Жиган против банды
Шрифт:
«Ну, с богом!» – мысленно пожелал он себе и вышел к ученикам.
– Сегодня я буду краток, – понизив голос, проговорил он. Подождал, когда подопечные обратят свои взоры на него, и продолжил: – Жизненный опыт дал вам понимание того, что вы – некая сущность, проходящая по жизни, в которой вся жизненная драма – лишь пища для вашего пробуждения. Следующий этап – очищение – помог вам услышать бога и стать сознательными и свободными. Но, обладая личной свободой, мы еще не можем чувствовать себя спокойно. В то время, когда бог призывает нас к активным действиям, наша пассивность сродни предательству.
Отец Василий сделал паузу и обвел присутствующих испытующим взглядом.
– Вы здесь потому, что
Отец Василий осенил учеников крестом.
– Аминь, – нестройным хором ответили ученики.
Глава 7
Обладатель бархатного голоса позвонил ровно через два часа.
За это время генерал едва не сошел с ума от нарастающего волнения. Он мерил шагами свою огромную четырехкомнатную квартиру, все время натыкаясь на мебель, беспрерывно дымил сигаретой, хотя раньше никогда не позволял себе курить в комнатах. Последний раз генерал чувствовал себя так паршиво после октябрьского путча, когда узнал, что все его друзья-приятели арестованы, а его положение отнюдь не так стабильно, как хотелось бы. Тогда все обошлось. Теперь же ситуация развивалась таким образом, что генерал, даже если бы и захотел, не мог бы ничего исправить. И от этой мысли ему было не по себе. Он так верил в свою удачу, в свое незыблемое могущество, что все происходящее казалось ему дурным сном.
«Нет, это случилось не со мной, – повторял он, шагая из комнаты в комнату, как заведенный маятник. – Не со мной, не со мной… Я не хочу верить, что Светку могут убить… не хочу, не хочу… Ее не убьют, они не посмеют сделать это… Не посмеют…»
Но не только исчезновение дочери и телефонный звонок похитителей занимали мысли генерала. Клебаничева беспокоил и тот факт, что агент Жиган не подавал никаких признаков жизни, а как связаться с ним, генерал не знал. Он несколько раз набирал номер мастерской, но там никто не поднимал трубку.
На свой страх и риск генерал решил действовать самостоятельно.
«Я соглашусь на все их условия, только бы они вернули мою дочь. Черт с ней, с карьерой. Главное, чтобы со Светкой ничего не произошло… – придя к таким выводам, Клебаничев почувствовал некоторое облегчение. Его мысли потекли несколько в ином направлении: – Эх, какой же я идиот, что не научился брать взятки и пользоваться своим служебным положением! Тогда бы лежала у меня на счету в швейцарском банке кругленькая сумма. А когда бы все это кончилось и Светка вернулась домой живой и невредимой, махнул бы я на все рукой и прощай, родное министерство. Ушел бы в отставку и уехал на Запад. А без денег кому я там нужен? Но уже ничего не поделаешь, в такие годы начинать все с нуля глупо, да и небезопасно. В крайнем случае, пистолет к виску, и все дела… Хотя нет, Светка всю жизнь будет мучиться угрызениями совести…»
В этот момент зазвонил телефон. Клебаничев машинально посмотрел на часы и рывком снял трубку.
– Алло?
– Игорь Петрович? – это был обладатель бархатного голоса.
– Да, это я.
– Как вы себя чувствуете? Надеюсь, неплохо. Хочу сообщить вам, что ваша дочь здорова и невредима… Пока.
– Чего вы хотите от меня?! – сорвался на крик генерал. – Да, я на все согласен! Это
– Поберегите свои нервы, – в голосе собеседника послышались металлические нотки, – они вам еще понадобятся. Если вы согласны сотрудничать с нами, то жду вас ровно через час по адресу… – незнакомец назвал координаты. – Там находится коммерческая фирма «Геркулес», которая торгует бытовыми приборами. Когда прибудете на место, скажете секретарше, что вы от Степана Степановича. Девушка проводит вас в один из кабинетов, где вас будет ждать наш человек. Он и сообщит вам условия сделки.
В трубке послышались короткие гудки, и генерал нервно бросил ее на рычаг телефона. Он едва сдерживал рвущуюся наружу клокочущую ярость – это же надо, какая-то сволочь уверена, что он, генерал Клебаничев, немедленно помчится черт знает куда! На противоположный конец Москвы! От приступа негодования у него даже приостановилось дыхание, но, когда гнев прошел, генерал понял – надо ехать. Ведь речь шла о судьбе его дочери, и, судя по всему, эти люди не собирались шутить. На всякий случай Клебаничев еще раз попытался связаться с Жиганом, дабы сообщить ему о звонке похитителей. Однако и эта попытка окончилась неудачей.
В этот момент генерал вдруг остро осознал свое одиночество. Оно нахлынуло внезапно и было похоже на вылитое на голову ведро ледяной воды. Клебаничев даже поежился и сразу почувствовал омерзение к самому себе. Последние четыре года он сознательно отстранялся от всех людей, пытавшихся с ним сблизиться. Он не желал иметь с ними никаких общих дел, даже если кто-нибудь был ему симпатичен. И вот теперь генералу было даже не с кем посоветоваться. Самым близким человеком для него до сегодняшнего дня оставалась Ангелина. Ей он мог поведать свои сомнения, доверить секреты, вывернуть наизнанку душу. Но, как ни прискорбно, Ангелина ему уже не принадлежала.
«Наверное, я сам виноват, – подумал генерал. – Надо было не выслушивать ее аргументы, а взять за руку и затащить в загс. Нет, пусть бы сначала развелась со своим советником, переехала бы сюда. А потом бы все оформили по закону. И была бы у Светланы молодая мачеха. Что ж, это очень даже неплохо. Думаю, они нашли бы общий язык. Ангелина – современная, эмансипированная женщина, а Светку всегда привлекали подобные типажи… Похоже, у меня, как теперь модно говорить, совсем крыша поехала! Несу какую-то чушь. Ведь Ангелина ни разу не высказала в мой адрес претензий по этому поводу. Наоборот, всегда старалась подчеркнуть, что относится к прочным связям пренебрежительно. Впрочем, если поразмыслить, ни одна женщина никогда не отказывается от возможности овладеть мужчиной целиком и полностью».
Но теперь что-то менять было уже поздно – Ангелина завела себе нового, более молодого любовника. Уязвленный генерал никогда не сделал бы первый шаг для примирения и поэтому решил вычеркнуть Ангелину из своей памяти.
Посмотрев на часы, Клебаничев вдруг понял, что потерял чувство времени. До встречи с похитителями оставалось чуть больше тридцати минут, а он все еще находился у себя в квартире. Генерал торопливо натянул пиджак, пахнущий духами Ангелины, и подошел к серванту. Отодвинув крайний правый ящик, вытащил из него картонную коробку, в которой хранил свое именное оружие – пистолет «ТТ». Он никогда не пользовался этой игрушкой. Сразу после награждения положил пистолет в сервант и начисто забыл о нем на долгие годы. Даже из простого любопытства редко заглядывал в этот ящик. И вот теперь, кажется, наступил именно тот момент, когда оружие могло понадобиться. Правда, Клебаничев не был уверен, что пистолет в полном порядке, но проверять и смазывать детали у генерала не оставалось времени. Он сунул оружие в карман пиджака, опустил туда же запасную обойму с патронами и решительно направился в прихожую.