Жила-была женщина (сборник)
Шрифт:
Княгиня Екатерина Павловна вряд ли переживала об этом. «Блуждающая княгиня» уже давно обосновалась в Европе: последний раз в обществе мужа ее видели в 1805 году в Москве на обедах, которые устраивало купечество в честь ее знаменитого мужа. Прочитайте «Войну и мир» Льва Толстого.
Княгиня Багратион вначале жила в Париже, а потом остановилась в Вене. Тому были особые причины. Ее дом открыт для самых знаменитых людей Европы. «Ее дом был приятен, – вспоминает современник, – все к ней ездят. На это одних денег не довольно, надобно уменье, любезность, ловкость». Всеми этими качествами обладала удивительная женщина, которая и в 30 лет
Злые языки судачили о ее многочисленных романах, любовных связях, что и неудивительно при ее красоте и независимости. Особенные разговоры вызывал роман княгини Багратион с канцлером Австрии Клеменсом Меттернихом, тем более что от этой связи родилась дочь Клементина. Мы не знаем, что пережил Багратион, но все поползновения он пресекал моментально: «Какая кому нужда в домашние мои дела?.. Кто бы ни была, она моя жена. И кровь моя всегда вступится за нее…» Элеонора Меттерних, жена канцлера, тоже защищала своего мужа: «Я просто не могу себе представить, как смогла бы устоять против него какая-либо из женщин».
Княгиня Екатерина Павловна не была «одной из…». Она представляла для Меттерниха особый интерес: ее удивительная осведомленность во многих политических вопросах, ибо не было тайн, которые бы не были известны «обнаженному ангелу». Но несправедливо представлять княгиню овечкой в объятьях хитрого канцлера. Она выглядела юной девой, но ум ее был трезв и ловок. Она сама использовала его в своих интересах. Скажем так, они были полезны друг другу, тем и интересны. Некоторые историки даже утверждают, документально подтверждая, что именно эта голубоглазая красавица убедила Меттерниха вступить в антинаполеоновскую коалицию. Историк П. Рахшмир приводит ее слова из письма к любовнику, настаивающие занять более решительную позицию: «Я уверена, что политика определяется теперь только пушками».
Всю войну 1812 года княгиня Багратион переправляла в Россию различные секретные сведения. Ее дом стал центром, где «составлялись заговоры против лиц, стоявших у власти… здесь зарождались оппозиционные страсти… В результате горсть русских галлофобов заняла в Австрии положение влиятельной партии…». Душой этой партии, помощницей посла Разумовского была княгиня Багратион. В этом она была едина со своим мужем, со всей Россией – в борьбе с Наполеоном.
Победу Екатерина Павловна встретила в Вене. Здесь она устроила бал в честь императора Александра I, который прибыл на Венский конгресс. В том же году княгиня переехала в Париж… Тайная полиция, считая ее агентом русского царя, установила наблюдение за особняком княгини.
Светская жизнь целиком заполняла ее время. В донесениях тайной полиции читаем: «Эта дама очень известна в высшем свете благодаря своим политическим связям и кокетству… У нее бывают личности всякого рода и придворные…» Среди ее друзей Бальзак и Стендаль, маркиз де Кюстин и греческая королева. В какой-то момент вдовствующая княгиня решила выйти замуж за английского генерала и дипломата Карадока, который был на 16 лет моложе ее. Увы, генерал был легкомыслен не менее своей жены. Брак очень быстро распался, ибо княгиня не пожелала проливать слезы из-за неверности супруга.
Умерла княгиня Екатерина Павловна Багратион в 1857 году. Она похоронена в Венеции.
На 45 лет пережила Екатерина Павловна своего мужа. Незадолго до гибели в 1812 году князь Багратион заказал художнику Волкову два портрета: свой и жены. Екатерина Павловна поставила в селе Кожине под Арзамасом церковь в память о муже.
С грустью заканчиваем мы этот рассказ о людях, которые могли быть счастливы, но не случилось. И приходят на память слова Иосифа Бродского, нашего современника, который нашел упокоение на том же погосте, что и княгиня Багратион:
Распадаются домы,Обрывается нить.Чем мы были и что мыНе смогли сохранить,Промолчишь поневоле,Коль с течением днейЛишь подробности боли,А не счастья видней…Кто знает, о чем думалось княгине в ее последние часы. Ее душа была сокрыта от глаз красотой нарядов, а шум светских балов, возможно, заглушал боль ее сердца.
Первые симптомы болезни
(Вера Засулич)
Прошли годы со дня теракта в Америке 11 сентября. За все это время вряд ли найдется в мире хоть одно уважающее себя СМИ, которое в той или иной форме не откликнулось на это событие, не писало о терроризме, тем более что жизнь подбрасывет все новые чудовищные сюжеты.
Много мнений, много версий, из которых ясно одно: терроризм – настолько запущенная болезнь, что общество, парализованное его метастазами, не в состоянии найти лекарство, все политологи мира беспомощны выписать правильный рецепт.
А ведь первые симптомы этого страшного заболевания были пропущены. Вспомните всех этих «бомбистов» и в Европе, и в России ХIХ – начала ХХ века. Их поступки считали подвигом, их жизнь героизировали. Их защищали лучшие адвокаты, а общественное мнение попустительствовало террористам. Да, эти герои – банальные террористы.
В мае 1919 года в Петрограде скончалась старая революционерка Вера Засулич. Невысокая седенькая старушка, небрежно причесанная, кое-как одетая. Говорила быстро, слегка захлебываясь. «Но улыбка у нее была, – пишет В. Вересаев, – чудесная – мягкая, застенчивая и словно извиняющаяся».
Нет, она ни в чем не извинялась, эта милая старушка, знаменитая террористка. К своей всемирной славе относилась с иронией, мало ли в 70-х годах было террористических покушений.
Да, действительно, то была молодость, борьба за идеи. А в старости Вера Ивановна много писала, изящно и умно. И вообще она чувствовала красоту во всем и, как сообщает Вересаев, на клочке земли вырастила оригинальный садик…
Вера Засулич родилась 29 июля (10 августа) 1849 года в деревне под Смоленском в семье небогатого помещика, капитана в отставке. Рано осиротевшую девочку отдали на воспитание родственникам. Ее детские воспоминания грустны: «Никто никогда не ласкал меня, не сажал на колени, не называл ласковыми именами». К тому же гувернантка часто порола ее. Сам по себе факт обычный для того времени, даже в дворянских семьях практиковали подобный способ воспитания. Но когда «в назидание» сечет чужой человек… Словом, детская обида переросла во взрослое желание отомстить за несправедливость. И она отомстила.