Жертва трясины
Шрифт:
— Пст, — прошептала я.
Уолтер опустил газету, посмотрел на дверь и выпучил глаза, когда увидел мою голову.
— Нужно поговорить, — сказала я.
Уолтер бросил газету на прилавок и поспешил в подсобку. Я еще не видела, чтобы он так быстро двигался.
— С Идой Белль все в порядке? — спросил Уолтер, как только закрыл за собой дверь.
— В порядке, — заверила я его. — Картер допросил ее и уже отпустил. Сейчас она дома, и ей приказано не покидать город.
— А почему? Что, черт возьми, происходит? Я сегодня
— Не думаю, что он забыл, — ответила я. Мое сердце дрогнуло при виде явно расстроенного владельца магазина. — Он просто делает свою работу. Думаю, что Картер рад происходящему не больше, чем мы.
Уолтер вздохнул.
— Я знаю, что ты права, но все равно выскажу ему всё, когда свяжусь с ним. Так что же происходит? Ты что-нибудь знаешь?
Я кивнула и ввела его в курс всего, кроме моих дел в ЦРУ. Ида Белль и Герти были единственными людьми в Греховодье, кто знал мою истинную личность, но даже их я не просветила насчет своего полного имени или должности. Я полагала, что о последнем они догадались, но некоторые вещи лучше оставить невысказанными.
Когда я закончила рассказывать, Уолтер потер виски и глубоко вздохнул.
— Все гораздо хуже, чем я думал. Неудивительно, что Картер не отвечает на мои звонки. У меня есть деньги. Я могу нанять для Иды Белль лучшего адвоката во всем штате.
Сердце, существование у себя которого я старательно отрицала, чуть сжалось от преданности Уолтера своей безответной любви. Клянусь, будь я лет на тридцать старше, не наемной убийца из ЦРУ, за голову которого назначена награда, и пожелай я навсегда застрять в этом дурацком городишке на байю, точно бы закрутила с Уолтером.
— Не думаю, что уже есть надобность, — ответила я, — и, дай бог, до такого и не дойдет.
Уолтер покачал головой.
— Если у вас нет козыря в рукаве, не представляю, как нам избежать худшего.
— Герти, Ида Белль и я собираемся провести собственное расследование и найти настоящего убийцу.
Уолтер несколько секунд смотрел на нас со смесью недоверия и страха.
— Похоже, вы действительно серьезно.
Герти всплеснула руками.
— Конечно, мы серьезно, старый козел. Неужели ты думаешь, что я буду стоять и смотреть, как мою давнюю и дорогую подругу обвиняют в том, чего она не совершала?
Уолтер напрягся, его лицо слегка покраснело.
— Нет, я думаю, что ты с головой залезешь в то, о чем не имеешь ни малейшего представления, и в конечном итоге будешь сидеть в камере рядом с Идой Белль.
— Тогда ладно. — Герти скрестила руки на груди. — Теперь, как сказал бы Джефф Фоксворти, мы все знаем свои роли. Ты хороший друг, который, если что, внесет за нас залог. А я лучший друг, который готов загреметь с ней в тюрьму.
— Хм, — сказала я. — Немного грубовато, но мне нравится классификация этого Фоксворти. Он местный [1]?
Герти
— Обсудим его позже. А сейчас нужно заняться делом. Конечно в том случае, если мистер Чистоплюй снизойдет до того, чтобы нам помочь. А то вдруг боится, что за разговор с нами его арестуют.
Уолтер покачал головой.
— Прекрасно, старая дура. Что ты хочешь знать?
— Причину, по которой кто-то захотел бы убить Теда, — вмешалась я.
Глаза Уолтера расширились.
— Сразу к делу. Но боюсь, мой ответ вас разочарует. Я понятия не имею, с чего кому-то желать его смерти.
— Ни малейшей причины? — спросила я, не в силах поверить, что поведение Теда, смахивающее на уловки торговца подержанными автомобилями, не испортила кому-то настроение.
— По-моему, женщины считали его немного бабником, — сказал Уолтер, — поэтому в основном избегали. Мужчины думали, что он слишком много трещит без дела и своей болтовней может довести до пьянства и святошу — но за это же не убивают.
— А как насчет романа? — спросила я. — Вы сказали, он был бабником. Возможно, в Греховодье нашлась женщина, которая его не избегала. А уже у нее нашелся ревнивый муж.
Уолтер нахмурился.
— Ну так-то все допустимо, только я понятия не имею, кто бы это мог быть. Никогда не замечал, чтобы он кого-то выделял или вел себя с кем-то по-особенному.
Герти вздохнула.
— Это бессмысленно. Уолтеру пришлось бы застукать Теда в постели с другой женщиной, чтобы понять, что у того роман. Когда речь заходит о таких вещах, мужчины в упор ничего не видят.
— Неужели? — удивилась я. Мой опыт общения с противоположным полом в основном ограничивался оперативниками ЦРУ. Там наблюдательность, как правило, сохраняла тебе жизнь, так что я и не догадывалась о таких прозаичных слепых пятнах у мужчин.
— Или, — возмутился Уолтер, — женщины бывают коварными и подлыми, а мужчины не хотят верить в самое худшее.
Герти махнула рукой.
— Продолжай твердить себе это. Анжелина Джоли могла быть известной преступницей, а мужчины все равно выстраивались бы в очередь, чтобы заняться с ней сексом.
— Хм-м, — пробормотал Уолтер, явно не имея веских аргументов против такого довода.
— Если оставить в покое секс с Анжелиной Джоли, — продолжила я. — Можешь вспомнить, когда Тед смог разозлить кого-то настолько, чтобы его захотели убить?
— Мне бы очень хотелось, — сказал Уолтер. — Но я не видел и не слышал ничего такого. Если кто-то из здешних мужчин и следил за Тедом, то либо он чертовски скрытен, либо это произошло так недавно, что слухи еще не разлетелись.
— А вы с ним где-то недавно общались? — поинтересовалась я.
— Конечно. Последние две недели Скутер делал ему ремонт. Тед вообще не умел обращаться с мотором. — Уолтер слегка смутился. — Ну, больше он ничего и не сломает. Это было ужасно грубо с моей стороны.