заключается смерть, понимаешь?
В вышине порхали и стремительно кружились пестрые птицы. Они держались на расстоянии, но продолжали оставаться в поле видимости.
– Понимаю, Агнес.
– Нет, ты не понимаешь, иначе никогда не боялась бы смерти.
– Хорошо. Я очень хотела бы это понять, – сказала я. Агнес повернулась ко мне и рассмеялась.
– Если бы ты понимала суть смерти, то была бы по-нас тоящему счастливой. Ты радовалась бы каждому человеку, всему, что видишь. Ты смотришь на полет чудесных птиц, и это делает тебя счастливой. Но что бы ты чувствовала, если бы на их месте оказались сеющие смерть бомбардировщики? Тебе это вряд ли понравилось бы. Однако скажу тебе честно, если бы сейчас над нами появились бомбардировщики, я испытывала бы такое же счастье, какое чувствуешь сейчасты, когда смотришь на эти крылатые создания.
– Агнес но это безумие!
– Нет, на самом деле безумна ты, потому что постоянно цепляешься за все вокруг, и в особенности за собственные страхи. Если бы ты понимала жизнь, то не чувствовала бы себя так скверно, теряя ее. Представь, что ты потеряла отца или свою собаку – Пышечка, [5] так ее зовут?
– Да.
– Впрочем, неважно. Все они – твои привязанности, но ты отказываешься понимать и это. Твои дети, твоя собака, машина, дом, платья и вещи – лишь состриженные ногти. Сущность жизни и любви невозможно потерять, потому что они – это ты.
5
Muffin.