Жития Святых — месяц март
Шрифт:
— Чего иного ты можешь ожидать, будучи приведен сюда? — ответил мне он.
Тогда, вздохнув из глубины сердечной, я с плачем сказал:
— Нет, господин мой, да не будет со мной того, ибо я еще не приготовился к смерти.
После таких слов моих святой взял меня за руку, провел чрез пропасть, поставил меня на восточной стороне трясины, на высоком месте, и сказал:
— Вот ты изведен из пропасти смертной.
Тотчас же я увидел себя ходящим в некотором дворе, дивном по красоте своей.
Но так как от тяжкой болезни я с трудом ходил, то святой первомученик,
— Обойми меня сзади обеими руками, я поддержу тебя, и мы вместе пойдем далее.
Когда мы так переходили двор, увидел я большие, белые как снег, каменные сосуды, вмещающие в себя по сто, по двести и по триста мер; они были полны и запечатаны. Я спросил святого:
— Чей этот двор? Кому принадлежат эти сосуды и что в них находится?
Святой ответил:
— Все это принадлежит преподобному Василию, духовному отцу твоему. В сосудах же находится духовный елей, данный ему от Бога. Помазуя им приходящих к нему грешников, он очищает их от скверн их и соделывает их чадами Божиими, ибо он воспринял подвиг апостольства и многие души избавил от власти сатанинской.
И снова спросил я святого:
— Куда же мы идем, господин мой?
— К преподобному Василию, — ответил он.
Когда мы не кончили еще беседу, преподобный отец мой Василий вышел из одного дивного чертога к нам навстречу. Святой первомученик обратился к нему со словами:
— Как же ты, отче Василие, оставил Григория, возлюбленное чадо твое, в самое тяжелое для него время? И если бы я не явился помочь ему, он умер бы.
Преподобный ответил:
— Я видел, что с ним находишься ты, блаженный первомучениче, и потому не шел к нему. Теперь же, если это будет угодно Господу, сотворим ему более великую милость, чем какая проявилась на нем прежде.
После таких слов святые пошли вместе, а за ними последовал и я. Так мы дошли до одного весьма мрачного места и увидели там змея, весьма большого и страшного. И сказал преподобный Василий:
— Сей змей едва не уморил чада моего Григория.
Сказав это, он взял большой камень, бросил его в змея и убил его. После того мы оказались в Царьграде около храма святого первомученика и услышали раздававшиеся внутри храма весьма приятные голоса юношей, прославляющих Господа. Тогда первомученик Стефан сказал мне:
— Вот ты, благодатью Христовою, стал здрав: войди же теперь в церковь и воспой благодарственную песнь Владыке всех — Богу, явившему тебе великую милость.
Поклонившись защитникам своим, святому первомученику Стефану и преподобному Василию, я вошел в церковь, воспевая:
— «Господь — свет мой и спасение мое: кого мне бояться?» (Пс.26:1).
И далее весь псалом до конца.
Тогда те прекраснейшие юноши, увидев меня, возрадовались и стали говорить мне:
— Приди, возлюбленный наш, прими участие в веселии нашем.
После этих слов видение прекратилось, и я, пришедши в себя, с удивлением почувствовал себя здоровым. Приняв немного пищи, я подкрепился сном, потом встал и начал ходить. По прошествии же немногого времени, поправившись совершенно, я сел на корабль и отправился в Царьград, рассказав всем о случившемся со мною, как я молитвами святых Стефана и Василия, избавился от смерти.
Этим оканчивается повествование о себе Григория.
Почти одновременно с описанными событиями блаженная Феодора, которая прислуживала преподобному Василию, приняв иноческий чин, преставилась ко Господу. Все почитатели преподобного, узнав об этом, опечалились, так как блаженная жена была пред святым старцем ходатаицей за всех приходящих к нему. Она всех с любовью принимала, всех утешала своими кроткими речами, была милостива, христолюбива и целомудренна, а также исполнена духовной премудрости. Григорий возымел сильное желание узнать, где находится, по преставлении своем Феодора, на десной или на левой стороне [38 ], с праведниками или с грешниками, и сподобилась ли она получить от Бога милость или какую-нибудь отраду за свою усердную службу старцу. Помышляя об этом, он часто молил преподобного Василия, прося его поведать о душе почившей Феодоры, ибо Григорий веровал, что святому угоднику Божию открыто все о почившей. Досаждаемый частыми просьбами, святой старец, не желая отказом опечалить своего духовного сына, помолился к Господу, прося Его открыть Григорию в видении о том, что стало с душою Феодоры, по преставлении ее.
В следовавшую затем ночь Григорий в сонном видении сподобился увидеть блаженную Феодору в светлой обители, которая была уготована Богом преподобному Василию. В сей-то обители, небесною славою озаренной и неизреченных благ исполненной, блаженная Феодора, молитвами угодника Божия, и была водворена. Таким образом, кому она усердно и трудолюбиво служила в сем Мире, в обители того сподобилась пребывать в жизни вечной, по его святым молитвам. Увидев ее, Григорий возрадовался и насладился продолжительною беседою с нею, как будто бы он говорил с нею наяву.
Григорий спросил Феодору, как она разлучилась от тела, как претерпела смертные страдания, что видела по своей кончине и как миновала воздушных духов [39].
Она же начала передавать ему следующее:
— Чадо Григорий! О страшной вещи спрашиваешь ты меня, о которой даже ужасно и вспоминать. Видела я лица, которые никогда не видала ни раньше, ни после, слышала речения, которых никогда не слыхала до того. И что я расскажу тебе? Тогда предо мною предстало все то лютое и греховное из дел моих, о чем я позабыла было, но, молитвами и помощью отца нашего, преподобного Василия, все это не было вменено мне и не удержало меня от входа в эту обитель. И что я скажу тебе, чадо, о болезни телесной, о жесточайших страданиях, которые претерпевают умирающие? Подобно тому, как если кто-нибудь брошенный в сильный пламень, горя, как бы истаевает и обращается в пепел, так и болезнь смертная разрушает человека. Воистину люта смерть для подобных мне грешников, ибо истину говорю тебе, что и я была делательницею грешных дел, праведных же дел своих я совершенно не помню.