Женское оружие
Шрифт:
– Да как же ты за него пошла-то? – не выдержала наконец Верка. – Неужто отец твой не видел, за кого дочь замуж выдает?
– Да видел он все и знал все, – с горечью ответила Плава, – только выхода у него другого не было. Семья-то наша в Куньем пришлой была, а потому выбор был простой: или всей семье в закупы идти к соседу, у которого одолжился
– Погоди-ка, – неугомонная Верка, видать, решила все до конца прояснить. – Как – трое? Почему ты про одного сына говоришь? А как же Глузд?
– Так он не мой. Какой-то родней Простыне приходится, сирота, вот и взяли его в семью. Да жизни мальчишке не было: свекровь моя его еще больше, чем меня, шпыняла. Заедало, вишь, ее, что родной сын здоровенным дураком вырос, а тут приемыш – хилый, слабый, но голова светлая. После смерти родителей я его ни разу зазря не корила, он уж выправляться стал, а раньше…
Женщины завздыхали, вспоминая своих свекровей, – у каждой ведь нашлось, что вспомнить. Аринка встала со своего места, подошла к Плаве, присела перед ней на корточки и сказала, заглядывая снизу вверх в заплаканные глаза:
– Не печалься, Плавушка, нет таких испытаний, которые мы не смогли бы вынести. Мы ведь сильные. А у тебя самой сил не хватит – мы поможем.
– У нас в крепости всех пришлыми назвать можно, жизнь тут только начинается. Но можно и по-другому взглянуть: община рождается. И ты в этой общине своя, а значит, есть кому за тебя заступиться, – поддержала ее Анна. – Болтунам же ты и сама такой окорот дать можешь, что любо-дорого посмотреть. Нам всем у тебя еще учиться и учиться.
После этих слов напряжение, ощутимо витавшее в кухне, не то чтобы сошло на нет, но как-то поубавилось, и сама Плава расслабилась.
– Коли уж я сегодня с вами вместе сына провожала, хоть и не знала еще о том, – улыбнулась она, – значит, и в самом деле вашей стала.
– О сыне не беспокойся, – поторопилась успокоить ее Анна. – Как только узнают, что он с ними увязался, да еще без спроса, холку ему намылят, конечно, но беречь пуще глаза будут. И не только потому, что мал еще и не место ребенку в походе, но и потому, что любят его. Он же у тебя, как солнышко весеннее, одним своим видом людей радует. Так что вернется твой сынок невредимым, ты только молитву нашу не забывай читать. И мы все за него молиться станем – за него и за наших мужчин.
– Спаси тебя Бог, Анна Павловна, тебя и сына твоего, – ответила Плава. – Только… не запомнила я все до конца, не до того мне было. Не откажи, перечти молитву еще раз…
– Да, бабоньки, давайте повторим… для верности, – отозвалась Ульяна, а Аринка только кивнула, подавшись вперед и умоляюще глядя на Анну.
И опять зазвучали на кухне слова вечной мужской молитвы, обращенной к любимой женщине, но в устах любящих и ожидающих женщин не мольбой они становились, а клятвой, обещанием ждать «всем смертям назло».
Жди меня, и я вернусь.Только очень жди…