Женская магия или Вызов для попаданки
Шрифт:
— Замечательно! — воскликнула Лиза. — Вот, как это работает! Не нужно искусственности, все должно происходить спонтанно! Желание должно быть искренним!
Выяснилось, что активированные артефакты «выключались», как только пропадала необходимость в их работе. Когда встало солнце, Лиза принялась собираться. С шара тут же осыпался иней, лампа потухла.
Лампой она решила пожертвовать, а шар оставила себе. Вернее, запланировала отдать его на кухню Эре-дуна. Летом угольная плита и разогретая духовка превращали помещение в ад. Если шар не справится с кухонным жаром во время готовки, то
… — Десять серебряных «орлов», — сообщил мастер Гайст, осмотрев артефакт.
Лиза покачала головой. Она, конечно, понимала, что цену заламывать не стоит. Большинство магов умеют создавать «светлячков», потенциальные покупатели лампы – простые обыватели без магического дара. Но десять «орлов»…
Она еще раз демонстративно взяла артефакт в руки и сосредоточилась, давая понять, что перепроверяет магические свойства предмета. Гайст немедленно снял свой монокль. Его странный глас светился ярко-голубым. Мастер жадно вглядывался в лицо посетительницы.
Лиза убедилась: лампа «читается» вполне четко, ее свежеприобретенные качества закрепились.
— Этому прибору не нужен кристалл, — подчеркнула она. — Он источник вечного света. Артефакт прекрасно заряжается от природного магического фона. День зарядки – ночь работы. Пожалуй, я поспешила. Оставлю-ка я эту лампу себе. Кто знает, сколько мне предстоит учиться в этом году по ночам.
— Двадцать, — скрипнув зубами, предложил Гайст.
— Тридцать и по рукам, — кивнула Лиза.
Мастер неохотно кивнул. Выйдя из лавки, Елизавета подозвала Роога. Они двинулись по улицам, читая их названия. Где-то недалеко должна была вскоре начаться распродажа имущества вдовы высокочтимого драка… как его… Секлеера.
Лиза хмурилась. Сотрудничество с Гайстом ее больше не устраивало. Мастер наживался на ее таланте, кидая ей жалкие крохи.
Так Лиза никогда не соберет деньги на выкуп векселей. Раньше сто золотых «орлов» казались ей огромной суммой. Теперь ей нужно в разы больше.
Но все-таки, на что отец умудрился потратить такие неприличные деньги? И почему маги так много платят своим «куклам»? Сколько же может зарабатывать мейст Лерроу, если оклад его помощницы действительно составляет сорок-пятьдесят тысяч серебряных «орлов» в год?
… В саду у дома, указанного в объявлении, прохаживались покупатели. Они рассматривали выставленные на продажу вещи.
Лиза разочарованно вздохнула. Дом был велик, вдова Секлеера – богато одета, а распродажа включала в себя мебель, картины, дорогие вазы и прочие предметы роскоши. Мистресс Секлеер перемещалась по саду, раздавая улыбки и превознося до небес «изысканную коллекцию мужа».
Уходя, Елизавета обратила внимание, что за вдовой по пятам ходит ее дочь – мрачная высокая девица с выражением лица, как у цепного пса.
Роог купил свежую газету у чайной, и Лиза тут же занялась ее изучением за чашкой мятного напитка. Она отметила еще два объявления. Вскоре к ней присоединился орк, неплохо подкрепившийся в
Лизе хотелось расспросить его о чувствах к Беоре (у нее уже не было сомнений в том, что милый великан влюблен по уши), но по угрюмому лицу слуги и так все поняла.
На следующей распродаже, в довольно тихом пригороде Эй-лон-хейма, Лиза сразу же ощутила покалывание в пальцах. Она поспешила войти во двор небольшого коттеджа. Людей в нем было не так много, и собравшиеся по всем признакам принадлежали к среднему классу.
Из разговоров покупателей и праздных зевак Елизавета выяснила, что в обеих семьях утраты были скоропостижными и трагичными.
Пять дней назад в одном из исследовательских центров столицы произошел взрыв. Лаборатория была полностью уничтожена, погибло трое сотрудников: знаменитый профессор (это его вдова продавала вещи по предыдущему объявлению), какой-то менее известный ученый и кто-то из обслуживающего персонала.
Пять дней назад Лиза и ее «команда» были заняты изучением писем. Непрочитанные газеты Фретти складывал в холле. Выпусков накопилось много, их не успевали читать. Новость прошла мимо Лизы.
Прогуливаясь по двору, Елизавета выяснила, что у обоих погибших остались несовершеннолетние дети.
На столиках во дворе были выставлены разнообразные предметы. Лиза взяла в руки «Ловца снов», поделку из веревок, бусин и перьев. Она вздрогнула от количества магии, скопившейся в детской самоделке.
— Можешь взять бесплатно, — произнес рядом с ней резкий женский голос.
Елизавета подняла голову. Напротив столика стояла девушка примерно Лизиного возраста, худенькая, бледная, с опухшими глазами. Память Элизабет подсказала: это ее однокурсница, студентка пансиона «Золотая роща», однако в Елизавете не пробудилось достаточно воспоминаний, чтобы назвать бедняжку по имени.
Поэтому она просто сказала:
— Привет.
Девушка едва ей кивнула. У Лизы возникло ощущение, что мисти Бриеер, мягко скажем, не рада видеть свою однокурсницу.
— Если понравилось, забирай, — бросила девушка. — Ты ведь любишь это делать – забирать что-то у других просто так.
Лиза не стала отвечать. Понятно, что мисти Бриеер вне себя от горя и что в пансионе у нее были не слишком хорошие отношения с Элизабет Эреер. А зная характер Лиззи, это не удивительно.
— Вам нельзя продавать это сейчас, — пояснила Елизавета, показывая на «ловца» и игнорируя неприязнь однокурсницы. Мало ли что несносная Элизабет творила в пансионе, Лиза не собирается и дальше поддерживать репутацию задиры, наоборот. — Этот амулет дорого стоит. Очень дорого.
В глазах мисти Бриеер мелькнуло недоумение. И Лиза, наконец, вспомнила, как ее зовут. Энья. Это сокращение от какого-то замысловатого драковского имени.
Энья Бриеер – из старинного, но разорившегося рода. Ее отец тоже был ученым, биологом. Девушка унаследовала часть его дара – она могла чувствовать силу и свойства магически измененных растений.
А мисти Секлеер – та мрачная худая девица, что показалась Лизе знакомой в первом доме с распродажей – тоже учится в пансионе мистресс Гребс. Такое вот стечение обстоятельств. Родители девушек были коллегами и погибли вместе.