Женщины-маньяки
Шрифт:
Батори зевнула… Скучно ей, ох, как скучно. Чем бы ей заняться? И как бы ей развлечься? Избить кого-нибудь, наказать. Она невольно взглянула на молоденькую служанку. Ида, перехватив взгляд графини, угодливо и добродушно улыбнулась в ответ. Как ей, сиротинушке, несказанно повезло: попала в такой знатный дом и к такой знатной хозяйке. И работа есть, и кров над головой и всегда сыта и накормлена Ида. И госпожа не сильно придирается, так слегка пожурит и все. Чего больше желать? Чахтицкий замок — рай для деревенской девчушки. Правда вчера хозяйка разозлилась на нее и чуть не ударила по щеке, но сдержалась. Хотела наказать за пыль на столике, будто она, Ида, не протирала его. Хотя она протирала, она это точно знает. Да и бог с ней, на то она и хозяйка чтобы гневаться на нерадивых слуг.
Ида снова улыбнулась.
Батори разозлила эта деревенская искренность: что она как дурочка скалиться? А ну задам ей трепку, пусть знает как грозна госпожа в гневе. Вчера Элизабет едва не влепила служанке пощечину, но сдержалась, а сегодня эта замарашка получить сполна. За два дня. А то и на всю жизнь.
"Отчего ты так весела, Ида?" — спросила графиня у служанки, причем голосом не предвещавшим ничего хорошего.
Та, не обратив внимания на особый тон Батори, ответила, что радуется тому, что у нее такая хорошая и добрая госпожа и что ей нравиться жить и прислуживать в таком уважаемом доме.
"Добрая?" — нехорошо улыбнулась Батори. — "Сейчас ты оценишь мою доброту, наивная душа."
Раз! И графиня ударила служанку по щеке! Потом по другой. Удары посыпались на бедную девушку со всех сторон. Она пыталась увернуться, но не получалась. Батори вцепилась девушке в волосы и стала колотить еще пуще. Бедняжка Ида не знала, за что она так прогневала хозяйку и за что ее бьют. Девушка стала кричать что ей больно и принялась плакать. Батори размахнулась со всей силы и ударила по девичьему носу. Брызги из разбитого носа попали ей на щеку и губы. Элизабет облизнулась как волчица. Какая сладкая кровь! Батори вошла в раж, она почувствовала вкус крови, и принялась бить Иду еще сильнее. Вот теперь ей не скучно, вот теперь пошла забава!
Ида умоляла ее пощадить но она не знала что хозяйка ее никогда никого не щадит и не успокоиться пока не замучит жертву до смерти. Батори схватила девушку за горло и стала душить, та не сдавалась и сопротивлялась. Умирать такой молодой ей не хотелось. Но графиня навалилась на нее сверху и удвоила усилия. Пальцы все крепче и сильнее сжимали горло Иде. Дурвулия держала жертве ноги. Ида, уже ослабев, не могла разжать мертвую хватку трансильванского монстра. Она захрипела, покраснела, посинела… Глаза вылезли из орбит. Тело служанки натянулась тугой струною и через несколько секунд резко обмякла: Ида была мертва. Графиня с чувством глубокого удовлетворения отпустила горло жертвы и села на место. Она тяжело дышала и поправляла прическу.
"Фичко, Ференц, остановите карету и откройте дверь!" — крикнула Элизабет в окно.
Кучер натянул вожжи, и лошади встали. Фичко спрыгнул на землю и открыл дверцу. Батори ногой толкнула уже мертвое тело. Ида выпала на пыльную землю.
"Фичко! Дурвулия! Оттащите эту блудницу вон в тот овраг и киньте ее там. Звери съедят".
Слуги так и сделали. Взяли за руки покойницу и потащили в овраг. Нашли место, где ручей, положили тело под корни упавшего дерева, сверху накидали веток и сучьев. Вроде не видно. А когда вернулись — глядь! В дорожной пыли уже катается волчком… сама графиня! Картина была ужасная: пена шла у душегубки нее из-за рта, Элизабет выгибалась дугою, запрокинула голову, скрючила пальцы. Графиня жутко и громко выла. Как настоящая волчица.
Слуги понимающе переглянулись: начался приступ Божественной болезни. Они уже знали, что делать в таких случаях. Дурвулия сразу метнулась к ларцу, где лежала деревянная палочка. Во время особо сильного приступа эпилепсии эту штуковину вставляли графине в рот, чтобы та не откусила себе язык и не погибла от болевого шока.
Кучер схватил госпожу и стал крепко ее удерживать, Фичко с великим трудом разжал ей рот, а Дурвулия ловко вставила туда палочку. Батори подергалась, подергалась в приступе и ослабла. Затем отключилась. Потом пришла в себя уже успокоенная и тихая.
"А где Ида?" — спросила она.
Слуги переглянулись. Притворяется или на самом деле не знает. Она умерла, так сказали слуги. И лежит она вон в том овраге. И по вашему распоряжению, госпожа.
"Туда ей и дорога. На то воля дьявола и моя" — сказала Батори и попросила показать место импровизированного захоронения.
Ее туда проводили. Фичко и Дурвулия раскидали сучья и ветки. Вот она удивленные навечно застывшие глаза цвета бирюзы, раскинутые пушистые волосы. На лице удивленная гримаса. Как же так. Вроде все в жизни сложилось и вот тебе. Быстро наступил конец. Она минут десять любовалась своим "творением". Любила она подолгу рассматривать трупы своих жертв. Рассматривать их истерзанные тела, их раны, увечья. Батори испытывала гордость и удовлетворение от "проделанной работы".
"Все они сии мерзавки в моей власти. И что хочу то и делаю с ними. Решу убить — так убью. Замучить — то замучу. Здесь мои законы, мой эдикт. Я Элизабет Батори а кто они? Никто. Без роду и племени. Однодневные мотыльки. Раз — и их нет на земле. Их не жалко. Сорная трава, которую нужно вырвать и выбросить. Их таких никчемных много в сей жизни, а она одна."
Насмотревшись на труп убиенной кровавая графиня приказала возвращаться в замок.
И таких ужасных дней как этот было множество в жизни Кровавой графини. И гибло множество людей. А ей все было мало. Ей требовались все новые и новые жертвы.
Чтобы сохранить молодость Дарвулия посоветовали хозяйке купаться в крови девственниц. Но чтобы привыкнуть к купаниям в большом количестве крови графиня сначала принимала ванны, наполненные телячьей кровью. Потом пришла очередь ванн и с человеческой. Для этой чудовищной цели брали молодых и бедных. Никто за них не заступиться никто не осудит. На первых порах искать жертв не составляло труда, от безысходности и бедности крестьяне отдавали своих дочерей в услужение вдруг им там будет хорошо, хотя некоторые уже прослышали о кровавой графине и знали, что живыми они могут и не вернуться. Тем женщинам (в основном это были старухи) которые приводили девушек, давали вознаграждение — юбку или платье. Девушек убивали и сцеживали через вены кровь в сосуды и затем переливали в ванную. От каждой жертвы получалось слить несколько литров крови (всего в человеке 5 литров)
Говорят, что Батори не только купалась в крови, но и пила ее особенно свежую и теплую. Это она делала не только в целях своего скорейшего омолаживания, но и в лечебных целях. Дело в том что "Кровавой графине" постоянно не хватало в организме железа. Отведав некоторое количество крови, она тем самым возмещала недостаток железа. Процент гемоглобина повышался, и настроение у дочки Сатаны улучшалось. И потом это вошло у Трансильванской волчицы в привычку. Так что даже если приступа эпилепсии у Элизабет не наблюдалось и казалось не было предпосылок для новых убийств, то другим пусковым механизмом для злодеяний становилось нехватка гемоглобина в организме. И чтобы поднять себе настроение и уровень железа она прибегала ко всё новым и новым убийствам.