Жестокие игры I
Шрифт:
Сарказм и ярость так и кипели в его голосе. А я дар речи потеряла. На меня поспорили, что ли?.. Я вырвала руку из хватки Витали и бросилась бежать домой, чувствуя, что паника уже забирается под вздыбленную мурашками кожу. Но заскочить в подъезд не успела – пока возилась в сумке в поисках ключей трясущимися руками, Виталя меня нагнал и набрал код на домофоне, распахнул для меня дверь и вошел следом. Вот я дура! В ужасе совсем забыла про код. Я точно… как он там сказал? Безмозглая.
До квартиры всего один лестничный пролет и небольшой общий на две квартиры коридорчик… в котором Виталя прижал меня к стене.
– Скажи, в какую неприятность ты должна вляпаться, чтобы начать,
– С чего ты взял, что они хотят пустить меня по кругу? – прошипела я, чувствуя его крепкое сильное тело. Не хотелось спорить и бороться, но он меня бесил.
– Ну, ты же в прошлый раз слышала это собственными ушами, – спокойно ответил Виталя, разглядывая мое лицо, то и дело сползая взглядом на губы. – Только я трахну тебя первый, поняла, Маринка? – выдал он и, только я хотела ответить, всадил язык в мой рот, вовлекая меня в жгучий сумасшедший поцелуй.
Я чуть не задохнулась, дезориентированная, а Виталя терзал мои губы зло и так страстно, что я испугалась, что приведет свою угрозу в исполнение прямо здесь и сейчас. Забилась в его руках, пнула между ног, правда, не получилось – так, подняла ее и застряла между сильных бедер, зажавших мою коленку в тиски. И почувствовала горячий бугор в штанах, когда Виталя сделал пару пошлых движений, скользнув по ней пахом.
Не знала, что могу быть еще краснее.
Дернула ногу, толкнула его со всей силы. В этот раз он не устоял, отлетел к противоположной стене через метровый коридорчик, зацепившись за мою сумку, чтобы удержаться. Она открылась, и из нее вылетели кое-как запихнутые распечатки. Устелили грязный каменный пол белоснежными листами, даже светлее стало сразу. Или мне так показалось после жарких объятий и его напора.
– Что это? – Виталя присел на корточки, моментально забыв, что делал минуту назад, взял несколько списков и пробежался по заголовкам и фамилиям взглядом. Достал телефон и сделал несколько снимков.
– Что ты делаешь?! – зашипела я на него, собирая с пола остальное. – Дай сюда! – схватилась за бумаги в его руках. Виталя выпустил их и вырвал у меня из рук другие собранные листы, быстро перебрал их, сделал еще пару фото и вернул под мой возмущенный взгляд. – Что все это значит?! – шипела я, чтобы не шуметь в подъезде.
– Зачем тебе эти списки? – строго спросил он, поднимаясь и потянув меня за локоть.
– Это моя новая работа на кафедре! Ты доволен?! – я вспомнила нашу прошлую встречу. – А вот зачем тебе эти списки?
– Нужны, Маринка! Ты просто находка для меня! – улыбнулся он и снова залип на моих губах взглядом.
– Все, все, уходи, уходи, уходи! – я выставила руку между нами, чтобы не накинулся снова. Это его «я первый тебя трахну» звучало бы музыкой, не будь сказано так грубо. Да, я мечтала, чтобы моим первым был он. Но не так же! Где, блин, жар души, чтоб сжег все мои сомнения? Где романтика? Где сумасшедший поступок во имя меня, чтоб сразил наповал? – И не приближайся ко мне больше!
Он не препятствовал, когда я вошла в квартиру, только смотрел так, что мурашки по коже маршировали ладным полком туда-сюда, будоража воображение так, что я сама себя боялась в этот момент. Я захлопнула дверь и прижалась к ней, тихо выдохнув, прислушиваясь к звукам в подъезде. Было тихо, а потом раздался громкий шепот в замочную скважину у самого уха:
– Обещаю, я буду твоим первым, Маринка. Скоро…
Я вздрогнула и зажмурилась от того, как сладко собрался махровый ком внизу живота. Не смогла сдержать счастливую улыбку. Ведь вот так это обещание звучало совсем по-другому.
***
– Ну что, парни, поговорим? – спросил я, вернувшись к своим
– А не пошел бы ты?! – сплюнул на землю один.
Я развернулся и пошел.
– Урод! Руки расклей!
Я показал через плечо средний палец и шел дальше.
– Стой! О чем поговорить?! – крикнул другой.
Совсем другое дело. Я вернулся и улыбнулся. Вернее, оскалился. Улыбаться этим типчикам вообще не хотелось. Та еще мразота. Присел на корточки перед ними, достал нож. Парни опасливо на него посматривали, переводя взгляд с него на мое лицо.
– Ваш спор выиграл я, – сообщил им.
Подонки вылупились на меня, все трое.
– Че, прям щас? – нагло и недоверчиво поддел Батон.
– Ты потому и Батон, что мозги у тебя как хлебный мякиш, – я натянул ему бейсболку на глаза, рыкнув для полноты его ощущений.
Его приятели хохотнули, тот, что сидел рядом, – Крош – пихнул локтем в бок:
– Ну ты точно идиот, Боря, – сообщил он совсем недружественно. – Это значит, что про спор забыли, понял? Девчонка его.
Что этих двух с булочником связывает? Надо выяснить, потому что прижать Батона как бы нечем. Единственное, что мне о нем известно, – конченный экстремал: альпинизм, паркур и фриранинг[2], вингсьют[3], слэклайнинг[4]… Одних прыжков с парашютом – самое его безобидное развлечение – более сотни. Впечатляющий чел, жаль, что мразь, могли бы дружить. Не преступал, не состоял, не замечен. Кроме вот прошлого раза, когда с ножом Маринку напугал – замашки ублюдка, но когда собрал его профайл, я понял, что он брал на понт и не смог бы порезать девчонку. Но это не докажешь, а мне и некому доказывать. Я этих трех придурков на себе завязывал. Как говорится, не можешь победить – возглавь.
– Теперь понял, – буркнул хлебобулочник. – И чего тебе надо? – он уставился не мигая, сбив бейсболку назад о плечо соседа по плену.
– Когда мне надо будет – сам приду. – Я вытащил из своего кармана три сотовых – отобрал, когда спеленал их после трех ударов в яблочко. – За девчонку головы оторву, нижние – в первую очередь. Я понятно объясняю? – загрубил голос для убедительности.
– Ага, разбежались, – артачился Батон, чувствуя, что конкретно против него мне крыть нечем.
Но я ж не просто так заработал славу человека, умеющего создавать ситуации. Могу поднапрячься и подломить говнюка, но лучше раскопать, почему с ним носится Крош.
А Крош мне может пригодиться. Вернее, уже.
– Твой который? – спросил я его, перебирая сотовые.
– Сам'унг, – ответил он. – А откуда ты про меня знаешь?
– Да, кто ты такой? – наконец лениво подал голос Дятел – этот самый флегматичный из них.
Я включил блютуз на сотовом хакера, нашел нужный файл на своем, редактором подчеркнул некоторые фамилии и перекинул ему фото.
– Крошев Игорь Матвеевич, двадцать три года, служил в инженерных частях, с закрытыми глазами собираешь компьютеры и взламываешь защиту любой сложности. Пишешь хакерские приложения как дышишь. Полгода в розыске за взлом системы безопасности Центробанка. Хорошо заметаешь электронные следы, но я тебя нашел. И мне нужна вся информация по людям, которых я отметил. Даже какого цвета у них моча по утрам. Скрыться от меня не удастся, – я кинул телефон ему на колени и нагнул за плечи, чтобы дотянуться и разрезать скотч, стягивающий его руки. – Дятлов Дмитрий Савельевич, он же Сташевский Филипп Михайлович, родился в Северодвинске, двадцать три года, сослуживец Игоря, из камня и куска проволоки способен создать передатчик и вечный двигатель одинаково легко. В прошлом приторговывал в клубе экстази. Добрался до Москвы автостопом, по настоящей фамилии числишься без вести пропавшим.