Жестокий шторм
Шрифт:
— Как только вернемся в Штаты, обязательно организуем им посылку. Пошлем что-нибудь.
— Что-нибудь им не надо, — сказал Гарри Уилхем. — А нужен бензиновый мотор, бензин и рис. Я видел, как хозяйка последнюю горсть высыпала сегодня в кастрюлю.
— Вы правы, Гарри! — согласилась Джейн. — И еще одежду и игрушки детям. Юдзи говорил, что раз в месяц их посещает маленькое почтовое судно.
Туман сгустился над скалой, скрыв семью рыбака. Низко пролетали птицы, спеша к гнездам и в море.
КР-16 шел на двух моторах, развивая свою крейсерскую скорость в девять узлов.
Алексей Горшков стоял за штурвалом, поглядывая на компас и слушая, как старшина Асхатов, сидя в углу рубки, пытается связаться то с базой, то с буксиром-спасателем. На палубе, у стенки рубки, расположились американцы.
Гарри Уилхем, добровольно взявший обязанности впередсмотрящего, воскликнул с носа катера:
— Возблагодарим всевышнего, как говорил пройдоха отец Патрик, за туман. Плыть сейчас одно удовольствие. Туман легкий, приятный, как кисея на дамском платье. А случаются туманы — не приведи бог! Однажды мы влипли в такой в Северном море, да еще на паруснике. Парусина намокла. Штиль. Вокруг паровики шастают. Звон стоит, в рынды бьют, сирены завывают. Того и гляди, что кто-нибудь в борт долбанет. Сейчас — другое дело. Вроде прогулки в воскресный день по взморью.
— Ты не ошибся, Гарри, — сказал мистер Гордон. — Сегодня действительно воскресенье, и лично нам с Кингом нравится такая прогулка. — Он нагнулся и, погладив бульдога, лежавшего у его ног, продолжал: — Месяц назад мы и мечтать не могли о чем-либо подобном. Плавание на огромном судне отделяет от океана, а здесь он совсем под ногами. Нет, друзья мои, нам нельзя пожаловаться на скудость декораций. Каждое действие было обставлено необыкновенно пышно и со вкусом. Я, знаете ли, противник современного модерна, когда на сцене только задник в виде серой или черной тряпки…
Гарри Уилхем крикнул:
— Встречным курсом идет моторное судно!
Старшина Асхатов вышел на палубу.
— Да, стучит кто-то, — сказал он, послушав с минуту. — Пусть стучит. Наверное, рыбачий бот. Алеша, возьми на три градуса правее.
— Есть, правее.
Старшина был необыкновенно возбужден, ему только что удалось связаться с буксиром-спасателем. Он поделился своей радостью с Томом, вставляя кстати и не кстати английские слова:
— Вы не поверите, Том! Навстречу нам идет тот самый «Нептун», на котором я плавал до призыва на военный флот! Идет к Рифу Печали. Наверное, туда стягивают все спасательные суда, что находились поблизости! Радист меня узнал. Говорит, что есть приказ взять нас на борт. Вот все и устроилось, Том! «Нептун» вас живо доставит или в Токио, или в Манилу, а хотите — и во Владивосток…
Гарри Уилхем сказал с тревогой в голосе:
— Встречное судно совсем близко. Судя по всему, держит курс на наш остров. Не мистер ли Гольдман пожаловал?
Старшина приказал Авижусу выключить левый двигатель и идти на одном при самых малых оборотах.
Внезапно туман поредел, проглянуло солнце, и в ста саженях слева по борту показался военный катер.
— Он! — крикнул Гарри Уилхем. — Давай полный и прячься в тумане!
КР-16 резко свернул и скрылся в сизой пелене. Вслед ему раздался голос, усиленный мегафоном:
— Эй, на катере! Глуши моторы! Морская полиция! Не остановитесь — будем стрелять!
— Самый полный! — крикнул Асхатов в переговорную трубу. — Жми на всю железку, Петя! Всем в кубрик!
Гулко в тумане разнеслась очередь крупнокалиберного пулемета, за ней другая, и снова голос, приказывающий остановиться.
— У них скорость значительно больше, — сказал Гарри Уилхем. — Все равно надо идти. Возьми, старшина, круто вправо. Затем застопори ход. Они проскочат. Только бы туман не рассеялся!
Об этом с надеждой думали все на катере. Теперь, казалось, только туман мог спасти от встречи с Гольдманом.
Пулеметные очереди стали раздаваться чаще, и одна из пуль пробила ветровое стекло. Томас Кейри отвел жену в кубрик. Катер преследователей находился где-то совсем близко. Старшина произвел маневр, предложенный Гарри Уилхемом. КР-16 пошел самым малым ходом, достаточным, чтобы не потерять управление.
Гарри Уилхем перебрался в рубку.
— Послушайте, старшина, — сказал он, — нам следует приготовиться к бою. Это наше право. На нас напали.
Профессор Гордон, тяжело дыша, появился в дверях рубки:
— У нас пистолеты и много патронов, — прохрипел он. — Они не решатся на серьезный конфликт, если мы встретим их тоже пулями.
— Не забывайте, профессор, что у нас на борту женщина. Нам надо вести себя очень тихо. — Старшина сказал в переговорную трубу: — Петя, глуши. Вот теперь пусть они нас поищут. Стреляют-то в другую сторону. Приказываю
— всем идти в кубрик! И ты давай с ними, Алеха.
— А если они нас всех перещелкают, как куропаток? — прошептал Горшков в дверях.
— Двумя пугачами не отобьешься. Слышишь, они бьют из крупнокалиберного.
— В белый свет, как в копеечку.
— Паше счастье. Иди и следи, чтобы все сидели в кубрике!
— Есть, товарищ старшина.
Преследователи вдруг прекратили стрельбу. Взревев двигателями, американский катер стал удаляться.
— Неужели они уходят? — спросила профессора Джейн, выйдя на палубу.
— Все, дорогая Джейн, или пока все, не будем особенно обольщаться. Нам надо быть готовыми к новым схваткам.
— «Ну что вы, Стэн? Не довольно ли трагедий?
— Сейчас мы по-прежнему не в силах остановить ход нашей пьесы. Пользуйтесь антрактом для отдыха. Скоро снова поднимется занавес и начнется следующий акт нашей пьесы.
И действительно, туман вдруг поднялся, словно театральный занавес, и взорам стоящих на палубе КР-16 представилась почти лежащая на боку «Глория». Ее окружало множество мелких судов, очевидно морских мародеров, привлеченных легкой поживой. В отдалении стояло три спасательных буксира. На одном из них ветерок колыхал красный советский флаг.