Жертва трясины
Шрифт:
— Внутрь, — прошипела я и поспешила шагнуть за порог. Ида Белль и Герти поднялись по ступенькам и сгрудились в коридоре. Я стёрла антибактериальным средством отпечатки пальцев с ручки, протянула напарницам резиновые перчатки, надела такие же сама и заперла за нами дверь.
— Молитвенный зал прямо в конце коридора, — сообщила Ида Белль.
Я достала фонарик и направила его на старый ковер на полу. Освещения хватало на то, чтобы мы не врезались в скопление храмовых столиков. Пока я держала луч вниз, он не должен был привлечь
Пройдя весь коридор, я открыла двойные двери, и мы вошли в зал для молитв. Прямо над алтарем тускло горела лампада, даря нам желанный свет. В дверном проеме виднелась передняя часть комнаты для богослужений, ступени к алтарю, а сбоку лестница, ведущая на хоры. Я обошла главную платформу и увидела гроб с Тедом, как раз напротив алтаря.
Мы подкрались и встали перед ним.
— Как думаешь, трудно будет его вскрыть? — Герти посмотрела на меня.
— Откуда, черт возьми, мне знать? — спросила я. — Моя работа — укладывать людей в ящик, а не вытаскивать их оттуда.
— Он еще не должен быть запечатан, — сказала Ида Белль. — Полагаю, надо просто сдвинуть крышку.
Мы с Герти уставились на нее.
— Однажды я перепутала время и пришла на похороны раньше, — объяснила Ида Белль. — Я видела, как всё готовили. И раз уж женщина ростом с Герти и вдвое ее старше подпирала эту штуку, я считаю, что она не такая и тяжелая.
— Ладно, — сказала я, — тогда поднимайте крышку.
— Я не собираюсь открывать гроб, — возразила Ида Белль.
— Я тоже, — сказала Герти. — Как-то жутко.
Я всплеснула руками.
— Это же ваша идея.
— Я никогда не говорила, будто выполню всю работу, — парировала старушка.
— Поскольку вы еще вообще ничего не сделали, сейчас самое время начать. А теперь, поднимайте эту проклятую крышку. Или я оставлю вас здесь. Сама отправлюсь домой, приму горячий душ и лягу спать.
— Отлично, — буркнула Ида Белль и подняла крышку гроба.
Мы все наклонились вперед, чтобы лучше рассмотреть, и конечно же, там лежал Тед. Естественно, он не смотрелся таким же энергичным, как тогда, когда произносил свою грандиозную политическую речь, что в данном случае было закономерно.
— Что-то он плохо выглядит, — проговорила Герти, вторя моим мыслям.
— Тед мертв, — заметила Ида Белль. — Он и живым-то был не очень. Вы думали, после смерти станет симпатичнее?
— Давайте быстрее, — сказала я и вытащила из кармана мобильник, спеша покончить с делом.
— Подожди! — попросила Ида Белль. — Ты слышала?
Я замерла:
— Что такое?
— Кто-то идет снаружи.
— Вы уверены?
Напарница приложила палец к губам. Я замедлила дыхание и напряглась, стараясь уловить что-нибудь в тишине. И уже было решила, что Иде Белль показалось или она услышала какое-то животное, но тут раздался звук бьющегося
Проход обратно оказался отрезан для побега, а Ида Белль предупреждала, что на входной двери есть сигнализация. На самом деле это уже не имело значения, вряд ли мы успели бы выскочить из церкви до того, как появится нарушитель. Я махнула на балкон, и мы поспешили вверх по ступенькам к последнему ряду хоров, куда так кстати не доходил свет.
Присели на корточки за спинкой скамьи и замерли в ожидании, что же будет дальше. Минуту спустя двое здоровенных мужиков в лыжных масках вошли в молитвенный зал и направились к гробу.
— Точно он, — сказал первый.
— Какого черта? — спросил второй. — Разве не полагается закрыть гроб на ночь или что-то в этом роде?
— А какая разница? Он мертв.
— Надеюсь. — Мужчина сунул руку в карман и вытащил фотоаппарат.
Что за чертовщина? Какова вероятность того, что две отдельные группы людей ворвутся в церковь, чтобы сфотографировать труп? И зачем, черт возьми, он понадобился этим парням?
Я толкнула локтем Иду Белль, подняв брови, но та покачала головой. Очевидно, она понятия не имела, кто они такие и зачем вообще сюда пришли. Как раз то, что нам нужно — еще одна загадка.
Парень с камерой подошел к гробу и согнулся, чтобы сфотографировать Теда. Однако когда наклонился, по залу эхом разнесся безошибочно узнаваемый звук выпущенных газов.
— Иисусе, я знаю, что ты не уважал покойного, — сказал первый, — но мы же в церкви. Ты не можешь сдержаться, пока не выйдем?
— Что? — спросил второй мужчина, выпрямляясь. — Это не я. Я думал, это ты.
— Считаешь, я сотворю такое в церкви? Ради бога, моя тетя — монахиня.
— Ну я же говорю, что это был не я.
— Забудь. Просто сфоткай его и давай убираться отсюда к чертовой матери.
Когда человек с камерой снова наклонился, звук повторился еще громче.
— Ублюдок! — Второй человек отскочил от гроба. — Это он!
— Чушь собачья! Труп так не может. Хватит валять дурака.
Первый мужик выхватил фотоаппарат у второго, но когда нацелился, чтобы сделать снимок, рука мертвеца поднялась и, похоже, указала прямо на них.
— Иисус, Мария и Иосиф! — крикнул второй чувак и, оттолкнув первого, бросился к парадному выходу.
Первый мужик с глухим стуком ударился о гроб, и я затаила дыхание, наблюдая, как тот зашатался. Наконец, первый выправился и пустился за своим приятелем, который распахнул передние двери.
Секундой позже в церкви зазвенела сигнализация.
Глава 15
Перемахнув через перила, я спрыгнула с хоров и направилась к задней двери. И лишь на мгновение притормозила сделать снимок Теда. Я слышала, как подружки топают за мной следом. Пока я неслась по коридору, от сигнализации у меня звенело в ушах и заходилось сердце.