Жернова богов
Шрифт:
— Камни… — хмурится Эфа.
— Камни… — Котиара оскаливается, демонстрируя когти. — Камни не учтивы к змейкам. Пусть Мер-Гур покарает их!
Эфа открывает сшитую для девочек походную плоскую сумку с ячейками. Там около двадцати смешанных с густой смолой ядов, куда обмакивают при необходимости свои коготки змейки. Смола пальмы Ола сама по себе скорее лечебна, она вызывает приток крови к месту нанесения. И служит основой для лекарств. Но в случае смеси с ядами, ускоряет их проникновение в тело.
Котиара показывает на ярко желтый Мерак, Гая на сероватый Рашт. Я привит к обоим
— Увижу ли я своих сестер, если они останутся в печи? — прищуриваясь уточняю я.
— Все в руках Мер-Гура, — ведет бровью мать.
Значит этот яд не убьёт их. Это Сомнамба! Точно… Запах вдруг приобретает смысл. Смесь яда паучихи Черной Жрицы, который замедляет дыхание и биение сердце и сока кактуса Абдо, который не смертелен, но вызывает временный паралич. Когда я учился науке ядов, жрец показывал нам, как это действует на собаках Мер-Гура и кошках. Приятного и правда мало. Но все животные, что были усыплены через несколько дней оживали и даже давали нормальное потомство. Хотя во время летаргии их нельзя было отличить от трупов.
Сомнамба, так Сомнамба. Трёхглавый змей мудр…
Подхватывая глефу, я иду в небольшой зал для боёв, что находится в одной из ниш оружейной галереи. У воинов и правителей свои “танцы”.
— Приветствую Лакаст!
Дион спрыгивает с окна.
— Крайт… — склоняет он голову, скидывая плащ и доспех.
И я тоже обнажаюсь по пояс. Сегодня мы решили продолжит наш вчерашний тренировочный бой. На самом деле я хочу поговорить с ним теперь.
Кручу кистью глефу. Полуторный меч Лакаста не уступает ей в ловкости. Сталь бликует от света лампад.
— Многие здесь уверены, что союзы заключаются только женской кровью.
Делаю я выпад, который он тут же отражает.
— Я же хочу предложить Лакасту союз, основанный на уважении и выгоде.
— В чем смысл союза, — теперь я отражаю выпад его ловкого меча, — если Ракатанга никогда не воюет на территории других лок, как союзник?
— Ракатанга даст тебе корону Степей и без войны.
Удивленно опускает меч. И отрицательно качая головой, стреляет глазами на стену. Киваю ему.
— Мы помолимся нашему богу и он даст тебе корону, — прищуриваюсь я выразительно.
— Ммм… — задумчиво хмурится Дион. — И чего хочет от Лакаста Ракатанга взамен на свои могущественные молитвы?
— Ракатанга хочет, чтобы Лакаст взял наше правило, которое так смущает его в союзе с ней за своё.
— Не оказывать военной поддержки?
— Вне своей локи.
— Но если на наших союзников нападут?
— Кто? — ухмыляюсь я. — Север меж собой дружен и не воюет.
И не претендует на других земли. Фрейи и Гаяна исповедуют мир. Ким-Цы озабочены непрекращающейся междоусобицей и переделом власти. остальном их лока процветает, она обширна, они не нуждаются в территориях соседей. На кого им нападать? На Гаяну? Её слоны непобедимы на своих землях. На Лакаст? Так на своей территории ты можешь защищаться, как сочтешь нужным. Не думаю, что какая-то армия сможет одолеть ваши военные машины. Даже Ким-Цы со своими навыками. Исключим Ким-Цы. Источников распрей немного — Лакаст, Борро и…
Самый главный —
— Если Лакаст возьмет наше правило — не выходить за границы, то…
— Ему придется расторгнуть договора, которые приносят ему приток золота. А нам необходимо восстановить шахты.
— Да. Но ваши зодчие способны открыть и другие его каналы. К тому же Ракатанга готова закупить у Лакаста металлы и оружие. Думаю и другие локи будут рады восстановленным торговым отношениям. Приток золота будет…
— Возможно…
— Большое количество твоих людей вымерло от чумы. Теперь воины Лакаста мощны, но немногочисленны. Сосредоточься на усилении своей локи, а не на поддержке агрессора.
— В обмен на “молитвы”?
— Да.
— Прогуляемся…
Мы молча идем рядом до лестницы. На ней он останавливается.
То, что он раздумывает, не бросая любые обещания к ногам Ракатанги за обещанную корону мне нравится. Значит, слова его не будут пусты.
— Ракатангу клеймят как варваров, Крайт. Но я вижу перед собой пусть и молодого, но мудрого правителя. И многое, сказанное тобой, совпадает с моими мыслями. Я склонен пожать твою руку.
— Я рад, что такой славный воин, как ты, Дион, способен принимать решения, как отец своих подданных, а не жадный до золота самодур.
Протягиваю ему руку.
— Союз заключен?
— Да будет так, — пожимает.
Прогуливаясь по саду мы продолжаем беседу.
— Ты сказал, что вернешься. Это значит “сгорят” твои сестры?
— Такова их судьба.
— Тебе не жаль их?
— Техглавый змей всегда выбирает самый лучший вариант для своих детей.
Дион хмурится.
— Смерть лучше брака?
— Для женщин иногда да. Я знаю, что твоя мать сделала такой выбор в итоге.
— Не надо ее судить!
— Я не сужу. Это ничего не говорит о ней. Но это многое говорит о вашем лорде…
Его челюсти сжимаются.
Их лорд детоубийца, изверг и насильник. Это везде известно.
— Что тебя заботит, Дион?
— Есть кое-что… Я хочу задать вопрос тебе о ваших Солнцах.
— Задай.
— Их отдают замуж, не спрашивая согласия. Просто по требованию мужчины и договору между двумя родами. Не по одной. Вдвоем, одному мужчине. Но ходят слухи, что Солнца всегда довольны своей судьбой. А они далеко не смиренные девы!
— В чем вопрос?
— Почему?…
— Они получают свой маленький мир, в котором являются светилами. Почему бы им быть недовольными?
— Но ведь их укладывают в постель совсем девочками, к незнакомцу, в извращенной традиции трехглавости.
— Отношения внутри Трехглавого змея сакральны и трепетны, мы боготворим своих Солнц. И мы не берем тела своих Солнц, пока они слишком юны. Они сначала привыкают к своему мужчине, потом только его рукам и губам. И уже когда сами хотят идти дальше в телесные наслаждения, получают это. Чем дольше Змей не трогает своих Солнц, тем больше инициативы проявляют они сами. Это залог доверия и преданности внутри Трехглавого союза.