Жест Лицедея
Шрифт:
— Прекраснейшая из прекрасных, ты не сделаешь больно? — с опаской спросило существо, сделав осторожный шаг вперед. — Я вел себя хорошо.
— Иди сюда, я сказала! — строгость в голосе ведьмы странно соседствовала с довольной улыбкой на лице.
Как же приятно билось напуганное сердце «мамы», я даже рискнул слегка помять ее грудь. Интересно, чувствовала ли она, мой твердый член между ягодиц. Наверное, сейчас ей было не до этого. Потом, когда схлынет страх, она начнет вспоминать и осознавать, что произошло между нашими телами.
—
— Все, хватит оправдываться! Ну-ка иди познакомься с моей мамой и братиком, — Наташа взяла его за ухо и подвела к нам. И тут же возмутилась: — Мама! Что ты к нему прилипла! Немедленно отойди от Саши!
Я чуть в осадок не выпал! Снова ревнуешь мамочку? Ну-ну…
— Лаврик. Весс, — подойдя к нам ближе, он протянул лапку с пятью пальчиками. Довольно длинными и гибкими пальчиками — такими хоть на пианино играй.
Я помог Ирине побороть нерешительность, придерживая ее руку, потянул ее для контакта с существом.
— Ирина. Львовна, — робко произнесла она, так и не отлипнув до сих пор от меня, несмотря на возмущение дочери.
Я оказался не то что посмелее, просто от идиотизма ситуации меня разбирал смех. Тут же протянул Лаврику свою пятерню и представился:
— Саша. Маг. И граф по совместительству, — решительно сжал его лапку. В ответ существо с полным пониманием кивнуло, уронив уши на длинноусую мордочку.
— Наташа, что мы с ним делать будем? — Ирина Львовна приходила в себя. Проявляя все больше отваги, отошла от меня, еще раз окинула взглядом комнату. — Ты завтра улетаешь в Петербург! С собой же ты его не возьмешь — вас не пропустят к порталу! Мне его что ли оставишь?
— Уж за это не беспокойся. Мой весс, и я сама разберусь, что с ним делать. Я вам его просто не доверю, — Наташа схватила весса за ухо и подтянула к себе.
— Можно ножку лизнуть? — скромно полюбопытствовала Лаврик, но его вопрос остался без ответа.
— Вы меня точно убьете! — Ирина покачала головой. — Мне с сердцем стало плохо! Может к лучшему, что ты завтра улетаешь! Надеюсь, хоть пожары станут реже.
Я подсуетился, открыл бутылку коньяка, плеснул грамм сто в винный бокал и протянул «маме»:
— Выпей это и не сердись. Говорят, сердце лечит, — для полноты сервиса разломил шоколадку и прикурил сигарету.
— Как ты будешь спать на мокрой прожженной постели?! — Ирина опрокинула в себя коньяк.
— Ну не знаю… Может… — мой энергичный ум выдал сразу две волшебных идеи. Первая звучала так: «Может, как-нибудь поместимся вдвоем на твоей кровати, мам?». Вторая тоже вполне приятно: «Да не парься. Я у Наташи до утра помучаюсь. У нее большая кровать». Но произнести их я не решался, надеясь на смелую женскую инициативу.
— Можешь лечь в гостиной на диване, — предложила Ирина Львовна,
— Там наши охранники отдыхают, — напомнила Наташа. — Пусть спит у меня в кресле. Я ему даже плед дам.
— Тогда лучше у меня на диване, — обломала ее мама. — А завтра заменим постель или что-то придумаем с другой кроватью. Я пойду к себе. Это с ума сойти, что вы здесь творите! — возмущалась она, обходя подальше весса. — Проверьте чтобы больше ничего здесь не горело и не задерживайтесь долго. Особенно ты, Саша — я на ночь запираю дверь.
Она ушла, а мы с сестренкой молча смотрели друг на друга. Ее глаза смеялись и торжествовали, я тоже едва сдерживался, чтобы не заржать. Как же вовремя появился этот Лаврик! То, что он — ее фамильяр, я догадался сразу.
— Как тебе? — наконец решился заговорить я, подступив к ней и обняв за талию.
— А ты не слишком дурак! — рассмеялась она. — Ловко с разбитым носом придумал!
— Отдельное спасибо твоему фамильяру! — я специально так сказал, чтобы ведьмочка уяснила: Саша точно не дурак и понимает, что к чему, даже в ее колдовских делишках.
— Откуда знаешь? — она насторожилась.
— Чего ж здесь не знать? Я маг тебе или кто? — в этот момент вспомнилось: когда я зависал на тонком плане, а она заходила в комнату, над ней виделся красноватый сгусток. Видимо фамильяр уже нашел ее к тому моменту, а наш секс раскрыл Наташу как ведьму.
— Маг? Нет, ты — Лаврик. Теперь у меня два Лаврика, — она покосилась на весса, покорно сидевшего у ее ног.
— Тебе понравилось, что мы делали на моей кроватке? Здесь болит? — я сунул руку ей между ножек.
— Немного болит. Нужно было это сделать раньше! Такое сладкое сумасшествие! До сих пор внутри все подрагивает, — призналась она, прижавшись ко мне. — Жаль, что мама пришла так рано!
— Жаль, что завтра уезжаешь, — я поцеловал ее в губы, а весс от этого явно занервничал, начал поскуливать, точно щенок и тереться о ее лодыжки.
— Да, — согласилась она. — Не вздумай делать это с кем-то еще.
Вот здесь я предпочел промолчать. Чтобы отвлечь ее внимание, сунул ей палец между ножек глубже. Там было липко от крови и наших божественных жидкостей.
— Ты слышишь, что я говорю? — настояла на ответе она.
Ну что мне надо было ответить? Сказать, будто я не буду больше трахаться с Леночкой? И ответил. Вернее, задал встречный вопрос:
— Детка, а ничего, что я в тебя кончил? Не сделаешь случайно нашу маму бабушкой?
Вот тут она встрепенулась.
— Ты идиот что ли?! Зачем ты это сделал?! — она отскочила от меня, словно я был не Сашей, а коварным сперматозоидом.
— Что за возмущения? Разве ты не знала, что мужчины имеют свойство кончать в ваши мокрые дырочки. А если туда нельзя, то хорошие девочки успевают подставить другие дырочки, — попытался вразумить ее я.