Жила

Софронов Вячеслав

Саша. Господи, неужели пронесло? /Спускается с печки и осторожно направляется к двери, его примеру следуют и остальные, испуганно оглядываясь по сторонам./.

Иван. Рвем когти!

А х м е д. Быстрей, пожалуйста. /Убегают, забыв свои вещи, Ахмед возвращается, подбирает свою фуражку и выскакивает за дверь что-то бормоча/.

В комнату пробивается первый солнечный лучик.

Картина 8.

Дом деда Башкура. В комнату позевывая входит сам дед Башкур, недовольно оглядывает избу, начинает прибирать разбросанные вещи.

Д

е д. Вот народ! Напакостили и смотались. Видать напужал их кто, а то бы до сих пор дрыхли. Твоих рук дело? /Спрашивает в сторону печки, откуда тут же раздается довольное гыканье/. И правильно сделал, а то навязались на мою голову: то расскажи, это покажи. Накличут беду на мою голову, ох, накличут. Худо мне чего-то сегодня, а лежать некогда. Надо хоть картошку сварить, еду сготовить. /Достает чугун, накладывает в него картошку/.

Входит счастливо улыбающийся П а ш а.

П а ш а. День добрый, деда Миша.

Д е д. Кому добрый, а кому и нет. Напакостили вон гости мои, а сами убрались, побросали хозяйство свое. А мне оно на кой ляд? Выброшу все и спрашивать не стану.

П а ш а. Может вернутся еще?

Д е д. Я им вернусь, вернусь! Пущай только попробуют!

П а ш а. Помочь вам?

Д е д. Помоги. Принеси-ка дровишек сухих и мелко поколотых из-под навеса. Найдешь сам или показать где?

П а ш а. Так я вчера приносил. Забыли? Я мигом. /Уходит/.

Д е д. /Продолжает приборку /. Ходют тут всякие, а я подбирывай за ними. Нашли гостиницу.

Входит Паша, несет дрова, опускает их на пол, и они вместе с дедом начинают растапливать печь.

Д е д. Сходи-ка за водой, чайку поставить надо. Да зачерпни с серединки, где почище, посвежее.

П а ш а. Хорошо, будет сделано. /Берет ведра, уходит/.

Д е д. Ой, сердце чего-то щемит... /Берется за оставленные аномальщиками вещи, выбрасывает аппаратуру за дверь, видит лежащий на столе пакеты с взрывчаткой, бросает их в печь. Из-за печки слышно испуганное гыканье/. Чего расчирикался? Не так чего-то? /Раздается взрыв, деда отбрасывает к стене, вбегает Паша с ведрами, заливает пламя, кидается к деду, поднимает его/.

П а ш а. Что случилось? Всю печь разворотило?

Д е д. /Держится за голову, струйка крови течет по его лицу/. В печку чего-то бросил, на столе лежало. Я и не разобрал, чего там написано. Динамит что ли? /Садится/. Дай попить. /Паша подает ему кружку с водой/. Ой, здорово зацепило кирпичом. Кирпичи старые, тяжелющие.

П а ш а. /Подходит к развалинам печи/. Да, могло и дом разнести. Что это? /Наклоняется к фундаменту, поднимает кусок породы, которая ярко заблестела на свету/. Самородок? Тот самый? Как он здесь оказался?

Д е д. Не было печали, так черти накачали. Брось его обратно. Их там много. Видишь?

П а ш а. /Пораженный/. Вижу! Да здесь целые россыпи! И вы молчали?! Почему?!

Д е д. А потому, что нельзя каждому встречному поперечному о том рассказывать. Ой,

худо мне,. Здорово зацепило. /Опускается на кровать/. Давно бы нашей деревни не было, коль об этом золоте проведал кто, налетели бы, как вороны, растащили, порушили, нас с места согнали. Дед с меня, с мальца еще, слово взял, что буду молчать, сколь надо, и лишь сыну своему перед смертью откроюсь. А он, вишь, сынок-то мой, пьяница непутевый. Так что делать нечего, тебе, парень, тайну эту и завещаю. Больше некому. Прости меня, если можешь, а я, видать, помру скоро, неможется мне. Ты вот что, тащи лопату, завалить надо все обратно.

П а ш а. Но зачем?

Д е д. /Собирается с силами, громко/. Слухай, чего говорю, тащи лопату, заваливай! Давай, давай, поторапливайся, а то зайдет кто.

П а ш а. /Приносит лопату, закидывает образовавшуюся яму., подходит к деду, вытирает кровь у него на лице/. Вам бы в город, к доктору надо.

Д е д. Сроду по докторам не хаживал. Видать, час мой пришел. Ты бы лучше за Дарьей сходил.

П а ш а. /Бросается к двери/. Я сейчас, мигом...

Д е д. Постой, дай мне слово, что не разболтаешь кому. А коль не сдержишь, то с того света заявлюсь, накостыляю по первое число.

П а ш а. Даю слово. Буду молчать, сколько надо.

Д е д. Жить здесь оставайся, да с золотом не шуткуй, не вздумай и частицу малую в руки взять, иначе не поздоровится. Слышишь?

П а ш а. Слышать-то слышу, но как же так: на золоте сидеть и... Это же искушение какое.

Д е д. Вся жизнь искушение. Я вот,- ничего, прожил всю жизнь и на ум не приходило прикоснуться к нему. Пусть лежит себе до поры. Дед мой, бывалочи, говорил: не тронь лиха, пока лежит тихо. И ты крепись. Понял?

П а ш а. Понял.

Д е д. А коль все понял, то дуй за Дарьей.

П а ш а. Бегу. /Убегает/.

Д е д. Эй, ты, варнак запечный. /Слышно гыканье/. Присматривай тут без меня за парнем и сам не балуй, да чужих в дом не пускай. /Пытается встать, берет кружку с водой, пьет/. Ты у меня совсем взрослым стал, теперь и без меня сам со всем справишься, разберешься, что к чему на этом свете /Слышны всхлипы/. Да ничего, попривыкнешь. Ты уж прости меня, коль обидел чем.

Быстро входят Дарья, Паша и Маша, склоняются над дедом.

Д а р ь я. Ой, миленький ты мой! Да как же тебя угораздило? Это они все,, городские, довели до смертоубийства, кой черт их только принес сюда.

М а ш а. /К Паше/. Беги на дорогу, может, попутку поймаешь, в больницу его везти надо.

Д е д. Не надо! Не хочу к врачам под нож. Тут в своей избе и помру. На старом кладбище и похороните меня. Уж простите за хлопоты.

Д а р ь я. О чем ты? Я завсегда в долгу перед тобой была, с малолетства рядом росли. Ты не сомневайся, я и обмою тебя и в обновку одену. Там у меня еще лежит мужнина кое-какая одежда. Своего-то у тебя все одно нет, знаю уж... Все как у людей будет. /Плачет/.