Житие, проповеди
Шрифт:
30
Помолившись, проводил владыка Арсений своего друга и брата в Москву. Патриарх объявил молодому еще архимандриту, что имеет в нем нужду, что желает его видеть во епископском сане. Бывший ректор Московской академии, архиепископ Нижегородский Евдоким просил святейшего патриарха поставить отца Серафима во епископы города Арзамаса и направить его туда на жительство. Святейший сказал, что для посвящения во епископы ему нужно ехать в Нижний Новгород или Арзамас. Хлопотали о пропуске для поездки, но его не удалось получить. Тогда Святейший, провидя Божие устроение, решил оставить отца Серафима своим помощником, предоставив ему кафедру города Дмитрова, старейшего из Московских викарств.
Старец Алексий благословил своего ученика на архиерейский подвиг. Накануне хиротонии,
31
Будь и ты утверждением граду Дмитрову». Во время праздничного обеда, митрополит Сергий взял столовую ложку и заметил: «Советую вам, владыка, запастись ложкой, придется вам в тюрьму идти. Не забывайте этого предмета, он там будет очень нужен».
Провожая на труды архиерейские, патриарх так напутствовал его: «Как ты думаешь, даром ли кадят архиерея трижды по трижды? Нет, не даром. За многие труды и подвиги, сие за исповеднически верно хранимую веру. Иди путем апостольским. Ничем не смущайся, неудобств не бойся, все претерпи». Помня это напутствие, владыка смирял себя во всем, все терпел, все переносил. Три года, когда он подвизался в Дмитрове были годами сплошного торжества и праздника. Молитва огненная, приобщение отпадших, взыскание заблудших, утешение старцев, воспитание младенцев и подростков, утверждение обителей, хранение уставов и непрестанное поучение словом Божиим, — таким было его служение. Народ толпился у дверей его дома; очередь скорбящих, притекающих к нему за утешением, возрастала с каждым днем. Паству свою владыка окормлял усердно, знал каждый дом. Тихо и мирно жили дмитровцы, согретые его любовью и молитвой. Часто, возвращаясь поздно, владыка тем не менее заезжал к своим чадам. «Владыка, вот огонек! Не нас ли ждут? Не всех успели объехать», — говорил келейник.
Обитель Пешношскую владыка Серафим поставил на должное выполнение правил, любил и чтил старца ее о. Ксенофонта, в бытность свою возвысил его до чина свящ. архимандрита и затем постриг в схиму перед его кончиной. Обитель Влахернскую посещал часто — во все ее праздники, в честь художественного образа «Беленького Спасителя», почитая этот священный образ и много прославляя его. Любил навещать болящую схимонахиню Серафиму, которая утешала его своими беседами. Посещал и Борисо–Глебскую обитель, почитая св. мучеников великих князей, по завету отца Алексия служил им молебен.
Бывал и в Зосимовой пустыни. «Батюшка, — говорил он старцу, — я очень одинок в Дмитрове, нет близкого человека. Пока с чадами своими, я не один, а дома совсем, совсем один». Старец сказал ему: «А как же ты думаешь — монах, значит один, так и должно быть». И благословил его крестом темно-красным, прозрачным, как кровь, и прочитал тропарь священно — мученический: «И нравом причастник, и престолом наместник Апостолом быв, деяние обрел еси Богодухновенне, в видения восход; сего ради слово истины исправляя и веры ради пострадал еси даже до крове».
Начались и здесь гонения. Однажды, как раз на Пасху, владыку вызвали в исполком. Народ собрался толпой и ждал его возвраще-
33
ния, требовал: «Отдайте нам нашего владыку». Власти попросили его выйти на балкон, однако и после этого народ не успокаивался. Тогда власти поторопили владыку идти к народу. И с торжественным пением «Христос Воскресе» народ вернулся в собор со своим пастырем.
В бытность архиепископа Серафима в. Дмитрове произошло одно примечательное событие. Когда скончался настоятель Пешношской обители схиархимандрит Онуфрий, нужно было избрать нового настоятеля. Кандидаты были указаны, назначено голосование. Жребий пал на отца Варнаву. С юных лет поступив в Пешношскую обитель, он был ближайшим послушником и духовным сыном отца Онуфрия, помогал ему по управлению обителью и братией. Когда попустил Господь о. Варнаве впасть в искушение, для обновления духа настоятель тайно постриг его в мантию с именем Варнавы, что значит — сын утешения. Девять лет не знал никто о его постриге. Когда же пришел черед ему по летам, прожитым во святой обители, принять пострижение в монашество, то по донесении архипастырю, что инок тайно принял уже пострижение, было распоряжение облечь его в мантию открыто.
34
Наступила осень 1922 года. Святейший патриарх Тихон находился в заточении. Верным пастырям Церкви грозили ссылки и тюрьмы. В разгар обновленческой смуты в Даниловском монастыре твердый духом владыка Феодор пытался собрать вокруг себя архипастырей, готовых даже до смерти не отходить от уставов и канонов святых Отцов, держаться законного главы православной Церкви, не допускать к управлению обновленцев. Одним из первых среди таких пастырей был епископ Дмитровский Серафим. Власти знали, что народ не отдаст его, а потому решили арестовать тайно от дмитровцев. В день Знамения Пресвятой Богородицы 27 ноября 1922 г. владыка в последний раз совершил в Дмитровском Васильевском храме торжественное богослужение. На следующий день по повестке его вызвали в Москву. 29-го утром владыка прибыл в Москву, зашел в дом преданного ему семейства и сообщил, что идет на Лубянку. Горестно, тревожно, мучительно текли часы этого дня. Уже вечером духовные его чада не выдержали, отправились на Лубянку: встречая выходивших после дневных забот начальников спрашивали: «Где наш владыка? Он ушел к вам утром голодный. Уже вечер, а его нет!» Ответа, однако, не получили. Прошла ночь. Наступил новый день. Вера в возвращение владыки стала угасать. В комендатуре сказалл придти через три дня. На третий день удалось передать
35
вещи. Радость была большая, когда владыка ответил записочкой, что все получил, благодарил и назвал птичками своих детей.
Скоро узника перевели в Бутырки. Его крестное шествие по улицам Москвы с Лубянки до Бутырок видел лишь один дмитровский священник (Копытин), проезжавший на трамвае. Потекли передачи заключенному. Владыка Серафим делился со своими соузниками всем, что получал. Утешал их словами сострадания, молитвой и любовью, хотя и самому приходилось очень трудно. Тело его, изъеденное вшами, покрылось струпьями. Сердце ослабело. Начались частые сердечные приступы. Поэтому тюремщики перевели его в «околоток», где был полубольничный режим. Здесь он встретил священников из храма Христа Спасителя, молодого индуса — образованного промышленника, женатого на русской аристократке, заподозренного в шпионаже (впоследствии оправданный и освобожденный, он приходил на Влахернское подворье, на коленях умолял сообщить ему, где владыка, однако владыка был уже в ссылке в Зырянском краю). Здесь владыка совершал Божественную литургию, исповедовал тех, кто никогда не был на исповеди, причащал, старчествовал, ободрял, утешал отчаявшихся и безнадежных. На стене камеры хлебом он прикрепил образ Божией Матери Скоропослушницы, к Которой особенно взывал в своем узничестве.
36
В бутырском заключении владыка сложил в уме и в сердце своем акафист страждущему Христу Спасителю: «В несении креста спасительного, десницею Твоею мне ниспосланного, укрепи меня в конец изнемогающего».
Допросы кончились еще на Лубянке. Чекисты поняли: скала необорима. Одно средство — удалить пастыря, рассеять стадо овец его…
Вот некоторые записки того времени, полученные из заключения духовными чадами епископа Серафима:
Всем моим дорогим о Господе возлюбленным и родным чадам посылаю благословение. Спаси вас, Господи, за все ваши заботы о мне грешном, за всю Вашу любовь. Молюсь за всех вас, поминаю и вспоминаю всех городских Дмитровцев и подлипецких и все, всех. Храни вас Господь от всяких бед, скорбей и напастей.
*
Благодарю вас, благодарю, друзья мои, детки мои, за ваши заботы о мне грешном. Ваша любовь ко мне — солнце, ваши заботы о мне — лучи этого солнца, горячие, нежные. Темно в камере моей. От этих лучей светло стало. Да утешит всех вас Господь, как вы меня утешаете. Я духом бодр и крепок, телом — занемог, но теперь поправляюсь. Христос и в тюрьме есть, сладко беседовать с Ним можно и здесь. Библию не передали мне. /… / Молюсь
37
за вас, родные мои, молитвенно с любовью приветствую вас всех с праздником Рождества Христова.