Жестокая ложь
Шрифт:
— Хочешь, я принесу тебе чашку чая, папа?
Джек кивнул дочери с таким видом, словно успел позабыть, что она находится рядом с ним. Потом отрицательно покачал головой и снова уставился на жену.
Джек думал о том, что без Мэри его жизнь не будет иметь смысла. Он вспоминал все, что она сделала ради него, и ему было стыдно, что за все годы супружеской жизни он не заварил ей даже чашки чая. Она обстирывала и кормила всю семью, держала дом в чистоте. Сколько же завтраков и обедов Мэри готовила за год? Сколько постелей застилала? Сколько его рубашек перегладила? Правду говорят: «Ты никогда не поймешь, чем владеешь, пока
Взглянув на дочь, Джек Каллахан увидел в ее глазах страх. Он знал, что такой же страх застыл в его собственных глазах. Подобно ему, Селеста воспринимала мать как данность. Все они, в особенности Синтия, не ценили по достоинству Мэри. Старшая дочь то привозила своих детей на воспитание к матери, то забирала их назад, совсем не заботясь о ее чувствах. Джек прекрасно осознавал, насколько болезненно было Мэри отказаться от старшей дочери. В результате поведение Синтии и довело ее до инфаркта.
Ладно, все должно перемениться. Он позаботится об этом. Джеку не хотелось бы еще раз пережить этот ад. Если Мэри умрет, он тоже не жилец на этом свете. Жизнь без Мэри потеряет смысл.
Глава 73
Берти Уорнер улыбался, но в его оскале не было и тени дружелюбия. Страх и изумление Джонни Паркера были настолько очевидными, что Берти ощущал себя чертовски счастливым человеком.
— Удивлен, что снова меня видишь, Джонни?
Тот, к кому был обращен вопрос, огляделся. Всюду — бесстрастные лица. Впервые за много лет он почувствовал страх. Впрочем, не стоит этого показывать.
— Ладно, ладно… Берти Уорнер воскрес из мертвых.
Джонни постарался вложить в свои слова как можно больше непринужденности и сарказма.
Берти рассмеялся.
— Не из мертвых, сынок. Я жил на Гренаде. — И, повернувшись к Линфорду, он без тени улыбки добавил: — Тебе бы там понравилось. Ребята на острове умеют обращаться с мачете. Надеюсь, ты меня понимаешь?
Джонни понял, что жить ему осталось недолго. Надо потянуть время.
— Значит, ты путешествовал, а теперь решил вернуться в родной город. Зачем? Отомстить?
Берти рассмеялся.
— Да, отомстить и вернуть то, что по праву принадлежит мне. Мне и Кевину. Он был моим лучшим другом. Мы вместе служили в армии. Ты об этом не знал? Там, кстати, он получил свое прозвище Каменное Лицо. Играл в покер, сидя на гауптвахте. Он был хорошим другом, и я никогда не прощу тебе его смерть. Сначала я отрублю тебе руки, а потом, еще живого, положу в багажник старой тачки и раздавлю прессом.
Джонни рассмеялся, но смех получился каким-то ненастоящим.
— Ты, должно быть, шутить? Сейчас не шестидесятые годы, и время Усатых Питов [12] — давно в прошлом! Ты и пальцем меня не посмеешь тронуть, иначе больших неприятностей не избежать. Понял, шлеппер?
12
Прозвище представителей старшего поколения итальянских мафиози, иммигрировавших в США в начале ХХ в.
— Да пошел ты! Я могу делать все, что пожелаю. Понял, козел?
Джонни Паркер уже подзабыл, каким крутым парнем был Берти Уорнер в свое время. Многие считали его просто психом. Он любил пытать своих жертв.
Еще раз окинув взглядом собравшихся в комнате мужчин, он убедился, что все хорошо вооружены и готовы к любым неожиданностям. Все, а особенно Дерек Грин. Как же он был слеп! Линфорд учуял смрад крысы, и Джонни следовало довериться инстинктам друга. К сожалению, события последних недель не способствовали ясности его ума.
Берти улыбался, и эта улыбка напоминала оскал черепа.
— Давай, Джонни! Ты ведь крутой парень. — И, повернувшись к своим людям, он почти радостно заявил: — Сейчас он обдумывает план побега. Решает, кого из нас убить первым, как добраться до двери и сбежать. Мне не хотелось бы тебя расстраивать, сынок, но чудесного спасения не будет. — Он подошел к небольшому столу, за которым три дня в неделю восседала секретарша, и взял с него длинный мачете. — Видишь? Вот этим я отрублю тебе руки, а затем засуну то, что от тебя останется, в багажник машины. Правда, прикольно? Я мечтал об этом много лет, Джонни, и наконец моя мечта воплотится в жизнь. У меня прямо-таки руки чешутся.
Глаза Дерека Грина блестели в предвкушении кровавого зрелища. Подобно молодому Джонни, он верил, что возьмет ситуацию в свои руки, а потом воцарится на вершине преступного мира. Никто не посмеет выступить против него.
Джонни читал Дерека, словно открытую книгу, и ему хотелось саркастически рассмеяться. Всегда найдется какой-нибудь молодой выскочка, который не упустит своего «золотого шанса». Сначала Джонни, потом Дерек, за ним… Такова, к сожалению, стезя, которую они выбрали. Только дураки, живя в этом мире, могут кому-то доверять. Даже от ближайшего друга можно ожидать предательского удара в спину. А он оказался полным дураком.
— Послушай, ничего личного…
Но Берти перебил его:
— Ничего, блин, личного?! Ты убил моего кореша! Ладно, не ты, а баба, которая защищала свою сестру. Ее я еще могу простить. Она делала то, что сделал бы любой на ее месте. Ладно, проехали. Кевин допустил ошибку, напав на твой дом. Он, конечно, был моим корешем, но я признаю: он реально напортачил. Я тоже в этом участвовал, хотя и не хотел. Просто у нас не было другого выхода. Меня достает то, что ты сделал нас, как полных фраеров, а ведь мы деловые люди. Теперь я вернулся, а вы двое сдохнете. Суки поганые!
Джонни видел в глазах Берти безумные огоньки. Какая ирония судьбы! Его жизнь закончится на свалке старых тачек. Не самое приятное место, чтобы умереть, но смерть все равно остается смертью, где бы ни умирать.
— Давай, козел старый! Думаешь, ты меня испугаешь? Падло!
— Я так и думал, что ты это скажешь!
И Берти взмахнул наточенным, словно бритва, мачете. Как он и обещал, лезвие, вонзившись Джонни в плечо, отрубило ему руку.
Кровь била фонтаном, и Дерек Грин почувствовал охотничий азарт.