Жертвa

Абухба Даниела

– Ох, переходный возраст, да? Любопытно.

– Сомневаюсь, что причина в этом.

– А чего так?

– Нейтан самый понимающий, самый нежный, самый ласковый ребенок на всем белом свете. Просто я… я не видел его с самого Хеллоуина. Проснулся поздно. Думал, Нейтан в школе. В тот день я и накричал на старого урода. Потому и пришел домой рано.

– А Нейта там не было, не так ли?

– Угу. Позже мне позвонила его директриса. Оказывается, он там даже не появлялся, хотя должен был быть какой-то тест вроде. Типа, выпускной экзамен, я не знаю. А хотя нет, не могло быть выпускного, Нейту всего… да и не важно в общем.

Не по-нейтовски это было, от слова «совсем». Этим утром я подумал, что он у своего друга, Брэда Киллстоуна. Но я оказался не прав. Его мать уверяла, что ничего не знала. Я пошел прямиком в полицию. И знаешь, что они сделали? Они заставили меня уйти, потому что где-то произошло убийство. Сказали, чтобы я пришел на следующий день и писал заявление или что-то подобное. Если по-честному, они, может, и бессердечные, но больше всех я ненавижу себя. Я плохой брат.

– Нет,– слабо улыбнулся Джерри.– Ты просто устал. И это определенно можно понять. Я не могу судить тебя потому, что никогда не был в твоей шкуре. А ты не можешь судить себя потому, что видишь лишь одну часть палки о двух концах. Но я также думаю, что в приоритете полиции должны стоять дети. Типа… да, разумеется, нужно также расследовать и дела об убийствах. Ведь нельзя же точно сказать, пропал ли ребенок или просто дурачится. Пытаться раз и навсегда прекратить убийства – не плохо. Но с самой ситуацией нужно было разобраться по-другому. Скажем, двое полицейских пойдут на место преступления, а один останется в отделении, чтобы начать расследовать другое дело, а именно – пропажа несовершеннолетнего ребенка.

– Да, возможно. Но я не могу перестать чувствовать презрение к себе. Мой брат – причина жить, а я не смог понять, что он в опасности.

– Хочешь знать, в чем твоя ошибка?– Джерри подозвал официанта, вступившего в свою смену лишь около получаса назад, заказал сэндвич, и три шарика мороженого с несколькими вкусами. Клубника, ваниль и шоколад,– Хватит. Ну хватит искать виноватых: полиция, ты, даже этот его друг, Киллстоун, или как его там. Думаю, тебе вместо этого нужно попытаться успокоиться. Подумай, где может быть младший братик.

– Я все еще слышу мамины истории в голове. Она говорила нам о реальных криминальных сводках – о массовых убийствах, например, или о Джеке Потрошителе. Истории, в которых детей похищали на Хеллоуин, чтобы принести в жертву сатане. Что, если эти фанатики… что, если они, действительно… ведь нельзя наверняка сказать, кто твой сосед на самом деле, не так ли? Да и насколько сложно притвориться кем-то, кого ребенок знает и кому доверяет, когда твое лицо скрывает маска, а затем заманить его с одной лишь целью – прервать жизнь, которая едва успела начаться?

– И снова ты слишком много думаешь. Сфокусируйся на том, где он может быть. Не на том, что, возможно, случится. И Бога ради, забудь об этом, пускай и на несколько часов, просто пресекай эти мысли на корню. Договорились?

– Да. Наверное, так и надо поступить.

– Тогда время пробовать пиво. Должен сказать, оно…

Теон сделал глоток, скривился.

– Фу!

– Что, парень, не понравилось, да?

Тео покачал головой.

– Нормально, но довольно горько. Вино мне нравится больше.

– А ты пробовал вино?

– Нет. Но уверен, что оно лучше.

Холстер фыркнул.

– Смешно. Я закажу тебе сока.

Около минуты Теон молчал.

– Ну? Как там твоя работа?

Джерри

пожал плечами. А как она должна быть? Пока у штурвала старый капитан, судно продолжит плавать по скалистым водам. Более того, Холстер был уверен, оно затонет. И затонет так глубоко, что никто не в силах будет его восстановить.

– Я думал уволиться. Но опять же, есть и гораздо более перспективная… возможность. Мужик-то старый, а годы берут свое. Он либо устанет, либо коньки отбросит от инфаркта рано или поздно. И так как владельцу «в Лодке» деньги карманы не жгут, гадай, кого он сделает шефом? Меня. А я с большим удовольствием сделаю тебя су-шефом. Конечно, если ты вообще этого хочешь.

Пока Холланд пытался определиться и дать Джерри ответ на вопрос, подошел официант с деревянным подносом.

– Сэндвич с индейкой. Фри и соус.

Теон облизнул губы. Сэндвич приготовить было явно не сложно, но вкус все равно был безупречен. Помимо индейки, состоял он из бекона, что, к слову сказать, скорее всего был обжарен на сухой сковороде, то бишь без масла, в отличие от той гадости, которую Теон был вынужден готовить, – помидоров, перчика халапеньо, латука и какого-то соуса, неизвестного ему. Для хлеба даже использовали тостер. Затем в ход пошло мороженое. Теон смотрел на него с минуту, после чего решил, что съест все три шарика. Калории того стоили. Топпинг у каждого шарика был разный – ванильный был усыпан дробленым арахисом, клубничный украшен пьяной вишней, а шоколадный, как ни иронично, был полит горячим шоколадом.

Расправившись с десертом, Теон хихикнул. Он съел столько, что дышать было невероятно сложно.

– Я должен пойти и сделать что-то с… ну, знаешь. Со всеми этими необходимыми процедурами. Так что мне, типа… уже пора. И спасибо. За все. Представить не могу, что бы я без тебя делал. Мне просто очень нужно было с кем-нибудь поговорить. Сейчас чувствую себя гораздо лучше.

Джерри улыбнулся.

– Ладно. Только запомни две вещи. Ты всегда сможешь на меня положиться. Включая сегодняшний ужин, я заранее оплатил. И второе… удачи в поисках младшего брата.

И снова в полицейский участок. Как и обещал, Теон пришел рано. Даже раньше, чем нужно. Он посмотрел на часы. Половина пятого утра. Он хотя бы убедится, что именно Нейтан станет приоритетом, – что может быть важнее, чем пропавший ребенок, тем более когда это первое дело или, точнее сказать, первое заявление за день? А вот чего Тео не ожидал, так это увидеть самого Джеффри Боулерса.

– Ты и впрямь походишь на одного из своих… клиентов.

Боулерс устало ухмыльнулся.

– Еще даже пяти нет,– зевнув, сказал он.

– Думаю, они не придут раньше полудня.

– Не-а, ты гиперболизируешь, молодой человек. Итак, ты пришел сюда где-то на несколько часов раньше, чем следовало бы, и, очевидно, хочешь спать, в то время как я не могу сомкнуть глаз, так что минус на минус дает плюс, а я понятия не имею, что за околесицу несу. Думаю, мне просто нужен небольшой тихий час длиною в лет эдак семь. И друг, который проведет меня сквозь пучины отчаяния и одиночества.

– Ты странный,– нахмурился Теон.

– Я разговариваю с трупами каждый день, и никто так и не ответил. Меня игнорируют уже двадцать с хвостиком лет! Ииииии… да, такое любого с ума сведет. То есть люди ведь сами ж…кхм, теряют рассудок, когда к ним холодно относишься, не думаю, что называть меня полным психом честно.