Жестокая сказка
Шрифт:
— Не будет никаких договоров, если не бросишь меч — она умрет!
— Хорошо! Только ничего не делай девочке. — Андрей бросил клинок на землю и откинул его ногой, нервничающий малый прижал меч сильнее, на тоненькой шее Тыйгу выступила кровь.
— Ложись на землю! — сделаем вид, что подчинились и ляжем. Киднеппер трус, вон как руки трясутся и блестят глаза. На его фоне жрец, оставшийся с Олафом и Иль смотрелся героем, но стоит трусу показать, что он хозяин положения… — Эльфийское отродье! — крикнул мужик, нервы у него не выдержали. Он активировал мощный защитный амулет, отпихнул ногой девочку и, прыгнув к лежащему на земле эльфу, взмахнул мечом. Андрей резво откатился в сторону, выхватил из «кармана» свой старый меч, который он не поленился разыскать на поле боя в Ортаге и выдернуть из брошенного повстанцем щита. С левой ладони сорвалась короткая молния, тип охнул и выпучил глаза, старый верный клинок завершил дело.
Малышка
— А я знала, что ты придешь меня спасти! — затараторила Тыйгу. — Только зачем ты бросил меч? Я бы Злюку за руку укусила, он был нехороший. Злюка кинул меня в клетку к Рари и Рури и кричал, чтобы они жрали, а Рури сказал, что не ест людей, тогда Злюка схватил огненную плеть и стал бить малышей, а когда дядя в соседней камере сказал, что он скотина, он стал бить дядю, а я выбралась между прутьев и кинула в него огненный шарик, вот он верещал! Я хотела убежать, но безглазые меня поймали, а все другие злюки ушли наверх. — Андрей сидел на полу, перебирал черные как смоль прядки волос девочки и гладил ее по голове. Монолог Тыйгу проходил мимо его сознания, слова влетали в правое ухо и не затрагивая слухового нерва, вылетали в левое, дробясь о гранитную стену комнаты. «Близнецы всемогущие, за что вы так наказываете ее?» — думал он — «Она на своем коротком веку навидалась такого, что некоторым взрослым и за всю жизнь не увидеть и остается прелестным ребенком, за что ей все это?» — Вонючие зомбаки. А потом меня заперли в маленькой клетке и я не смогла пролезть между прутьев, а потом как ухнуло. Я сказала Рари, что это ты и что ты придешь нас спасти, но она не верила, а я ни капельки не боялась. Рури сказал, что люди не спасают драконов, а только убивают, а я сказала, что ты сам дракон, а…
Услыхав про драконов, Андрей, выпавший на какое-то время из реальности, легонько зажал рот девочки ладонью.
— Тыйгу, про каких драконов ты говоришь?
— Ну я же говорю, что Рари и Рури, они маленькие, их Злюка бил.
— Стоп-стоп, Рари и Рури драконы? — Андрей принюхался, в помещении отчетливо пахло мускусом, та-ак.
— Ну да. Пойдем покажу! — девочка, вскочила на ноги и потянула его за собой.
Идти никуда не хотелось, «откат» и усталость начинали брать свое, пришлось топать через не могу и русские маты, которые, почти забывший родной язык, Андрей, помнил хорошо. Тыйгу вела его через целую анфиладу помещений. Возле пары из них он притормозил. Ну ни фига себе — в подземелье были оборудованы настоящие алхимические лаборатории! Причем в одной из них работали с ингредиентами ведущими свое происхождение от драконов. Пробирки с кровью, толченая и целая чешуя, непонятные вытяжки и закрытые пробками колбы — теперь понятно, почему обитель не нуждалась в деньгах, а купцы охотно покупали предлагаемый охотниками товар и, что это были за охотники, которым пригодился мирской опыт. Андрей, в бешенстве, сжал кулаки — он отпустит жреца. Отпустит с обрыва в километровую пропасть. То-то склизкая тварь испугалась идти вниз — знала, что ее там же и убьют. Во второй лаборатории он обнаружил луковицы золотистой лилии и аппараты перегонки. Наркотики, ребята не чурались и такого заработка. Возможно поэтому гнездо хельратов до сих пор не обнаружили. Наверняка «обитель» имела доверенных лиц в Ортаге и Тройде и умасливала кошели нужных чиновников жирным золотом, а может быть драконьей кровью. Барыши «монахи» получали просто фантастические и десять или двадцать тысяч звондов на представительские расходы были несущественной потерей. Кто-то за это дорого заплатит. Должен заплатить!
— Пришли, — сказала Тыйгу и дернула за кольцо на массивной двери. Андрей и сам догадался, что они где-то рядом, запах вел его вперед не хуже чем служебного пса, он отодвинул девочку и открыл дверь.
Перед глазами уставшего оборотня предстала, превращенная в тюрьму и загон, естественная пещера размером сорок на семьдесят саженей. Освещалась тюрьма тройкой тусклых магических светильников, подвешенных к сталактитам. Вдоль пещеры протекал небольшой ручеек, воздух в ней был холодный, насыщен влагой. Андрей напитал светильники энергией, сразу стало светлее. Тыйгу выпустила его руку и побежала вдоль клеток.
— Рари! Рури! Я вам говорила, что дядя Керр спасет нас, а вы не верили! Он пришел за мной и поможет вам и вашей маме!
Андрей шел вдоль клеток и сбивал замки, выпуская на волю немногочисленных узников. Некоторым воля уже была не нужна, Милостливая Хель приняла их в свои объятия. Дошла очередь до двух громадных клетей. В одной из них были заключены два дракончика с красноватым цветом чешуи, размером дракончики были не больше вола, во второй взрослая дракона непонятной окраски, но до чего же они были измождены. Кожа да кости, помимо прочего на драконе отсутствовали целые шматы чешуи. Ее морда и лапы были охвачены толстыми цепями. Крепившимися к якорным тумбам. На спине и крыльях драконы не было живого места. Дракончиков не приковывали, до определенных размеров драконы плеваться огнем не могут. Дракончики забились в дальний от Андрея угол. Рури раскрыл крылья и спрятал за ними ими сестру, вытянул шею и шумно втянул ноздрями воздух, пытаясь по запаху определить кто перед ним. Вся спина дракончика была исполосована огненной плетью, чешуя в месте ударов потемнела, на перепонках крыльев было несколько прорех. Твари хельратские, они же дети! Это не люди, это… Ведь его могли так же, как их мать, пустить на органы.
— Дядя Керр, ты плачешь? — Тыйгу подскочила к Андрею и протянула ему чудом сохранившийся платочек.
— Да, солнышко. Отойди в сторонку, я сейчас сломаю клетки.
Андрей сменил ипостась, дракона глядела на него во все глаза, ее хвост колотил по полу клетки. Рури перестал шипеть и сжался в комочек, не переставая закрывать собой сестренку. Появление здоровенного дракона вместо человека было для хвостатых узников полной неожиданностью.
— Боже, до чего же вас запугали, — сказал Андрей и разломал клетки, парой движений он порвал цепи и разогнул металлические оковы на лапах драконы, цепь с морды она сняла сама.
— Спасибо, — прохрипела дракона.
— Дядя Керр, здесь еще одна клетка, ты пропустил. С дядей, который заступался за Рари и Рури — крикнула Тыйгу. В стороне от остальных клеток стояла еще одна, сделанная из серого металла. Опять нотриум, нашелся предназначенный в жертву маг.
Андрей раскидал мешающие проходу клетки и подошел к узилищу мага.
— Здравствуй Керр, — сказал маг, держась правой рукой за прут, левая висела плетью, распухшая и посиневшая на предплечье, его лицо покрывали многочисленные ссадины, глаза заплыли от синяков, плечи и спина были исполосованы огненной плетью.
Андрей застыл на месте, с трудом узнавая знакомое лицо:
— Тимур?
Тимур пошевелил угли, тут же вспыхнувшие ленивым красным пламенем, потянул носом манящий запах шашлыков и вопросительно посмотрел на шеф-повара. Подобное блюдо он видел впервые, ему не терпелось приступить к дегустации. Кашеварила сегодня, точнее мясоварила, Ильныргу — в связи с самоотводом одного члена их коллектива от готовки по уважительным крылатым обстоятельствам, ей пришлось бремя кормежки взять на себя. Орчанка, усмехнувшись, взглянула на Андрея, ощущавшего себя наседкой. Под левым крылом у него примостился Рури, правое поделили Рари и Тыйгу. Мальчики налево, девочки направо. Тыйгу наотрез отказалась идти ночевать в келью, она притащила, из обнаруженных в целости и сохранности вещей путешественников, одеяло и скатку, заставила подвинуться засыпающую от умятого мяса Рари и привалилась к теплому боку дракона. Девочка отчаянно ревновала его к дракончикам. «Наседка» положила голову на теплые камни и закатила глаза кверху. Тимур и орчанки от такой картины прыснули, дракон тяжело вздохнул.
— Через три минуты снимай, — сказал Андрей орчанке. Сам он, вместе с дракончиками и Ланиррой — их мамашей, до отвала наелся оленины из обнаруженного под жилым зданием ледника. Аскетизмом местные последователи запрещенных религий не страдали, деньги у них имелись в немалых количествах, поэтому на еде «монахи» не экономили. Склад и ледник были забиты продуктами под завязку. Целые туши быков и оленей, громадные рыбины, напоминающие земных осетров, корзины мороженых карасиков, вино, овощи. В отдельном помещении хранились вяленое мясо и сушеная рыба, сухофрукты, соленья и варенья. Полный склад говорил о том, что хельраты обосновались тут всерьез и надолго, но один злобный дракон испортил мужикам всю малину, плюнул в душу и наклал в кису.
Пока Ильныргу колдовала у импровизированного мангала, Андрей слушал историю Тимура начиная от побега из школы и заканчивая боем у Ронмира. Зла, на так подставившего его друга, тот не держал. Попенял вначале, что один хвостатый индивид мог быть несколько откровенней со своими друзьями, но тему развивать не стал. О Фриде он ничего не знал, по словам Тимура (Андрей ему охотно верил), в школе, после устроенной на полигоне бойни, творился такой бардак, что даже первая сорока их курса разинула в растерянности клювик от обилия слухов, сплетен, неправдоподобных рассказов и еле-еле смогла выловить кусочек правдивой информации о том, кто устроил побоище. Когда в их группе начались аресты, друзья решили, что армейская похлебка наваристей тюремной баланды и быстро смотали удочки. За последний месяц они хлебнули не только армейской похлебки, верные солдаты короны успели «откушать» и других «разносолов», поучаствовав в подавлении мятежа и бомбежке Ронмира. И, похоже, что «кушать» им от этой кухни еще долго. Империя объявила Тантре войну, на подходе «лесовики» и конца этому не видно…