Жилищная афера
Шрифт:
– Я Гапа, Марья Ивановна. Вы к нам по какому вопросу?
Директор недовольно поморщился, но не стал одергивать словоохотливую старушку.
– Вот вам новый помощник! Будете вместе работать!
– А что вы умеете? А то мне помощники особенно не нужны! – с места в карьер понеслась Марья Ивановна. – У меня нет времени обучать вас! Если бы вы были специалистом, тогда другое дело! Вы кальку от синьки отличить можете?
Терпение у директора закончилось, и он перебил расчирикавшегося воробья.
– Марья Ивановна! Ей совсем не надо разбираться в чертежах.
– На посылках! Я правильно понимаю? – не могла угомониться старушка.
– Считайте, как хотите, но работать будете вместе. Благодарю, что зашли!
Он ясно давал понять, что разговор окончен. Но старушка только удобнее устроилась в кресле.
– Николай Иванович! Вы всегда торопитесь. Должна же я узнать с кем мне придется дело иметь? Пусть немного о себе расскажет. Кто? Откуда? Может быть, завтра она мне подсыплет яду в чай, а я и не догадаюсь, кто это сделал? Надо приглядеться сначала, что за человек? А то навязываете мне непонятно кого, а я даже не спроси.
– Вы повторяетесь, Марья Ивановна! – уже более строго сказал директор, – если вы будете нужны, я вас вызову. А вы, – он обратился, к Лизе, – пишите заявление, о приеме на работу, я сейчас его подпишу, и сдайте его в бухгалтерию.
– Главбух уже пришла! – поспешила сообщить директору старушка. – А кем вы ее берете?
– Давайте экономистом проведем!
Наконец, Лиза смогла вставить слово и задать самый существенный вопрос:
– Меня интересует размер зарплаты.
Директор покосился на старушку и сказал:
– По штатному расписанию у главбуха узнаете. Тысяч двадцать, по-моему. Вот вам листок и образец, пишите заявление.
Старушка выглядывала из-за плеча, пока Лиза заполняла бумагу. Она стояла им комментировала увиденное:
– Ничего, почерк разборчивый, вот только зря вы так убористо пишете! Глаза я испорчу, читая ваши записки. И вообще, Николай Иванович, образец заявления, который вы дали моему помощнику, неправильно составлен. Сначала пишется название нашей фирмы: ООО «Парадиз-сити», а потом генеральному директору, а не наоборот. Переписать надо!
Старушка попыталась выдернуть у Лизы лист, на котором она написала заявление, но директор ее опередил. Он внимательно прочитал написанное, затем поставил размашистую резолюцию; «в приказ» и расписался.
– Можете приступать к своим обязанностям, с сегодняшнего дня! – сказал он Лизе. – А заявление передайте главному бухгалтеру Любовь Гурьевне, она сидит в соседнем кабинете.
Марья Ивановна вслед за Лизой нехотя поднялась из кресла.
– И все равно Николай Иванович, – остановилась она в дверях, – я считаю, что заявление на работу составлено неправильно, не по форме. Так грамотные люди не пишут.
Директор поморщился, как от зубной боли, но промолчал. Лиза зашла в соседний кабинет, а вслед за нею в дверь протиснулась старушка. Лиза еще не успела раскрыть рта, как на главного бухгалтера обрушился поток слов.
– Любочка, познакомься, пожалуйста, это мой новый помощник. Кстати, как вас звать? – спросила старушка.
– Елизавета Степановна Беркут!
– А меня Марья Ивановна. Я главный архитектор проекта. Гапа.
– Вы говорили! Я уже знаю!
– Ничего вы не знаете, вы еще молодая. Вам еще учиться и учиться. Вы знаете, с какими выдающимися личностями я работала? Посохин, Мельников, Чичулин, со скульптором Клыковым, с Церетели. Вы про Церетели или Клыкова слышали?
– Марья Ивановна, а с Казаковым вы не работали? – улыбнувшись, спросила главный бухгалтер. Старушка обиделась.
– Вы на что намекаете? На мой возраст? Нет, с Казаковым я не работала. А вот вы милая, если не знаете других фамилий знаменитых архитекторов, то не афишируйте хотя бы на людях свой низкий образовательный ценз. Вы знаете, что Казаков построил?
– Нет!
– Тот университет на Манежной площади, из которого тебя милая выгнали за неуспеваемость!
– Я финансовый институт закончила! – резко ответила главный бухгалтер.
– Оно и видно!.. Бухгалтер, тоже мне специальность!
Любовь Гурьевна независимо пожала плечами.
– Специальность, как специальность, ничуть не хуже любой другой.
– Э нет, милая, ошибаешься, – разъяренной совой с пылающими от гнева глазами взлетела над нею старушка. – После меня останется память, дома, а после тебя никому не нужные отчеты. Вот и вся разница между нами. Я творческий человек, личность, а ты милая – серая мышка.
Спор видно был давнишний, не имеющий ни начала, ни конца. Марья Ивановна громко хлопнула дверью.
– Видала? – с усмешкой спросила главный бухгалтер Лизу. – Ты ей особенно не поддавайся, не дай ей сесть себе на голову. Пусть сама тоже что-нибудь делает, хоть одно разрешение получит, а то знает только потрясать папками с чертежами.
– А каких разрешений не хватает?
Любовь Гурьевна в пределах своей бухгалтерской компетенции постаралась ввести Лизу в курс дел.
– Постановление Правительства у нас есть. Землеотвод есть. Утвержденный проект есть. Экологическая экспертиза есть. Много что есть. В общем, мы прошли подготовительный период, сейчас надо получить разрешение на нулевой цикл и можно начинать стройку.
– Так за чем же дело стало? – не поняла Лиза. – Если все есть, чего тогда ждем?
Главбух улыбнулась.
– Стройка это такая морока, легче на Луне высадиться, чем получить всю разрешительную документацию. Ноги надо приделать ко всем заявлениям, а заниматься никто этим не хочет. У всех, видишь ли амбиции. Один – главный архитектор проекта, другой – инвестор, третий – пьяница. Они, что думают, я за них буду бегать?
– А кто инвестор? – спросила Лиза.
– Да наш директор. Он квартиру купил в этом доме! Вот пусть и бегает, ему в первую очередь надо, а остальным потом. А он последнее время что-то скис, по своим делам носится. А я подозреваю, – главный бухгалтер снизила голос, – у него дома какие-то нелады. Ему теперь это строительство, как собаке пятая нога. Женат-то он на молодой. А вообще-то он, директор, у нас по счету третий!