Жестокий роман. Книга 2

Винченци Пенни

— Ладно. Тогда я тоже попытаюсь удивить вас. Я знаю, кто вы такая.

— Что?

— Я сказал, что знаю, кто вы такая.

У Флер перехватило дыхание. Она не ожидала такого поворота событий. Это даже испугало ее.

— Не понимаю, что вы имеете в виду.

— Имя вашей матери — Каролина Хантертон. А ваш отец был голливудским актером, известным под именем Байрона Патрика. Настоящее же его имя Брендон Фитцпатрик, что гораздо лучше, чем этот дурацкий псевдоним.

Флер разрыдалась.

— Извините меня, —

сказала она чуть позже, когда Магнус дал ей бумажные салфетки и принес еще одну чашку кофе. — Мне очень жаль, что так получилось.

— Все в порядке, — заверил ее Магнус. — Слезы для меня привычное дело.

— Не понимаю, — проговорила Флер, — почему мать рассказала вам обо всем. Она никому не говорит обо мне, опасаясь запятнать свою безупречную репутацию.

— Да так, знаете ли, это просто сорвалось у нее с языка.

— Похоже, вы неплохо знаете мою мать.

— Вероятно, не хуже, чем вы Пирса Виндзора, — усмехнулся Магнус. — Точнее сказать, я знал ее. Сейчас мы не общаемся. Она рассердилась на меня и выставила из дома.

— Черт возьми! А Джо… Он знает об этом?

— Боюсь, да. Но они тоже давно не встречаются.

Разве вы не знали?

— Вообще я почти ничего не знаю о матери. Да и о Джо тоже. Они избегают контактов со мной, предпочитая делать вид, что меня нет. — Она поднялась и подошла к окну. Вернувшись, флер спросила:

— Так мы можем поговорить о вашей книге?

— Пожалуй. А что вы хотели бы узнать?

— Например, о чем она.

— Только и всего? Круг снова замкнулся. Я не могу сказать вам об этом. Правда, Флер. Я еще не выяснил все до конца. У меня осталось много белых пятен.

— Что же вы еще не выяснили?

— Некоторые подробности интимной жизни Пирса Виндзора. Меня интересует его прошлое, его жены и поклонники.

Флер уставилась на него и, помолчав, сказала:

— Мне кажется, что когда-то он был связан с моим отцом и их пути пересеклись, причем самым трагическим образом.

Магнус смотрел на Флер с совершенно непроницаемым лицом. Не выдержав напряженной тишины, он потянулся к пачке сигарет и предложил девушке закурить.

Флер отказалась.

Он выпустил струйку дыма.

— Я тоже думаю, их что-то связывало.

— Боже! — воскликнула Флер, опасаясь, что подтвердятся самые худшие ее предположения.

— Мы можем совершенно откровенно поговорить о вашем отце, — продолжал Магнус. — Я узнал о нем совершенно случайно, прочитав книгу Джо. Полагаю, именно отец беспокоит вас больше всего?

— Да, но как вы об этом догадались?

— Так, вам сейчас… Сколько же вам лет? Двадцать пять?

— Да.

— Значит, уже десять лет вы беспрестанно думаете о судьбе отца. Он был хорошим парнем, правда? Но более всего вас волнуют загадочные обстоятельства его гибели. Это ужасно. Вы все это время хотели докопаться до истины и узнать, что с ним случилось, как он оказался замешанным в этой жуткой истории. К тому же вас постоянно преследовало вполне справедливое чувство мести.

Флер молча думала о том, что этот

человек, о существовании которого она еще недавно не подозревала, прекрасно понимает ее чувства, душевную боль, многолетние муки и страдания. А ведь никто до сих пор не понимал се так хорошо! Когда-то она надеялась, что все это найдет отклик у Джо, но она ошиблась в нем. Ее лицо выразило такую признательность, что Магнус растерялся.

— Что я такого сказал?

— Нет, нет, ничего, — поспешно ответила Флер. — И вместе с тем очень много. Никому не удавалось так хорошо понять мои чувства.

— Вы удивляете меня, — признался он. — Я всегда думал, что это совершенно очевидно.

— Выходит, вы ошибались.

— Неужели даже ваша мать этого не понимала? Или этот замечательный мистер Пэйтон?

— Увы, и они тоже.

— Как это глупо с их стороны, — с нескрываемым удовольствием заметил Магнус. — Кстати, я хотел бы позавтракать. Не составите ли мне компанию? Я угощу вас поджаренным хлебом с апельсиновым джемом.

Флер только сейчас почувствовала, как проголодалась.

— Это было бы чудесно, — сказала она.

Флер сидела на огромной кухне Магнуса, чем-то напоминающей его кабинет. Магнус жадно поглощал уже четвертый бутерброд, а Флер размышляла о том, как себя вести. С одной стороны, она понимала, что следует опасаться этого человека. Нельзя доверять автору этой гнусной книги, который, в сущности, объявил войну ее семье. Хотя едва ли так можно назвать людей, почти ей незнакомых. К тому же Магнус был в интимной связи с ее матерью. Но с другой стороны, он умен, проницателен, целеустремлен и прекрасно понимает ее чувства. Флер было приятно беседовать с ним.

В отличие от других он понимал все с полуслова.

Покончив с последним бутербродом, Магнус посмотрел на Флер.

— Мне нужно одеться. Я не привык принимать красивых женщин на кухне и почти без одежды. Сделайте себе пока еще чашку кофе.

Флер оглядела его кухню. На полках пылились кулинарные книги, которыми, видимо, никто никогда не пользовался. На столике лежала огромная стопка газет — «Тайме», «Дейли миррор», «Дейли мейл» и даже «Дейли уоркер». А поверх них пачка писем.

Взгляд Флер упал на толстую телефонную книгу. Она открыла се и стала листать.

— Это частная собственность, — решительно сказал вошедший на кухню Магнус. — Вы плохо воспитаны, мадам.

— Это не так, — возразила Флер. — Меня очень хорошо воспитала бабушка.

— Мать Брендона?

— Да.

— Вы даже не представляете, как я рад, что мы с вами встретились! Я разыскивал вас несколько месяцев.

— Думаю, вы не очень-то старались.

— Напротив, я сделал вес возможное, чтобы найти вас, но это было нелегко. Вы правы: здесь все молчат, когда речь заходит о вас. На моем пути оказалось слишком много препятствий. Ваша мать сказала, что понятия не имеет о том, где вы сейчас, а когда я все-таки прижал ее к стенке, она заявила, что вы живете где-то под Чикаго.