Жестокая сказка
Шрифт:
— Не будет никаких договоров, если не бросишь меч — она умрет!
— Хорошо! Только ничего не делай девочке. — Андрей бросил клинок на землю и откинул его ногой, нервничающий малый прижал меч сильнее, на тоненькой шее Тыйгу выступила кровь.
— Ложись на землю! — сделаем вид, что подчинились и ляжем. Киднеппер трус, вон как руки трясутся и блестят глаза. На его фоне жрец, оставшийся с Олафом и Иль смотрелся героем, но стоит трусу показать, что он хозяин положения… — Эльфийское отродье! — крикнул мужик, нервы у него не выдержали. Он активировал мощный защитный амулет, отпихнул ногой девочку и, прыгнув к лежащему на земле эльфу, взмахнул мечом. Андрей резво откатился в сторону, выхватил из «кармана» свой старый меч, который он не поленился разыскать на поле боя в Ортаге и выдернуть из брошенного повстанцем щита. С левой ладони сорвалась короткая молния, тип охнул и выпучил глаза, старый верный клинок завершил дело.
Малышка
— А я знала, что ты придешь меня спасти! — затараторила Тыйгу. — Только зачем ты бросил меч? Я бы Злюку за руку укусила, он был нехороший. Злюка кинул меня в клетку к Рари и Рури и кричал, чтобы они жрали, а Рури сказал, что не ест людей, тогда Злюка схватил огненную плеть и стал бить малышей, а когда дядя в соседней камере сказал, что он скотина, он стал бить дядю, а я выбралась между прутьев и кинула в него огненный шарик, вот он верещал! Я хотела убежать, но безглазые меня поймали, а все другие злюки ушли наверх. — Андрей сидел на полу, перебирал черные как смоль прядки волос девочки и гладил ее по голове. Монолог Тыйгу проходил мимо его сознания, слова влетали в правое ухо и не затрагивая слухового нерва, вылетали в левое, дробясь о гранитную стену комнаты. «Близнецы всемогущие, за что вы так наказываете ее?» — думал он — «Она на своем коротком веку навидалась такого, что некоторым взрослым и за всю жизнь не увидеть и остается прелестным ребенком, за что ей все это?» — Вонючие зомбаки. А потом меня заперли в маленькой клетке и я не смогла пролезть между прутьев, а потом как ухнуло. Я сказала Рари, что это ты и что ты придешь нас спасти, но она не верила, а я ни капельки не боялась. Рури сказал, что люди не спасают драконов, а только убивают, а я сказала, что ты сам дракон, а…
Услыхав про драконов, Андрей, выпавший на какое-то время из реальности, легонько зажал рот девочки ладонью.
— Тыйгу, про каких драконов ты говоришь?
— Ну я же говорю, что Рари и Рури, они маленькие, их Злюка бил.
— Стоп-стоп, Рари и Рури драконы? — Андрей принюхался, в помещении отчетливо пахло мускусом, та-ак.
— Ну да. Пойдем покажу! — девочка, вскочила на ноги и потянула его за собой.
Идти никуда не хотелось, «откат» и усталость начинали брать свое, пришлось топать через не могу и русские маты, которые, почти забывший родной язык, Андрей, помнил хорошо. Тыйгу вела его через целую анфиладу помещений. Возле пары из них он притормозил. Ну ни фига себе — в подземелье были оборудованы настоящие алхимические лаборатории! Причем в одной из них работали с ингредиентами ведущими свое происхождение от драконов. Пробирки с кровью, толченая и целая чешуя, непонятные вытяжки и закрытые пробками колбы — теперь понятно, почему обитель не нуждалась в деньгах, а купцы охотно покупали предлагаемый охотниками товар и, что это были за охотники, которым пригодился мирской опыт. Андрей, в бешенстве, сжал кулаки — он отпустит жреца. Отпустит с обрыва в километровую пропасть. То-то склизкая тварь испугалась идти вниз — знала, что ее там же и убьют. Во второй лаборатории он обнаружил луковицы золотистой лилии и аппараты перегонки. Наркотики, ребята не чурались и такого заработка. Возможно поэтому гнездо хельратов до сих пор не обнаружили. Наверняка «обитель» имела доверенных лиц в Ортаге и Тройде и умасливала кошели нужных чиновников жирным золотом, а может быть драконьей кровью. Барыши «монахи» получали просто фантастические и десять или двадцать тысяч звондов на представительские расходы были несущественной потерей. Кто-то за это дорого заплатит. Должен заплатить!
— Пришли, — сказала Тыйгу и дернула за кольцо на массивной двери. Андрей и сам догадался, что они где-то рядом, запах вел его вперед не хуже чем служебного пса, он отодвинул девочку и открыл дверь.
Перед глазами уставшего оборотня предстала, превращенная в тюрьму и загон, естественная пещера размером сорок на семьдесят саженей. Освещалась тюрьма тройкой тусклых магических светильников, подвешенных к сталактитам. Вдоль пещеры протекал небольшой ручеек, воздух в ней был холодный, насыщен влагой. Андрей напитал светильники энергией, сразу стало светлее. Тыйгу выпустила его руку и побежала вдоль клеток.
— Рари! Рури! Я вам говорила, что дядя Керр спасет нас, а вы не верили! Он пришел за мной и поможет вам и вашей маме!
Андрей шел вдоль клеток и сбивал замки, выпуская на волю немногочисленных узников. Некоторым воля уже была не нужна, Милостливая Хель приняла их в свои объятия. Дошла очередь до двух громадных клетей. В одной из них были заключены два дракончика с красноватым цветом чешуи, размером дракончики были не больше вола, во второй взрослая дракона непонятной окраски, но до
— Дядя Керр, ты плачешь? — Тыйгу подскочила к Андрею и протянула ему чудом сохранившийся платочек.
— Да, солнышко. Отойди в сторонку, я сейчас сломаю клетки.
Андрей сменил ипостась, дракона глядела на него во все глаза, ее хвост колотил по полу клетки. Рури перестал шипеть и сжался в комочек, не переставая закрывать собой сестренку. Появление здоровенного дракона вместо человека было для хвостатых узников полной неожиданностью.
— Боже, до чего же вас запугали, — сказал Андрей и разломал клетки, парой движений он порвал цепи и разогнул металлические оковы на лапах драконы, цепь с морды она сняла сама.
— Спасибо, — прохрипела дракона.
— Дядя Керр, здесь еще одна клетка, ты пропустил. С дядей, который заступался за Рари и Рури — крикнула Тыйгу. В стороне от остальных клеток стояла еще одна, сделанная из серого металла. Опять нотриум, нашелся предназначенный в жертву маг.
Андрей раскидал мешающие проходу клетки и подошел к узилищу мага.
— Здравствуй Керр, — сказал маг, держась правой рукой за прут, левая висела плетью, распухшая и посиневшая на предплечье, его лицо покрывали многочисленные ссадины, глаза заплыли от синяков, плечи и спина были исполосованы огненной плетью.
Андрей застыл на месте, с трудом узнавая знакомое лицо:
— Тимур?
Тимур пошевелил угли, тут же вспыхнувшие ленивым красным пламенем, потянул носом манящий запах шашлыков и вопросительно посмотрел на шеф-повара. Подобное блюдо он видел впервые, ему не терпелось приступить к дегустации. Кашеварила сегодня, точнее мясоварила, Ильныргу — в связи с самоотводом одного члена их коллектива от готовки по уважительным крылатым обстоятельствам, ей пришлось бремя кормежки взять на себя. Орчанка, усмехнувшись, взглянула на Андрея, ощущавшего себя наседкой. Под левым крылом у него примостился Рури, правое поделили Рари и Тыйгу. Мальчики налево, девочки направо. Тыйгу наотрез отказалась идти ночевать в келью, она притащила, из обнаруженных в целости и сохранности вещей путешественников, одеяло и скатку, заставила подвинуться засыпающую от умятого мяса Рари и привалилась к теплому боку дракона. Девочка отчаянно ревновала его к дракончикам. «Наседка» положила голову на теплые камни и закатила глаза кверху. Тимур и орчанки от такой картины прыснули, дракон тяжело вздохнул.
— Через три минуты снимай, — сказал Андрей орчанке. Сам он, вместе с дракончиками и Ланиррой — их мамашей, до отвала наелся оленины из обнаруженного под жилым зданием ледника. Аскетизмом местные последователи запрещенных религий не страдали, деньги у них имелись в немалых количествах, поэтому на еде «монахи» не экономили. Склад и ледник были забиты продуктами под завязку. Целые туши быков и оленей, громадные рыбины, напоминающие земных осетров, корзины мороженых карасиков, вино, овощи. В отдельном помещении хранились вяленое мясо и сушеная рыба, сухофрукты, соленья и варенья. Полный склад говорил о том, что хельраты обосновались тут всерьез и надолго, но один злобный дракон испортил мужикам всю малину, плюнул в душу и наклал в кису.
Пока Ильныргу колдовала у импровизированного мангала, Андрей слушал историю Тимура начиная от побега из школы и заканчивая боем у Ронмира. Зла, на так подставившего его друга, тот не держал. Попенял вначале, что один хвостатый индивид мог быть несколько откровенней со своими друзьями, но тему развивать не стал. О Фриде он ничего не знал, по словам Тимура (Андрей ему охотно верил), в школе, после устроенной на полигоне бойни, творился такой бардак, что даже первая сорока их курса разинула в растерянности клювик от обилия слухов, сплетен, неправдоподобных рассказов и еле-еле смогла выловить кусочек правдивой информации о том, кто устроил побоище. Когда в их группе начались аресты, друзья решили, что армейская похлебка наваристей тюремной баланды и быстро смотали удочки. За последний месяц они хлебнули не только армейской похлебки, верные солдаты короны успели «откушать» и других «разносолов», поучаствовав в подавлении мятежа и бомбежке Ронмира. И, похоже, что «кушать» им от этой кухни еще долго. Империя объявила Тантре войну, на подходе «лесовики» и конца этому не видно…