Жертва трясины
Шрифт:
— Как по мне, обмен равноценный.
Я как раз прикидывала следующий аргумент в нашем абсурдном споре, но услышала у дома шум автомобиля. Мы обе подбежали к окну, а когда я увидела выходящего из грузовика хмурого Картера, у меня заколотилось сердце.
— Не паникуй! — приказала Ида Белль, хотя явно сама разволновалась. — Мы просто сделаем вид, будто у нас пижамная вечеринка.
— Серьезно? — спросила я. — Как, черт возьми, мы объясним синяк Герти? Или то, что она почти в отключке и не может стоять
— Я м-могу сто… — Герти приподнялась на пару дюймов, но снова рухнула в кресло.
Когда раздался дверной звонок, хозяйка подбежала к шкафу в прихожей и кинула мне боксерские перчатки.
— Надень. Ты показываешь нам приемы, которые выучила на уроке самообороны.
Я ни на секунду не поверила, что Картер на такое купится, но без доказательств обратного у него и выбора-то не будет.
— Иду! — крикнула Ида Белль, когда опять позвонили. Одну перчатку она надела на левую руку, другую швырнула на диван, и правой рукой отперла дверь. Я закатала рукава, сунула кисти в перчатки и встала посреди гостиной, чувствуя себя последней идиоткой.
Ида Белль распахнула дверь.
— Какого черта, Картер? Ночь на дворе.
Я едва сдержала улыбку. Лучшая защита — это нападение. Один из моих любимых приемов.
Картер посмотрел на хозяйку, потом перевел взгляд на меня и Герти.
— Могу я узнать, чем вы занимаетесь?
— Первое правило бойцовского клуба, — заявила Герти и подняла руку, но тут же уронила ее на колени.
— Фортуна учила нас приемам. У себя дома она ходила на уроки по самообороне, — объяснила Ида Бель. — Я случайно задела Герти, но с ней все будет нормально.
— Угу. — Он сдвинул брови, и я поняла, что бедняга даже не знает, с чего начать. Две пожилые дамы в ночнушках: одна в боксерских перчатках, а другая щеголяет фингалом под глазом. Вероятно, схему поведения в таких случаях ни в одном учебном пособии для полицейских не предусматривали. Посмотрев на камин, Картер нахмурился.
— Сейчас же жарко как в аду, — сказал помощник шерифа. — Зачем камин разожгли?
— Мы собирались поджарить зефир, когда закончим занятия, — ответила Ида Белль. — Ты что, ничего не знаешь о пижамных вечеринках?
Картер оглядел меня с головы до ног.
— Я не ношу пижамы, — заметила я.
Тот вздохнул.
— Да, я в курсе. Полагаю, вы ничего не знаете о сегодняшнем взломе в Католической церкви?
Мы с Идой Белль старательно изобразили удивление.
— Варварство какое, — пробормотала Герти.
— Зачем кому-то врываться в церковь? — спросила хозяйка. — Все знают, что денег там нет.
— Кто-то открыл гроб Теда.
— Жуть, — проговорила Герти.
— Поддержу Герти, — встряла я в разговор. — Его что, хоронят с драгоценностями?
— Нет, — возразил Картер, — а в Греховодье еще не было такого, чтобы трупы
— Может, какой-то странный культ? — предположила я.
Лицо Картера побагровело.
— Никаких культов в Греховодье также нет.
Я пожала плечами.
— Ну, история интересная, конечно, но почему ты спрашиваешь об этом нас?
— Потому что мисс Фонтенот рассказала, что видела, как из задней двери церкви выбежали три человека в масках Марди Гра.
— А что такое маска Марди Гра? — поинтересовалась я.
— Потом, — отмахнулась Ида Белль.
— Мисс Фонтенот уверена, что одной из троицы была Ида Белль. По словам свидетельницы, она узнала вашу «отвратительную фиолетовую блузку в красную полоску».
— Ой, а сама-то модница нашлась, — пробурчала Ида Белль. — Старая Фонтенот, возможно, и слышит как летучая мышь, но заодно и слепа ровно так же.
— Еще она сказала, что сделала снимок преступников, но высокий худой парень украл ее камеру и убежал. — Картер снова оглядел меня: — Полагаю, вы вообще не в курсе событий?
Я широко раскрыла глаза, стараясь не смотреть на фотик, что выглядывал из-под декоративной подушки на краю дивана.
— С чего бы вдруг?
Картер всплеснул руками.
— Знаете что, забудьте. Скорее всего, я даже не хочу знать ответ на вопрос. А просто хочу, чтобы покойного зарыли в землю, вдова уехала из города, а убийца сел в тюрьму.
— Покуда речь не обо мне, — заметила Ида Белль, — я обеими руками за такой исход.
— Ладно. Отлично. Продолжайте… что вы там сейчас делали. — Картер круто развернулся и вышел из дома.
Ида Белль оглянулась на меня и подняла брови, затем закрыла дверь на замок.
— Он ужасно зол.
— Да, — сказала я и насупилась. Картер сам на себя не был похож. Расстроенный, на грани срыва. Казалось, он готов бросить свою работу, и мне стало любопытно, насколько бедняга близок к подобному решению. Моя глупость про культ тоже настроения ему не улучшила. Однако свою задачу выполнила: отвлекла его внимание от нас.
Ида Белль стянула перчатку с левой руки и шмякнула ее на диван рядом с другой.
— Снимай эти штуки и давай запустим фото в «Гугл», пока опять что-нибудь не произошло.
Герти до сих пор не пришла в норму, поэтому мы помогли ей дойти до кухни. Хозяйка приготовила в микроволновке чашку кофе и поставила перед подружкой. Сильный аромат подействовал как нюхательная соль, вернув Герти почти в адекватное состояние… во всяком случае, пока та сидела. Я и гроша ломаного не поставила бы, что Герти сейчас может стоять, не говоря уж о том, чтобы ходить.
Вытащив сотовый телефон, я открыла галерею — и застонала, найдя снимок Теда. Его жуткая плавающая рука закрывала половину лица. Я показала фото Иде Белль, и та выругалась.