Женские судьбы разведки
Шрифт:
Официально «Ирина» значилась пресс-атташе советского посольства, которое возглавляла знаменитая Александра Коллонтай. По линии разведки она являлась заместителем резидента. Сбор разведывательной информации, активная вербовочная работа, поддержание контактов с участниками антифашистского Сопротивления в ряде европейских стран — таков неполный круг оперативных вопросов, которыми пришлось заниматься Ирине в Швеции. Не будет преувеличением, если мы скажем, что во многом благодаря усилиям разведчиков «Кина» и «Ирины» Швеция до конца войны так и осталась нейтральной, а Финляндия до срока вышла из гитлеровской коалиции.
В марте 1944 года супруги Рыбкины возвратились в Москву. Борис Аркадьевич курировал заброску нелегальной агентуры и разведывательно-диверсионных
После окончания войны Зоя Воскресенская-Рыбкина работала некоторое время заместителем, а затем начальником немецкого отдела внешней разведки.
27 ноября 1947 года муж Зои Ивановны, начальник одного из ведущих оперативных отделов внешней разведки полковник Борис Аркадьевич Рыбкин погиб под Прагой при исполнении служебных обязанностей. Официальная версия — автомобильная катастрофа. Правда, в нее Зоя Ивановна не верила, хотела провести самостоятельное расследование. Но ей не позволили.
Весной 1953 года, когда полковнику Воскресенской-Рыбкиной до пенсии оставалось немногим более года, умер Сталин. Зоя Ивановна так рассказывала об этих днях:
«После траурных дней стали приоткрываться черные страницы неоднозначной личности «отца народов». Начались аресты тех, кто участвовал в расправах 1937–1938 годов. На Лубянке поспешно освобождались от старых кадров, увольняли, как это обычно у нас делалось, всех подряд. Под подозрение брали каждого».
В конце августа 1953 года арестовали начальника Четвертого управления НКВД генерал-лейтенанта Судоплатова, с которым Воскресенская-Рыбкина долгое время работала в разведке и который был ее непосредственным начальником в Особой группе в первые месяцы войны. На отчетно-выборном партийном собрании, где ее выдвигали в партком управления внешней разведки, Зоя Ивановна выступила в защиту своего товарища и сказала о нем добрые слова.
На следующий день после выступления на собрании Воскресенской-Рыбкиной объявили, что она увольняется «по сокращению штатов». В то же время се должность начальника отдела не была сокращена. До пенсии, как мы уже отмечали, Зое Ивановне оставалось проработать около года. Будучи волевым человеком, она стала ходить «по инстанциям», добиваясь справедливого разрешения своего дела. Ее направили в распоряжение ГУЛАГа.
Полковнику Воскресенской-Рыбкиной предложили поехать в Воркутинский лагерь для особо опасных преступников на должность начальника спецотделения, которую занимал старший лейтенант, ожидавший замены. Она дала согласие. Выше майора по званию в Воркуте никого не было. Рассказывают, что когда она приехала к новому месту работы, все мужчины-офицеры кинулись скупать одеколон. В свои 48 лет Воскресенская была по-прежнему очень красивой женщиной.
В 1955 году Зоя Ивановна вышла в отставку и занялась литературной деятельностью. Ее ратный и писательский труд был отмечен высокими наградами Родины: орденами Ленина, Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, Отечественной войны, двумя орденами Красной Звезды, многими медалями. В апреле 1940 года она была награждена нагрудным знаком «Заслуженный работник НКВД».
8 января 1992 года З.И.Воскресенская-Рыбкина скончалась. Похоронили ее в Москве на Новодевичьем кладбище. В день ее похорон одна из центральных газет писала, что «Зоя Ивановна всю свою жизнь служила делу, служила своей Родине».
Глава V
ПОВЕНЧАННЫЕ РАЗВЕДКОЙ
Шел октябрь 1940 года. Из зарубежных резидентур внешней разведки органов государственной безопасности поступала тревожная информация о концентрации германских войск на советской границе и военных приготовлениях вермахта. К этому времени Гитлеру удалось покорить всю Европу и подчинить ее промышленность своим военным планам. В сентябре 1939 года после непродолжительного сопротивления
Именно в это время в Польшу были направлены с разведывательным заданием советские разведчики Петр Гудимович и Елена Модржинская.
Действуя под самым носом у гестапо, они добывали жизненно важную для Москвы информацию, которая помогла в дальнейшем избежать многих жертв.
Перед советской внешней разведкой стояла задача получить достоверную информацию относительно истинных намерений Гитлера в данном регионе. Однако после германской оккупации Польши агентурные позиции советской разведки в этой стране были практически утрачены, связь с источниками информации законсервирована. Агентурную сеть там необходимо было воссоздавать заново.
Не лучше обстояли дела и в других странах, оккупированных Германией: после кровавых чисток советских органов государственной безопасности, получивших название «єжовщина», загранаппараты внешней разведки были разгромлены и практически не функционировали. Намечавшиеся ранее меры по организации разведывательной работы в «особый период» так и не были реализованы.
Назначенный в мае 1939 года на пост начальника 5-го (разведывательного) отдела Главного управления государственной безопасности НКВД СССР молодой (ему в то время шел лишь 33-й год) и энергичный Павел Михайлович Фитин предпринял титанические усилия по восстановлению европейской агентурной сети. И эта работа принесла свои первые плоды буквально накануне нападения Германии на Советский Союз. За короткий предвоенный период руководству внешней разведки удалось воссоздать 40 резидентур в Европе, Азии, и Америке. В Центре и в загранточках внешней разведки к этому времени работало уже более 400 оперативных сотрудника, а агентурный аппарат разведки к началу Великой Отечественной войны насчитывал около 600 человек.
В сентябре 1940 года на стол начальника внешней разведки легла информация из Лондона, полученная от надежного источника резидентуры Кима Филби. В ней говорилось:
«По полученным надежным данным, Германия развернула вдоль советской границы 127 дивизий. Только в бывшей Польше дислоцируется 58 дивизий вермахта. Всего в германских вооруженных силах насчитывается 223 дивизии, которые полностью укомплектованы».
Начальник разведки задумался:
— «Зенхен» (оперативный псевдоним Кима Филби того времени) явно почерпнул эту информацию в британских спецслужбах. До сих пор все получаемые от него сведения, как правило, подтверждались. Однако Берлин находится в состоянии войны с Англией, германская авиация ежедневно бомбит Лондон и другие города Великобритании. Возможно ли в этих условиях германское нападение на Советский Союз, или же спецслужбы Англии специально дезинформируют Москву через Кима Филби? Необходимо срочно перепроверить эти сведения.
Польша была оккупирована Германией, и советских разведчиков на ее территории не было. Фитин вспомнил сообщение резидентуры НКВД в Варшаве от 7 августа 1939 года. В нем говорилось: «Германия может начать вооруженные действия против Польши в любой день после 25 августа». Однако разведка не смогла сообщить в Кремль о точной дате нападения Германии на Польшу. Военный пожар в Европе разгорался, достоверная информация о реальных планах Гитлера нужна была как воздух, и в первую очередь — из Польши. Именно в ней, судя по поступавшим сообщениям из других стран, концентрировались главные силы для вторжения на нашу территорию.