Жития Святых — месяц июнь
Шрифт:
Правитель согласился исполнить его просьбу и сказал ему: «Делай с ней все, что тебе желательно». Тогда Александр взошел в то помещение, где находилась святая дева, припал к ее ногам и так начал ей говорить: «Раба Господня, дева Антонина! Господь послал меня к тебе открыть тебе то (как Он мне возвестил), что девство твое будет сохранено».
Святая устрашилась. Но вдруг комнату осветил сильный свет и послышался голос, который говорил: «Не бойся, Антонина! Призвавший тебя на подвиг щедр и многомилостив, — и сего Александра призывает к тому же мученическому подвигу. Оденься в его плащ, голову же свою
Тогда святая Антонина взяла у Александра его плащ и надела на себя, закрыла голову свою и, выйдя вон из дому, сделала знак рукой правителю, как бы говоря: поступай, как желаешь. Таким образом святая дева Христова, как серна избегши сетей, пошла своим путем, радуясь своему избавлению. Правитель же, подумав, что это Александр вышел из дома, послал к Антонине еще четырех воинов, сказав им: «Ступайте к ней и сделайте с ней, что вам угодно; а надругавшись над нею, выведите ее вон, да получит она великое бесчестие и мы все посмеемся над ней».
Воины, исполняя приказание правителя, вошли, чтобы осквернить деву, не нашли ее, а увидали только одного Александра. Сильно удивившись, они спросили его: «Где же та женщина? Отчего ты один?»
Взяв затем его, привели к правителю и сказали: «Мы в той комнате нашли только его одного, девицы же нет там».
Правитель также был весьма удивлен происшедшим и стал спрашивать Александра: «Скажи нам неверный и обманщик, как ты осмелился обмануть нас? Где та нечестивая блудница? Ты обесчестил ее, а потом, одев своим плащом, отпустил, желая взять ее себе в жены; но этого не будет, и ты не избегнешь моего гнева».
Когда Александр ничего не ответил на это правителю, то он долгое время думал, а потом повелел повесить его для мучений и бить его без милосердия. Когда же исполняли повеление правителя и били святого Александра, то правитель снова спросил его: «Где та нечестивая женщина, к которой ты входил?» Александр же опять ничего не ответил, а только устремлял свои глаза к небу.
И вдруг послышался с неба голос, говоривший правителю:
— Жестокий Фист, зачем ты мучаешь невинного человека?
Услышав сей голос, правитель повелел перестать мучить святого, и, сняв мученика с дерева, — отвести в темницу, а святую деву Антонину повелел повсюду разыскивать.
По прошествии пяти дней правитель снова велел привести к нему на суд Александра, и стал спрашивать его:
— Что ты надумал? принесешь жертву богам, или нет?
Святой Александр отвечал правителю:
— Могу ли я изменить свои мысли, о нечестивый и жестокий мучитель!
— А где та женщина, к которой ты входил? — спросил Фист.
— Не знаю, где она находится, — отвечал Александр.
Между тем, когда они так разговаривали, святой Антонине деве явился Сам Господь Иисус Христос и сказал:
— Мужайся и иди туда, где находился несправедливый и жестокий правитель.
Тогда святая пошла и, безбоязненно явившись к правителю, сказала ему:
— Нечестивый и жестокий Фист, кого ты ищешь, не меня ли? Вот я сама являюсь к тебе, чтобы посрамить и уничтожить твою силу.
Увидев святую, Фист пришел в сильную ярость и повелел воинам повесить ее, сильно бить и спрашивать:
— Дева ты, или нет?
Святая же под сильными ударами не испустила ни одного стона. Когда же ее сняли с дерева, то сам правитель стал ее спрашивать: осталась ли она еще девой, или нет? Тогда святая мученица ответила правителю:
— О нечестивый и жестокий мучитель! Мы, христиане, совершенно не порабощены вашею нечистой похотью, ибо и меня Господь и Бог наш по Своему милосердию сохранил невинной.
Фист посмотрел на нее с удивлением и сказал:
— Если ты еще дева, то подойди вместе с Александром, принеси жертву нашим богам, и останетесь невредимыми.
На это предложение правителя святые мученики Христовы Александр и дева Антонина как бы одними устами отвечали правителю:
— Нет таких мучений, жестокий Фист, какими бы вы смогли принудить нас поклониться вашим мерзким богам, не имеющим ни разума, ни могущества.
После такого ответа святых мучеников правитель повелел отсечь им руки. Доблестные и благородные воины Христовы простерли тогда свои руки для отсечения и сказали:
— Прежде всего, нечестивый и жестокий мучитель, да будет тебе известно, что никакими мучениями ты не сможешь победить наши благочестивые мысли, — поступай с нами, как желаешь!
Воины обнажили свои мечи и отсекли руки святых мучеников. Они же, как бы не чувствуя боли, прославляли Господа и, обратившись затем к правителю, сказали ему:
«Жестокий и сквернейший правитель! мы нисколько не чувствуем тех мучений, какие ты причинил нам, тебя же самого Господь наш, рабы Которого — мы, в скором времени ввергнет в геенну огненную, где ты будешь вечно мучиться непрестанными мучениями».
От таких обличений святых мучеников правитель пришел в сильнейшую ярость и приказал вырыть глубокую яму, а прежде всего, повесив святых страдальцев, до тех пор бить их, пока они не почувствуют боли от наносимых им ударов. В яму же приказал набросать во множестве дров и хвороста так, чтобы она наполнилась до верха и сжечь в ней святых мучеников. Между тем они, несмотря на жестокие побои, не ощущали никакой боли, как будто бы не их тела подвергались таким мучениям, но воздавали хвалу Господу Иисусу Христу. Видя это, правитель повелел новыми мучениями терзать их, опаляя ребра их горящими свечами. Тогда святые мученики Александр и Антонина громким голосом воззвали к правителю: «Нечестивый Фист! Мы терпим наши страдания ради любви ко Господу нашему Иисусу Христу, твердо веруя, что в будущей жизни, после этой временной, мы получим вечную награду в Царстве небесном, а тебя Господь и Бог наш вскоре предаст погибели за то, что ты заставляешь так сильно страдать невинных рабов Его!»
Фист, слыша слова эти, в сильной ярости дал такое приказание своим слугам: «Зажгите находящиеся в яме дрова, чтобы скорее бросить в огонь этих людей».
Когда приказание правителя было исполнено воинами, тогда жестокий мучитель повелел им облить святых мучеников смолой и бросить в яму, пылавшую огнем. При этом он приказал положить еще сверху на дрова сухую смолу, чтобы мученики совершенно сгорели и даже кости их обратились в прах. По исполнении казни правитель повелел засыпать ту яму землей, сказав: «Пусть нельзя будет женщинам их собрать и костей их, как это в обычае у христиан!»