Жертва трясины
Шрифт:
— Подожди! — крикнула Ида Белль на середине пути. — Нам нельзя выходить наружу в таком виде. Там точно будет старушка Фонтенот с фотоаппаратом и прожектором. Зуб даю.
— У вас есть идея получше? — поинтересовалась я.
— Да, запасной вариант, — объяснила Ида Белль и кивнула Герти. — Поторопись!
Та достала из сумочки и отдала нам три маски Марди Гра.
— И это ваш запасной план? — спросила я.
— А что, у тебя есть другой? — парировала Ида Белль.
Натянув маску, я пошагала к задней двери, злясь на себя и не желая признавать
Мы и до конца переулка не успели дойти, как вдруг прямо мне в лицо ударил луч света. Я увернулась от него, но тут меня ослепила вспышка.
— Я вас поймала, подонки!
Спотыкаясь, частично ослепшая, я пересекла переулок, проморгалась, дабы прояснить зрение, а затем выхватила камеру из рук женщины. Та, очевидно, не ожидала прямого нападения, поэтому даже не шелохнулась. Так и стояла, словно статуя, глядя нам вслед, а мы завернули за угол и побежали к болоту.
Достигнув деревьев, я сорвала маску и швырнула ту в кусты. Однако трусить вдоль болота в темнотище и без фонарика оказалось не так-то просто. Ветки хлестали по рукам, а значит, несмотря на рубашку с длинными рукавами, утром у меня проявятся царапины.
По моим прикидкам мы уже почти достигли места, где оставили «джип», когда Герти, бежавшая впереди, споткнулась и упала на тропинку. Ида Белль, очевидно, не смогла затормозить и по инерции пролетела на поляну прямо через подругу. Я метнулась к распростертому телу Герти и слегка призадумалась, то ли сразу ее поднять, то ли сначала пульс проверить.
Решив, что все равно придется тащить старушку, я плюнула на медосмотр и подхватила ее за плечи. Она пошатнулась и обмякла в полубессознательном состоянии. Я подтащила напарницу к машине и завалила на заднее сиденье. Другая старушенция уже сидела на пассажирском, поэтому я запрыгнула внутрь, и мы покатили прямо к дому Иды Белль.
— Она нас сфотографировала, — устало произнесла та.
— Не совсем, — возразила я и подкинула камеру ей на колени.
Напарница рассмеялась:
— Ты украла фотоаппарат?
— Взяла прямо из ее рук. Эти маски никого не обманут.
— Нет, но я не уверена, что и это решит проблему. Фонтенот нас с Герти хорошо знает и опознает по одежде.
— У вас камин рабочий?
— Конечно.
— Тогда мы сожжем шмотки у вас дома.
— А что насчет твоей одежды? — поинтересовалась старушка.
— Да у любого в мире есть джинсы и черная футболка. Только вам с Герти могло приспичить вырядиться для преступной вылазки в брюки и блузки с принтом.
Ида Белль скрестила руки на груди:
— Это же церковь, туда неприлично облачаться в джинсы или спортивные штаны.
Я покачала головой. Никогда мне не понять южных традиций.
Ида Белль чуть помолчала
— Неудивительно, что те парни слетели с катушек. Что, черт возьми, происходит с телом Теда?
— Он разлагается, — объяснила я. — Либо его плохо забальзамировали, либо Полетт решила сэкономить и вообще этого не делала. Тогда понятна спешка с похоронами.
— И мы снова возвращаемся к версии о том, что Тед банкрот.
— Может и так.
Я повернула за угол к дому Иды Белль, выключила фары, а затем припарковалась на подъездной дорожке. Если повезет, никто из ее соседей нас не увидит. Герти немного пришла в себя, и мы с напарницей вытащили беднягу из «джипа» и завели в дом.
Хозяйка побежала наверх за сменной одеждой для себя и Герти, а я разожгла камин. Через пару минут Ида Белль спустилась в длинной ночной рубашке, держа в руках такую же для подруги, а также брюки и блузку, в которых была во время нашей ночной эскапады.
Она закинула свою одежду в огонь, и я немного поворошила ту кочергой. Ида Белль помогла все еще вялой Герти переодеться, усадила подругу в кресло и уничтожила оставшиеся улики. Мы стояли и наблюдали за огнем, пока не догорел последний кусок ткани.
Ида Белль вздохнула:
— Мне очень нравилась эта блузка.
— Какого черта те чуваки делали в церкви? — спросила я.
— Похоже, то же самое, что и мы, — ответила хозяйка.
— Но почему? Зачем еще кому-то понадобилась фотка мертвого Теда?
— Понятия не имею. Я ломала над этим голову по пути домой, но так и не смогла придумать ничего путного.
— А по голосам вы их не узнали?
Ида Белль нахмурилась:
— Нет. Они определенно не южане.
Я кивнула:
— Полагаю, янки.
— Согласна. Только зачем янки пожаловали сюда фотографировать покойного?
— Не знаю, но держу пари, это крайне важно.
— Вдруг у Теда с его семьей была кровная вражда, — предположила старушка. — И кто-то из родных заявился сюда убедиться, что он и правда мертв.
Я мотнула головой.
— На фоне такой кровной вражды все прочие бы померкли.
Герти застонала и обхватила голову руками.
— У меня такое чувство, будто меня переехал грузовик. Что случилось?
— Вас переехал грузовик, — подтвердила я.
Ида Белль пихнула меня локтем и стала разглядывать подружку. У той уже наметился фиолетовый круг под глазом.
— Наверняка почернеет, — отметила хозяйка.
Я кивнула:
— Царапины на моих руках уж точно не столь эффектны.
— Дай взгляну, — попросила Ида Белль.
Я закатала рукава, и подруга наклонилась, осматривая мои руки.
— Кое-какие следы все же останутся, но порезы неглубокие, крови нет. Почему ты не бежала, держа руки в замок?
Я вытаращила глаза.
— С какой это стати?
— Чтобы не поцарапаться, разумеется. Ты видишь какие-нибудь шрамы на нас с Герти?
— Нет, но равновесие, которое обеспечивают руки, могло бы уберечь Герти от полета лицом вниз.
Ида Белль пожала плечами.