Женская собственность. Сборник
Шрифт:
— А что изменилось, что ты переехала сюда? — спросил он.
— Ничего, — ответила она. — Чуть ближе к Москве, и здесь живут мои родственники.
— Директор совхоза?
— Да.
— А почему ты мне раньше об этом не сказала?
— Зачем? Тебе об этом рассказали на второй день сразу после танцев.
— А ты от кого это узнала?
— Я догадливая…
Теперь он не уходил от нее на рассвете, а шел на работу вместе с мужьями других учительниц. Их взгляды напоминали ему взгляды
Однажды он получал запасные части для тракторов, которые оказались на отдаленной железнодорожной станции, и вспомнил, что здесь в поселке в железнодорожной школе работала Лида.
Он понимал, что невозможно зайти в школу и расспрашивать об учительнице, которая когда-то работала здесь. Наверное, у нее здесь остались подруги, но она рассказывала об учебе в институте, о сокурсницах, к одной они заезжали в гости в Москве, и никогда не рассказывала о школе, в которой работала сравнительно недавно.
Как всегда, помог случай. У заведующего складом, куда по ошибке сгрузили детали, предназначенные совхозным тракторам, жена оказалась учительницей. Когда он узнал об этом, то сделал все, чтобы прием деталей растянуть на полтора дня и остаться ночевать в поселковой гостинице. Вечером он как будто случайно оказался возле дома заведующего складом, и его пригласили на преферанс.
Учительница, оставив мужчин в доме, сидела в палисаднике и читала журнал «Здоровье», тогда один из самых популярных журналов, который выходил тиражом в несколько миллионов экземпляров.
Он вышел вроде бы для перекура и заговорил с учительницей. Ей было больше сорока, но меньше пятидесяти. Он знал, что она не будет доброжелательной, в деревне старые учительницы почти никогда не любили молодых учительниц за то, что те моложе и больше знают, но такой густой недоброжелательности он не ожидал.
— У нас с вами общая знакомая, — начал он. — Лида Колобова, учительница английского языка. Она живет в совхозе, где я работаю.
— И как же она живет? — спросила учительница.
— По-моему, хорошо, — ответил он. — Выходит замуж за моего друга.
Он ожидал, что учительница ответит:
— Поздравьте ее. Я рада за вашего друга.
Но учительница сказала:
— Я могу только посочувствовать вашему другу. Хотя говорят, что профессиональные проститутки иногда становятся хорошими женами.
— Она была профессиональной проституткой? — Он ожидал любого ответа, но только не этого. — А в чем это выражалось? Она брала с мужчин деньги?
— Наверное, и деньги тоже. Вы знаете, что она три раза была замужем?
— Когда же она успела в свои двадцать четыре года?
То, что она старше его на два года, Лида сказала в первый же вечер их знакомства.
—
— У нее есть сын?
— Может быть, есть и дочь, но мы знаем только о сыне.
— И где же сын?
— У ее матери, симпатичный армянчик.
— Ее муж был армянином?
— У нее и любовники все больше кавказцы были. Кавказцам нравятся блондинки.
— Она разве блондинка?
— Она то блондинка, то рыжая. Какая она сейчас, я не знаю. Вы знаете, почему она отсюда уехала?
— Откуда мне знать…
— Некрасивая история получилась. В транспортной прокуратуре работает Света, выпускница нашей школы. Закончила юридический факультет, помощник прокурора, двое детей, а Лида решила увести ее мужа, отца двух ее прелестных девочек. Вся наша школа, да и не только школа, но и прокуратура и вообще весь поселок встали на дыбы, а педагогический совет школы потребовал, чтобы она уволилась из школы и уехала из поселка.
Учительница, вероятно, что-то уловила в его реакции на ее разъяснения и спросила:
— Это ваш друг женится или вы?
— Я, — ответил он и спросил: — Неужели в ней нет ничего хорошего?
— Наверное, есть, если к ней так липнут мужики…
На следующий день он вернулся в совхоз. Она зашла к нему в мастерские, не могла, вероятно, дождаться вечера.
— Ты был в поселке, где я работала? — спросила она.
— Получал детали на станционном складе.
— И с кем познакомился?
— С начальником склада.
— Жена начальника работала в нашей школе, впрочем, она и сейчас работает. И как она отзывалась обо мне?
— По-моему, она тебя не любит.
— Что она рассказывала обо мне?
— Она в основном расспрашивала.
— И что ты ей отвечал?
— Что ты живешь замечательно.
Он не был готов к разговору. Он не верил, что она трижды выходила замуж, в ее мужья могли зачислить всех мужчин, которые за нею ухаживали. Но зачем скрывать собственного ребенка? Можно скрывать несколько месяцев, но нельзя скрывать всю жизнь. Может быть, не сказав о ребенке при первой встрече, она уже не могла набраться решимости, боясь, что своим признанием отпугнет его?
Она больше не задавала вопросов и молча смотрела на него, может быть ожидая упреков в обмане и лжи. Он молчал, зная, что, если сейчас возникнет ссора, начнутся выяснения и она встанет и уйдет, директор не пришлет ему вызов на работу в совхоз. Их институт в основном обеспечивал специалистами свою область, он бы обязательно получил распределение в свой совхоз, где сегодня не было ни главного механика, ни главного инженера.
— Ты зайдешь сегодня? — спросила она.
— Конечно, я очень хочу зайти, я купил тебе подарок.