Жертвы
Шрифт:
— Пойди проверь, — велел он Гранту. — Посмотри, не шатается ли кто-нибудь там поблизости. Возможно, она и пришла уже. Прошла через другой вход.
Грант кивнул и взял ключ.
Чандлер смотрел, как высокий сержант пересек улицу перед домом и исчез в нем, войдя через главный вход. Чандлер, выждав еще некоторое время, тоже вышел из машины. Он потянулся так, что хрустнули суставы. Ветер разметал его волосы и чуть не выбил изо рта сигарету. От ветра она потухла, и ему пришлось вновь зажечь ее. Черт со всем этим, думал он, засовывая руки в карманы, ему надо прогуляться. Целый день сидишь тут как проклятый, пора размять ноги.
Сержант
Он прошел на кухню.
В мойке лежала пара невымытых чашек. Но все было на месте.
Сержант прошел обратно через гостиную и проверил ванную.
Снаружи за входной дверью послышался шум лифта, поднимающегося с нижнего этажа.
Второй этаж.
Третий этаж.
Грант дернул за шнур, и ванная озарилась светом. Он заглянул внутрь.
Четвертый этаж.
Пятый этаж.
За дверью в ванной висел купальный халат, все еще влажный. Все остальное было на месте. Он решил проверить в спальне и вернуться обратно в машину.
Лифт остановился на шестом этаже, двери его распахнулись и выпустили приехавшего пассажира.
Грант решил повременить с возвращением в машину. Конечно, ему незачем было торопиться снова оказаться в компании Чандлера. Грант уже выполнял задания по ведению наблюдения. Это всегда было ужасно скучно, а уж в обществе Чандлера — почти невыносимо. Он попытался было завязать разговор со своим напарником, но того, казалось, не интересовала никакая беседа. Ну что ж, решил Грант, он все-таки полицейский чиновник, а не работник отдела связи с общественностью, не хочет говорить — не надо.
Грант не слышал шагов за дверью.
Он осмотрел внимательным взглядом спальню: на пуховом одеяле лежит ночное белье, на прикроватном столике — расческа и щетка для волос рядом с книжной обложкой из плотной бумаги.
Дверца гардероба слегка приоткрыта. А ключ — рядом на ковре.
Грант, нахмурившись, направился к нему, подумав о том, не забыла ли Терри запереть гардероб, или в квартире и в самом деле в тот день кто-то побывал. Может, искали что-нибудь в гардеробе. Сержант приоткрыл дверцу пошире и заглянул внутрь, силясь разглядеть что-нибудь в темноте.
Дверь в квартиру открылась, и вновь прибывший молча проскользнул внутрь, прошел через гостиную на кухню, быстро двигаясь в вечернем сумраке.
Грант ничего не слышал — он был слишком занят, рассматривая содержимое гардероба. Он взглянул на висевшую там одежду, ощущая тонкий аромат духов на некоторых предметах туалета. Он еще шире открыл дверцу.
Пришелец крепко зажал в руках вертел и крадучись пошел через гостиную в спальню.
Скрипнула половица.
Грант обернулся, и сердце его учащенно забилось. Он еще некоторое время постоял в тишине, затем повернулся снова к гардеробу. Краем глаза он заметил предмет, лежавший на дне среди множества туфель и сапог. Небольшой безобидный предмет, он привлек его внимание лишь тем, что находился именно здесь. Сержант нагнулся, чтобы поднять его.
Пришелец вошел в спальню тихо, как пантера, готовая броситься на добычу, зажав в одном кулаке вертел, а другую руку протянув к голове Гранта.
Сержант нахмурился, посмотрев на обнаруженную им на дне гардероба кассету. Взяв ее в руку, он заметил, что в углу гардероба находится картонная коробка, полная магнитных лент. Некоторые ленты были в пластмассовых упаковках, другие — без.
На каждой стоял номер.
Грант в нерешительности провел ногтем большого пальца себе по лбу, наклонив голову вперед, как в молитве.
Он еще находился в этом положении, когда в него впился вертел.
Воткнутый с дьявольской силой, вертел прошел в его левое ухо и двигался дальше, еще немного — и своим острым как игла концом доберется до мозга. Свободной рукой напавший зажал Гранту рот, чтобы не было слышно крика обезумевшего от боли сержанта. Грант сделал слабую попытку высвободиться, одной рукой хватаясь за стальной зубец, проникший ему под череп. Нестерпимая боль, словно его жгли раскаленным металлом, пронзила голову, вертел стал дико вертеться, вклиниваясь все глубже под череп. Он почувствовал, как кровь течет из уха по шее, заливая рубашку; сопротивляться больше не было сил. Грант тихо выл, но вой этот застревал глубоко в горле, рот его по-прежнему был крепко зажат. Нападавший выдернул из его уха вертел и вонзил его с новой силой. И все же крови было удивительно мало. Второй удар рассек ему ушную раковину, и из нее хлынула новая струя темно-красной жидкости, гораздо более обильная, чем из проткнутого мозга. Из уха капала жидкость, представлявшая собой смесь вязкой бесцветной жидкости и водянистой крови. Его тело начало содрогаться в неукротимых конвульсиях, когда вертел вошел по самый крюк на его конце. Почти двадцать сантиметров стали вонзились полицейскому в череп и насквозь прошли мозг.
Напавший отступил назад, глядя, как его жертва вздрагивает и корчится, будто угорь на жаровне, и прислушиваясь к тихому бульканью опорожняющегося тела. Воздух в комнате наполнился тяжелым смрадом. Веки Гранта судорожно задергались, открываясь и закрываясь с умопомрачительной скоростью, но глаза уже ничего не видели. Взгляд начал стекленеть.
Пришелец долго не мог отвести завороженного взгляда от корчащегося в агонии Гранта, потом он наклонился над затихшим телом, вынул из руки Гранта кассету и бросил ее обратно в коробку.
Сделав это, человек повернулся и выскользнул из квартиры так же легко, как и вошел.
Терри Уорнер перевесила пакет с купленными по пути продуктами на согнутую в локте руку и свободной рукой поискала ключ. Найдя, она вставила его в замочную скважину.
Дверь открылась до того, как она повернула ключ.
Терри в удивлении отступила, чуть не выронив пакет с продуктами.
Войти? Темнота в квартире казалась зловещей. Может, вернуться обратно вниз и пригласить с собой кого-нибудь из людей, приставленных вести наблюдение за ее квартирой? Но она тотчас же вспомнила, что когда она пару минут назад входила в дом, она обратила внимание, что в «астре» никого не было. Полицейских поблизости не было видно.