Жертвы жадности. Последний довод королей
Шрифт:
Впрочем, в середине дня Птеро уговорили слетать на север и посмотреть, что там и как. Во время похода мы пару раз отправляли его на разведку, и я уже видел, как происходит процесс передачи информации. Как оказалось, ящер обладал весьма разнообразным словарным запасом, который Плутон теперь неплохо понимал. После возвращения Птеро начинал орать, верещать, пищать, кряхтеть, ухать, дёргаться, раскрывать и закрывать крылья, перебирать лапами – и из всего этого шоу Плутону удавалось извлечь полезные сведения. Не всегда чёткие – понятийный аппарат у ящера был ещё весьма скудным, но, как правило, достаточно нужные.
За
Из ущелья сплошным потоком тянулась рубленая древесина, которую мы собирались пустить на частокол. Потом можно озаботиться и более серьёзными укреплениями, но, к сожалению, не кирпичными – не было в ближайшей округе глины, и можно было даже не искать…
Часть бойцов ушла на добычу еды, обещав нам на ужин мясо и рыбу. Растениеводы засеяли несколько квадратных огородов привезёнными семенами. Но как они ни подгоняли рост растений, сегодня урожая ещё ждать не стоило. А копчёности уже успели всех достать. Равно как и солёная рыбка из Шикари, которой нас Ленин нагрузил.
Ближе к вечеру вернулся Птеро и, собрав зрителей, запустил свою пантомиму.
– Он говорит, что видел… вкусное – много! – перевёл Плутон. – И не очень вкусное… Видел решашиарха – молодого… Рыбу видел! Точно!.. Фрукты… Людей! Птеро видел людей!..
Под нас, людей, Плутону удалось выделить отдельное слово в лексиконе Птеро, и иногда мне казалось, что я его различаю в общем потоке звуков, которые издавал ящер.
– Сколько? – спросил Борборыч, а потом с досадой хлопнул себя рукой по бедру. – Чёрт, он же считать не умеет.
– Много… Люди… Злые люди! – перевёл Плутон. – Это он имеет в виду, что у них оружие! И они, похоже, по нему стреляли… Вот ведь злыдни!.. Маленький, их столько же, сколько и нас?
Сам Птеро более или менее ясно понимал, что ему говорит Плутон. При этом, как я подозревал – да и не только я – распознавал он всё на уровне каких-то образов и обрывков мыслей, а не самого языка. Если вопросы задавали мы – он не реагировал, зато бодро поддерживал разговор визгами, уханьем и далее по списку.
– Больше… – Плутон поглядел на меня. – Их там много. Больше, чем нас. Но не сильно больше… У него есть такой звук, когда больше, но не сильно…
– Они далеко от нас? – спросил я.
– Маленький, насколько они далеко? – спросил Плутон и перевёл ответ. – Если я правильно расшифровал, то это почти в самой дальней точке его полёта.
Птеро проводил разведку широким зигзагом, прочёсывая выбранное направление. Но и скорость его полета была довольно высокой – километров шестьдесят в час. За пять часов разведки Птеро удалился от нас на расстояние километров в сто, не меньше. И по всему выходило, что гости будут у нас через пару дней. А мы ещё не подготовились к бурной встрече…
– Надо выдвигаться! – опять угадал мои мысли Борборыч, глянув, как я скептически смотрю на ополченцев. – Возьмём минимум припасов и завтра попытаемся найти место, где попридержать гостей.
– Только выдвигаться будем прямо с утра, – кивнул я. – Лучше вообще затемно. Плутон, ты с нами! Птеро пускай указывает дорогу.
День двести пятнадцатый!
Вы продержались 214 дней!
Я бы ошибся – и пошёл бы в центральный проход! А надо было идти на восток, потому что именно там оказался путь на север. Два северных прохода, как доложил после разведки Птеро, – вели на запад.
Всё время я шёл и думал, чем бы насолить нашим врагам. Их там, как минимум, пара тысяч вооружённых людей – а нас, ударников, чуть больше шестидесяти. Что мы можем такого сделать, чтобы замедлить их продвижение? Да ещё буквально за полдня, потому что больше времени у нас нет. На ум пока ничего не приходило…
За проходом начиналась ещё одна, совсем небольшая, долина, весь центр которой занимало озеро. Чтобы попасть на север, нужно было пройти по узкой полоске земли между крутым склоном и берегом. Полоса составляла всего метра три – и в пяти местах пересекалась бурными ручьями, стекавшими с западного склона. Я бы предложил встать здесь и попробовать держать оборону, но Борборычу идея не понравилась.
– Ничего мы тут не выстоим! – сказал он. – Сам подумай: нас можно обойти по мелководью, нас можно просто забросать стрелами. Нужно более удобное место, чтобы исключить стрельбу.
И такое место всё-таки нашлось. За пару часов мы миновали озеро и вдоль бурной реки, вытекавшей из него, отправились дальше. И здесь-то нам повезло, потому что река ниспадала водопадом в длинное и широкое ущелье, в котором она и продолжала течь. А пеший спуск в ущелье представлял собой природный пандус, который становился книзу всё шире и шире, но тут, рядом с водопадом, был шириной всего в пять-шесть метров. Видимо, когда-то река текла по пологому спуску, но со временем часть спуска либо обвалилась, либо была размыта потоком. Вода устремилась вниз по самому короткому пути, образовав водопад и круглое озерцо внизу, которое ещё больше сузило проход.
В результате тем, кто шёл с севера, предстояло пройти около ста метров по узкому проходу, где с одной стороны был обрыв, а с другой – отвесный склон, который на высоте четырёх метров от уровня дна долины переходил в вершину плоскогорья. Позиция была бы идеальная, если бы нельзя было забраться на плоскогорье. К сожалению, чуть южнее у него были более пологие склоны, которыми могли воспользоваться враги. Да и наверняка воспользуются…
– Если мы спрячемся и не будем показываться на глаза, – сказал Борборыч, – то выиграем хотя бы один день. Пока попытаются прорваться, пока поймут, что это бесполезное занятие, пока вернутся на юг и поднимутся… Перегородим здесь проход, большую часть бойцов расставим над обрывом, наберём камней, чтобы вниз кидать…
– Вон они… – сказал Барэл, указывая в ущелье.
– Ложись! – приказал я, подавая пример и бодро бухаясь на землю.
Весь отряд в мгновение ока оказался на земле. Наши враги выходили из-за поворота ущелья довольно далеко от нас. Это был небольшой отряд – всего человек десять. Видимо, разведчики. Нас они, к счастью, не успели заметить. Я и сам-то их с трудом разглядел с такого расстояния. Как только Барэл заметил, непонятно – наверно, специально высматривал…
– Отползаем! – приказал Борборыч. – Они нас видеть не должны.